Любой мужик поймет Алекса бывают моменты, когда КАААК ПРОСТРЕЛЬНЕТ! И все. Мир сужается до размеров собственных яиц. Мозг ни о чем не думает, а любое движение приводит к стояку, и в планах только одно РАЗРЯДИТЬСЯ. Даже если несколько часов назад ты уже потрахался. НУ БЫВАЕТ. Но у Алекса чуть не так. У него странная помесь физиологии и какой-то чувственно-животной магии. Потому что хотелось только Лен. Похотливо, как самцу, но свою жену. Наверное, в другое время он бы просто передернул в офисном сортире, как делал это, когда Лен улетала к родне, но теперь так нельзя во-первых, Лен рядом, во-вторых, куда приятнее разрядиться с женой и В жену. Все же вид любимого стройного тела и сияющего удовольствием лица поприятнее унитаза, ершика, рулона туалетной бумаги и липких капель мочи на полу и некогда белом ободке. А после того как Алекс встретил Лен, рукоблудство вообще вошло в ранг микропредательства. Да и зачем оно, когда его жена чертова нимфоманка. Он так и говорил: «Ты, блин, чертова нимфоманка!». «Чертова» помогало выразить и удивление, и радость, и неожиданность от столь прекрасного открытия. Усиливало, короче говоря. Алекс понимал: ему реально повезло.
Он прождал Лен у школы номер два (той же, откуда и Рупор), наслаждаясь майским теплом и предвкушением. Спина взмокла от рюкзака, раздутого от спешно запихнутого туда покрывала. Алекс хотел быть сверху. Точнее, на ней. А если еще точнее, ЧТОБЫ ОНА БЫЛА ПОД НИМ. Вот теперь ТАК.
Сторожка на делянке в Жутком лесу была заброшена хрен знает когда, и все, что от нее осталось, это хлипкий каркас и тщедушная шиферная крыша, дырявая, словно труп беглого преступника. Им требовалось немного укрыться от глаз, и ладно.
Держась за руки, они с Лен бойко забрались на Волчий утес и устремились в Жуткий лес, который и жутким-то никогда не был. Разве что в детстве. Так, памятник старым городским легендам, не более (каждому детству нужен мистический элемент это придает какой-то особой романтики и киношности).
Смотри, какое небо красивое Лен Фэйри указала рукой на гладкую синеву.
Алекс улыбнулся.
Ты когда-нибудь устанешь наслаждаться им?
Ни за что! она уже доставала телефон, чтобы сделать фотографию. Я люблю небо. Оно тут такое широкое, высокое.
Вот и я с тобой полюбил его. И вправду красиво. Только тучка портит весь перфекционизм синевы.
Действительно где-то совсем вдали расположилось темное пятнышко, бесформенное и неподвижное. И даже когда редкие облака неторопливо плыли по небесному морю, пятнышко не двигалось.
Ну и пусть, все равно чудесно. Вот так, чтобы веточки были видны. И немного солнца. Посмотри, родной, какое фото получилось.
Пойдем, Лен, пожалуйста
В Жутком лесу стояла влажная тень, пахло хвоей и почему-то сеном. И грибами. Хвоя похрумкивала под обувью, словно кто-то жевал морковку. Эпизодически попадающиеся листья нетерпеливо шуршали, словно шикали быстрее там, шевелитесь!
