Въездов было несколько. Дилан и Бейман подъехали к одному, где их встретил небольшой досмотр. Патрульный подошел к нашим героям и начал задавать типичные пограничные вопросы. Остальные сотрудники занимались другими приезжими. Змей выслушав все, что начальник говорил про запрещенные предметы, сунул ему 12 крит. И, не задерживаясь более, два путника въехали в город.
Внутри было еще красочнее, чем снаружи. На входе сразу начинался рынок. Крики, ор Все продавцы пытались приманить к своим товарам проходящие толпы народа. Стоял сильный гул, именно такой, какой обычно бывает во всех крупных центрах. Палитра товаров и услуг создавало прекрасную атмосферу. Бейман ехал медленно, не обращая внимания на окружение, в отличие от Дилана, который с жадностью наблюдал за происходящим
Базар был длинный и тянулся до противоположного конца стены. Свернув в какой-то темный переулок, наши герои плутали по скверным улочкам, пока не заметили небольшой трактир. «Саванна» название мотеля, висело над убитой дверью. Припарковав глайды и распихав свои вещи по карманам, охотники вошли в гостиницу. Местечко было на удивление тихое. Все обито деревом. По сторонам стояли старые столики и скамейки. Света было немного, но это и придавало некий уют этому не без того убитому месту. Где-то играли одинокие огоньки, где-то пауки вили свои паутины. В помещении находилось полтора двуногих, не считая их. Хозяин, стоявший за барной стойкой и протиравший бокал, и сидевший в углу невзрачный старик, который, казалось, умер настолько он был неподвижен. Огромные морщины с бровями закрывали глаза, а нос картошкой и пышные седые усы скрывали рот. Сразу не скажешь, какой он расы, но, если присмотреться, убеждаешься, что он из маусерсов*. Одет он был в грязную куртку, рваный свитер и изношенные век назад брюки. Хозяин, наоборот, видно, любил свою работу: опрятная рубашка и черная жилетка, без штанов, так как раса омарнов* их не носит.
На гостей даже не обратили внимания. Они подошли к стойке. Скрип пола сопровождал каждый их медленный шаг, а звенящая тишина лишь усиливала звук.
По чем комната, начальник? спросил Бейман.
50 крит, дружище.
А похавать?
15 крит за одного.
Вот тебе 70 за комнату. Две тарелки и выпивку.
Хозяин не стал спорить, отдал ключ и пошел на кухню. Усевшись за стол, головорезы не стали нарушать молчание. Лучи солнышка ясно светили через окно и грели лицо. В мотеле была ленивая и сонная атмосфера. Хотелось сидеть с закрытыми глазами и вкушать упоительно тихие отголоски шумного города, слушать проезжавшие мимо кареты, рычание моторов, пролетавший ветер.
На стол им подали две большие порции жаркого с добротной подливкой, хлеб и по кружке пива. Все вышеперечисленное нагнало на них сильный аппетит, оба начали жадно поглощать пищу и запивать массивными глотками. Набив брюхи, друзья поднялись в номер, легли на койки и уснули.
Не рассказывай о снах
Быстрее! Бери его! Бежим! Темные пятна, непонятные вспышки. Все трясется. Стой Я ранена! НЕ МОГУ.
Я тебя не брошу, раздался грубый дрожащий мужской голос.
Спаси нашего ребенка! «кричит отчаянная женщина, вся в слезах, грязи и крови, стоявшая на коленях в земле».
Я вернусь за тобой, слышишь меня?! Я вернусь! «кричал мужчина, унося ее от меня»
«Я отдалюсь от нее Я не хочу Верни меня Надо ей помочь Я чувствую, что мне надо к ней Нет. Нет».
Прости меня, прости! Но я не смогу остаться с тобой, плыви по реке мой мальчик, плыви. говорил дрожащий мужской голос.
Сегодня вы не должны были умереть. произнес голос, громкий, очень низкий, хриплый и властный.
