Я слышу, как Наташа за столом лейтенантов и капитанов говорит Найамх и Амине:
Кэти сегодня снова не появилась.
Наш Лукас тоже неделю не был здесь, замечает Найамх. Птенчики вылетают из гнезда?
Никто из них не говорит того, о чем мы все думаем: есть только три причины, по которым рыцарь перестает появляться в замке, и ни в одной из них нет ничего хорошего. Или он перешел на сторону Мидраута, или слишком напуган, или мертв. Искушение поискать его в Итхре сильно, но, даже если бы такой поиск был разрешен, ни у кого из нас не нашлось бы ни энергии, ни силы воли, чтобы этим заняться. Это лишь добавило бы горя.
Я хватаю кружку горячего шоколада, но, прежде чем успеваю сесть, в дверь заглядывает какая-то рееви и кивает мне.
Она хочет поговорить с тобой.
С несчастным видом смотрю на кружку.
Я не дам ей остынуть, если хочешь, усмехается Найамх.
Черта с два, я ее с собой возьму.
Тащусь обратно через главный зал и направляюсь к лестнице в восточном крыле замка. Лестница начинается на галерее, и мимо нее легко пройти, если точно не знать, где она. Это сделано намеренно. В прошлом году ее использовали, чтобы спрятать кое-что от Мидраута. В этом году тайник пополнился тем, что Мидраут также считает своим. Я вдруг вспоминаю Рапунцель даму в беде, запертую на вершине башни. Но на этот раз только для ее же пользы.
Рееви по пути отпирает несколько дверей, потом наконец последнюю наверху.
Я подожду снаружи, говорит она, позволяя мне протиснуться мимо.
Когда я оказываюсь внутри, рееви запирает за мной дверь. Комната гораздо просторнее, чем кажется снаружи. Единственное окно выходит на реку. Свет проникает сквозь дыру в стекле, до меня доносится запах далекого моря. Пес глуповатого вида черно-белая дворняжка вертится у меня под ногами и пускает слюни на мои башмаки.
Привет, Локо. Я почесываю его за ухом. Потом смотрю на девушку, которая сидит на подоконнике, обхватив колени руками. Привет, Чарли.
Я по-прежнему называю их этими именами. Я много месяцев потратила на то, чтобы приучить пса к кличке Кавалл так его назвали рыцари, на которых он напал в поисках своего хозяина. В Итхре Чарли все знали как Лотти, дочь премьер-министра Себастьяна Мидраута. Мы держим ее в башне ради ее собственной и нашей безопасности. Мы не можем рисковать вдруг Мидраут снова приберет ее к рукам? В прошлый раз, когда ему это удалось, он самым жестоким образом ставил над ней опыты. А Чарли теперь видела и меня, и Тинтагель и, без сомнения, могла бы дать Мидрауту куда больше сведений о нас, чем того хотелось бы. Ей лучше оставаться на территории замка это единственное место в Аннуне, куда Мидраут не может проникнуть.
Ты хотела мне что-то сказать? спрашиваю я.
Чарли смотрит на меня, и все, через что ей пришлось пройти по воле отца, отражается на ее лице. В нем столько боли, что у меня перехватывает дыхание. Она долго пытается на чем-то сосредоточиться. Даже сейчас ее взгляд то и дело возвращается к окну, к пейзажу, кроме которого она ничего не видела в Аннуне. Мне очень хочется выпустить ее наружу, но это невозможно до тех пор, пока Мидраут не будет уничтожен. Если такое вообще случится.
Хочу снова попытаться говорит наконец Чарли.
Я должна позвать брата
Нет. Я хочу, чтобы со мной была ты.
Лот Чарли, я не могу. Я утратила силу, помнишь? А Олли всегда умел читать эмоции и воспоминания Мне этого не дано.
Нет! раздражается она, потирает колени и локти. Нет, это должна быть ты. Не хочу, чтобы в мой ум лез мужчина. Я не могу
Хорошо, быстро говорю я, потому что ее движения становятся хаотичными. Хорошо, Чарли, давай посмотрим, что
Но я опоздала. Чарли издает низкий воющий звук, который нарастает и нарастает. Она начинает рвать на себе одежду. Я пытаюсь обнять ее, удержать ее руки, но Чарли слишком подвижна, она уворачивается. А потом начинается то, что бывает обычно. Ниоткуда возникают нити и пронизывают ее веки, снова зашивая ей глаза. Из воздуха вылетает игла и впивается в кожу Чарли. Кошмар ее прежних пыток реализуется в настоящем.