И странно, конечно: ну если тебе так приспичило, Алекс, то дойдите до дома ходьбы-то минут на десять, чем тащиться через Баттермилк к утесу! Но
СП давно горели идеей заняться любовью на природе, пока в один теплый момент не осуществили задуманное. За пять лет это уже стало традицией. Так они встречали приближающееся лето, раннее в этих краях. А еще Алекс подумал, что раз уж его жена имеет сказочную фамилию Фэйри (ну понятно, что «фея», да?) (пока не забыл: Лен слезно просила разрешить ей не брать фамилию Алекса, дабы не подпускать в свой сказочный мир ни капли мрачного, а Алекс и не возражал, что очень удивило Лен. Фамилия Алекса Дарк), то лес уж ТОЧНО должен помочь в зачатии. Это было частью его плана-визуализации. Лен вынула спираль еще в январе. Алекс даже и не подозревал, что сделать ребенка целый труд, зачастую небыстрый. Крис Ворин предупреждал об этом. Смешно! Смешно и обидно. Вокруг то и дело залетали и кто! Всякие идиоты, алкоголики и явно неготовые к воспитанию личности. Боялись, пили противозачаточные, но все равно рожали или делали аборты. А они с Лен четыре месяца занимаются любовью и безуспешно. Лен говорит, что природа сама решит. Алекс злится и в глубине души обвиняет жену. Мол, почти всегда все происходит по-твоему. Хотела бы ребенка ПО-НАСТОЯЩЕМУ давно б ходила с округлившимся животом. Алекс злится, Лен обижается. До ближайшего секса. А его долго ждать не приходится. Секс у них служит ластиком и обнулятором, своего рода прибором, стирающим память Лен выборочно, оставляя все хорошее. Вот такое странное форматирование женского жесткого диска. Но Алекс понял: хочешь, чтобы твоя женщина перестала трахать тебе мозги или не начала делать это опереди и трахни ЕЕ.
Да что им тут надо?! рявкнул Алекс.
Он-то думал, что Заплатка будет пустовать, НО: вот молодые родители катят перед собой коляску, а вот позади них семенит Инесса Мортенс, считающая, что пробежки спасут ее безнадежную фигуру. Какие-то пенсионеры, очевидно, из «Теплого вдоха», ходили как зомби средь деревьев и обнимали толстые стволы, да еще и касались их лбами.
Да вы специально, что ли?! Намазано тут или что Сворачивай, Лен.
Она вырвалась вперед и нырнула в серо-зеленое пятно березовой рощицы. Блузка зацепилась за выступающий сучок и скользнула вверх, обнажив загорелую поясницу с двумя соблазнительными ямками.
Кажется, я не дотерплю, выдавил Алекс, едва не теряя самообладание. Да еще и ветка эта как назло поддразнила!
А долго еще? спросила Лен, обернувшись.
Золотистый пальчик солнечного луча коснулся ее темных волос, делясь блеском. Глаза жены заиграли красками. Не зрачки, а витражная мозаика. На какой-то миг мир вокруг потерял резкость, будто стесняясь красоты стоящей в нем женщины. Такой красивой, что пространство предпочло поблекнуть, чтобы подчеркнуть ее красоту. Лен была худенькой и невероятно гармонировала с молодыми деревцами, уверенно конкурируя с ними в изящности. Его лесная фея. Его Лен Фэйри.
По подсчетам Алекса, они углубились достаточно, чтобы избежать глаз, пусть изначальный план и пошел не по плану. Дрожащими руками достав покрывало из рюкзака, Алекс кое-как постелил его в ворохе листвы и притянул Лен к себе. Та заливисто рассмеялась.
Что, все-таки сдался? торжествующе спросила она, кладя руку на выпирающую область его шорт и скидывая туфли.
Не могу больше.
Он никогда не мог. Всякий раз ему оставалось чуть-чуть. То они чуть-чуть не доходят до кровати, то чуть-чуть не обсохнут. То чуть-чуть не доедят или не досмотрят фильм. Он всегда срывался за шаг до логически обозначенного финиша и набрасывался на Лен. Конечно же он и думать забыл о какой-то там делянке с его сторожкой. Пф, что за мелочь!
Алекс притянул Лен к себе и поцеловал. Он почувствовал мелкие капельки пота на ее верхней губе. Уловил запах ее кожи цветочный луг после грозы. А от губ пахло мятой: Лен всегда носила с собой бутылку с водой, в которой плавали мятные листья, а в жаркий день добавляла туда кубики льда. Его руки легли на талию жены, но не задержались там пальцы скользнули к животу и уже штурмовали пуговицу брюк. Лен обнимала его за шею и мягко, томно постанывала в ответ на его решительные действия, приподнимаясь на носочках. Совсем как в фильмах для взрослых, думал Алекс, до встречи с Лен считающий эти ахи-вдохи постановками. Когда брюки сдались, он атаковал блузку. Но руки слишком дрожали.
Сама, прошептал он и, чтобы не терять время, снял с себя футболку и шорты сразу с трусами. Следом носки и кроссовки. На секунду почувствовал себя неандертальцем. Или диким зверем, который поймал самку, чтобы совершить свое самцовое дело. Ну, как бы так оно и происходило.