Все смешалось: свет, тьма. Обрывки, куски, части чего-то несвязного
Дилан проснулся в своей кровати весь в поту, по его лбу стекала легкая испарина. Одежда взмокла и прилипла к телу. Он сел и схватился за голову. Дикая, пульсирующая боль отдала в мозг. Его ладони закрывали глаза, в которых мигали быстрые фейерверки произошедшего. Человек сидел и приходил в себя, боль постепенно начала отходить и после покинула совсем. Парень, в находившемся небытие, осмотрел комнату.
Уже достаточно сильно повечерело, и свет был только от фонарных столбов, светивших через окно. Кровать Беймана пустовала. «Куда опять делся этот блудный змей?» по привычке подумал парень. И перевел свои мысли на переосмысление сна. Этот кошмар мучил его почти каждую ночь, на протяжении всей жизни. Обрывки воспоминаний или фантазии? И все в кашу. Теперь еще и добавился пережиток вчерашнего. От этого только больше разболелась голова. Надо проветриться. Дилан встал, подошел к окну и распахнул его настежь. Старые, облезлые ставни нехотя поддались, и ему в голову ударила волна холодного свежего воздуха. Он закрыл глаза и вдохнул поглубже Пот на лбу человека быстро испарился, и он с легким наслаждением открыл очи. Улица пустовала, иногда по ней проходили такие же пустые прохожие, которые выходили из темноты и ныряли в нее обратно. Где-то вдалеке поверх домов светили огни, и стоял громкий гул. «Интересно»
Дилан постоял еще минуты три, с любопытством вслушиваясь в те отдаленные звучания, доносившиеся до него. Потом желание пересилило парня и, накинув куртку, спустился вниз. Хозяина и старика не было, так же как и света. Ощущение, что весь дом был безжизненен. Дилан прошел все одинокие столики почти на ощупь и вышел на улицу. Парень двинулся по направлению мерцания огней, которые светили поверх домов.
Взад, вперед. Между сырыми и бледными стенами. Перепрыгивая редкие, но глубокие лужи. Обходя стороной недоверчивых типов. Он ветлял меж узких улочек, пока не вышел к этому месту Для человека не жившего, а выживавшего на протяжении 15 лет происходящее было в новинку
Ярмарка.
Это веселое, живое движение обескуражило Дилана. Никогда прежде он не видел такой динамики.
У него закружилась голова. Найдя одинокую скамейку в тени дерева чуть поодаль, он присел и начал вглядываться в происходящие на ярмарке. Потихоньку шум превратился в музыку, огни в игру света.
Парень видел, как каждый радовался празднику. Кто-то гулял со своей семьей и детьми, он видел их улыбки, слышал их смех. Этот беззаботный детский смех Как они шли, держась за руки по обе стороны, за маму и за папу. Навеяло мрачными воспоминаниями. Он погрузился в свои думы, позабыв про праздник.
С севера в плечо подул прохладный ветер. Дилана передернуло. Прервав его бытие, он резко встал. Немного потемнело в глазах.
Человек направился в гущу толпы. Проталкиваясь сквозь влюбленные пары и нетрезвые компании, он остановился у плотного скопления народа. Настолько плотного, что его это заинтересовало. Найдя проем между зрителей, человек выдвинулся в первые ряды. Центром внимания служило какое-то существо с восемью щупальцами. Эта склизкая тварь сидела на одноколесном велосипеде. Оттенок его кожи был фиолетовый. А конечности исходили из маленького пухлого тельца. Там же создание имело рот и глаза. Двумя щупальцами оно крутило педали, создавая равновесие, а третьим держало горящий факел. Все в ожидании смотрели на дальнейшие действия. Юноша присоединился. Тварь поднесла огонь к своему рту, раскрыла глотку и проглотила пламя, вытащив потухшую палку. Народ начал аплодировать. Дети смотрели с восторгом. Этот нехитрый фокус повторялся раз за разом, так что Дилану наскучило. Он ушел.
Идя дальше прогулочным шагом, человек увидел очередное столпотворение. Протиснувшись к возбуждению любопытства, парень вздрогнул.
Мужчина стоял босиком на разбитом стекле и жонглировал кинжалами. «Весьма забавное дельце».
Таким темпом парень слонялся от одного к другому.