Чувствуя себя совершенно бесполезной, я колочу в дверь.
Позови Джин! кричу я, надеясь, что рееви меня слышит.
Пес Локо прыгает возле своей хозяйки, яростно лает.
Это ведь не помогает? говорю я ему, стараясь поймать руки Чарли, не дать ей поранить себя, когда она тянется к иглам и царапает глаза. Прошу, Чарли, позволь мне
В следующий момент распахивается дверь и в комнату врывается Джин. Чарли бросается к двери, но за спиной Джин возникает лорд Элленби, а он громаден, как медведь, и способен помешать бегству. Заметив лорда Элленби одним, пока еще открытым глазом, Чарли пятится, напуганная его видом. Джин пользуется возможностью, чтобы растереть о каменную стену горсть каких-то трав, а потом подносит их к носу Чарли. Всю комнату заполняет запах ромашки и лаванды с примесью чего-то более тонкого такой аромат доступен только в Аннуне, и в целом весь букет говорит о согревающем огне, об одеялах и о полном желудке. Все мои страхи и тревоги мгновенно утихают, но Чарли нужно больше времени, чтобы успокоиться. Она продолжает тихо скулить в углу, Джин бормочет ей на ухо банальные утешения, а Локо тычется носом в ее грудь. Когда Чарли берет пса на руки, я понимаю, что она снова пришла в себя.
Джин разрезает нитки и осторожно вытаскивает иглы. Они рассыпаются в ее руках.
Ей становится хуже, говорю я.
Да, соглашается лорд Элленби, стоя на пороге, а у нас кончается время.
3
Мы надеялись, что Чарли так или иначе поможет нам выяснить, каковы планы Мидраута, но, возможно, это изначально было бесплодной затеей. В конце концов Мидраут превратил собственную дочь в ловушку. Он знал, как мы намерены ее использовать: он нарочно устроил все именно так, дал мне возможность спасти Чарли и настроить против ее собственного отца. И это для того, чтобы я нашла Экскалибур, а он отобрал бы его у меня в последний момент. Конечно, Мидраут не стал бы намеренно вкладывать в Чарли такую информацию, которую мы смогли бы использовать против него. Но вдруг среди прочего случайно затесалось то, что дало бы нам ключ к его свержению?
Чарли и сама того хотела. Она звала меня почти каждую ночь, отчаянно желая помочь нам, но пережитая ею травма постоянно всплывала на поверхность. Если бы я обладала силой брата, то, возможно, мы сумели бы немного продвинуться вперед, но я теперь бесполезна. Только Олли способен заглянуть ей в голову, а Чарли не хочет не может оказаться в одной комнате с ним или с кем-то еще, кто напомнил бы ей об отце.
Это нечестно по отношению к ней, говорю я Джин, когда мы возвращаемся в зал, после того как она подлечила Чарли. Мы должны заставить ее отказаться от этих попыток.
Чарли кажется, что она единственная, кто может одолеть ее отца.
Это я ей так внушила?
Я не прилагала к ней свой Иммрал несколько месяцев, с тех пор как мы спасли Чарли и мне пришлось просить о помощи, но, возможно, того, что я тогда сказала, было достаточно, чтобы застрять в ее несчастном поврежденном уме.
Даже не начинай! Джин одаряет меня одним из своих особых взглядов. Не взваливай на себя еще и эту вину.
Ладно-ладно, отвечаю я, хотя чувство вины это почти все, на что я способна, и
Хватит! обрывает меня Джин. Хватит жалеть себя. Заглуши это. Запри. Приди в себя, Кинг.
Хорошо, капитан. Я салютую, и мы расходимся в разные стороны.
Вот почему мне необходима Джин: благодаря ей я не забиваю себе голову всякой ерундой, как Олли и Самсон. Год назад я и подумать не могла, что мне зачем-то понадобится Джин, но теперь Я возвращаюсь в рыцарский зал и подхожу к одному из новых рыцарей, Бандиле.
Они что, все ушли? спрашиваю я его.
Да, они сказали, что подождут тебя, прежде чем начать.