Знаете Мне немного тяжело об этом говорить. Я любил Алисочку. Она была такой талантливой, но почему-то всегда сомневалась в себе Думаю, именно это её и погубило, подсудимый выдерживает короткую паузу. Я всегда пытался ей помочь, и, если честно, Алиса называла меня Богом.
Прокурор Лобанова хмурится и продолжает чересчур строгим тоном:
Тогда почему бедная девочка плакала, когда вышла из вашего кабинета? О чём вы с ней говорили? Вы же знаете, что через пару часов после этого она покончила с собой?
Протестую! вскрикивает раскрасневшийся адвокат Егоров. Это моральное давление на моего подзащитного. Ещё ничего не доказано!
Судья кивает, наливает воду в стакан, откашливается и, поворачиваясь к Елене Дмитриевне, просит не делать поспешных выводов. Наверное, долго тренировался перед зеркалом, прежде чем научился с таким подчёркнутым самодовольством выговаривать одну и ту же фразу.
Ничего страшного, снова улыбается подсудимый, который с первого взгляда завоевал симпатию ошарашенной публики. И вправду, есть в нём что-то от Бога. Не могу сказать, от какого именно, но мне кажется, это кто-то из скандинавской мифологии.
Алисочка действительно плакала. Дело в том, что эта девушка не верила в свой талант. И когда я похвалил её рассказ, она обвинила меня в жестокости. Сказала, что я просто жалею её, а на самом деле считаю бездарностью, сумасшедшей графоманкой и что её место в психбольнице. Мне так жаль я не смог помочь Алисочке голос Рудольфа Валерьевича дрожит, но он, разумеется, не даст себе заплакать. Никогда не могла разгадать этого человека: так искусно притворяется или на самом деле сожалеет о навсегда утраченном времени? Но что он мог сделать с плачущей девушкой, утратившей веру в себя? Да, ей нужна была поддержка, но в то же время она боялась каждого неосторожного проявления сочувствия и отвергала помощь, потому что не научилась принимать. Откуда бедной сиротке могли быть известны азы этого таинственного и весьма непростого искусства?
Ваша честь, вклинивается в пламенный монолог адвокат, моему подзащитному трудно справиться с эмоциями. Он относился к Алисе как к родной дочери, Егоров снова выставляет напоказ обручальное кольцо. Елена Прекрасная с отвращением отворачивается. Судья интересуется, есть ли у стороны обвинения другие вопросы, и эффектная дама поспешно кивает (торопливые слова наскакивают друг на друга, точно сбегают от проницательных полицейских):
Подсудимый, ответьте, пожалуйста, на мой последний вопрос: где вы были в тот вечер, когда ваша воспитанница совершила самоубийство?
Рудольф Безуглов не изменяется в лице, не сжимает кулаки, не выдавливает из себя улыбку и не прячется в футляр. Не моргнув глазом, он отвечает так же торопливо, как и прокурор:
Я поехал в больницу к старшему брату. В тот вечер у него случился инсульт.
Ваша честь, могу это подтвердить! адвокат Егоров снова вскакивает с места, обеспокоенный тем, что алиби подзащитного может быть подвергнуто сомнению.
Брат подсудимого попал в автомобильную аварию полгода назад. После этого у него начались серьёзные проблемы со здоровьем. 19 июля в пять часов вечера Рудольф Валерьевич разговаривал по телефону с Маргаритой Евгеньевной Безугловой, которая приходится моему подзащитному невесткой. Разговор длился шесть минут пятнадцать секунд, после чего подсудимый сел в машину и уехал в больницу, адвокат суетливо расхаживает из стороны в сторону. Как и большинство людей низкого роста, он хочет быть заметным и делает всё для того, чтобы слушатели его запомнили.
Адвокат Егоров, суд благодарит вас за такое важное дополнение. Прокурор Лобанова, имеются ли ещё вопросы к подсудимому?
Эффектная дама отрицательно качает головой.
У стороны обвинения пока нет вопросов к Рудольфу Валерьевичу.
Сейчас начнётся самая интересная часть. Чувствую, что публика уже успела заскучать и требует хлеба и зрелищ. Даже представить не могу, как поведут себя свидетели: кто из них окажется безрассудным правдорубом, а кто ударит острым ножом в спину?
Первым, конечно же, выступит он: растерянный мужчина с густыми бакенбардами и печальным взглядом. Большие глаза за толстыми стёклами очков и плотно сжатые губы придают свидетелю виноватый и скорбный вид. Он теребит воротник чёрной водолазки и беспомощно озирается по сторонам, точно пытается кого-то найти. Проводит по зачёсанным назад волосам и прячет руки в карманах тёмно-синих джинсов.
Свидетель Вьюшин Алексей Михайлович, куратор Алисы Лужицкой, отчеканивает секретарь. Мужчина приветствует суд лёгким кивком.
Уважаемый свидетель, суд предупреждает вас об уголовной ответственности за дачу ложных показаний и отказ от дачи показаний по статьям 307 и 306 Уголовного кодекса Российской Федерации.
Тяжёлый вздох вырывается из груди измученного куратора. Наверное, бедняга провёл бессонную ночь: никогда раньше у него не было таких гигантских тёмных кругов под глазами. Если бы я впервые увидела Алексея Михайловича, то предположила бы, что он находится под действием психотропных веществ. Но я слишком хорошо его знаю, поэтому могу с уверенностью отбросить подобные догадки.
Свидетель говорит так неразборчиво, словно захлёбывается собственными словами. Судья время от времени останавливает мужчину и просит повторить отдельные фразы.
Расскажите, пожалуйста, что вы знаете о семье Алисы Лужицкой? Вы же, как куратор, занимаетесь сбором таких данных?
Алексей Михайлович кивает. Он выглядит растерянным и, кажется, совершенно не умеет улыбаться.
Да, конечно На самом деле Алиса воспитывалась в детдоме. Мне известно, что мать-одиночка бросила девочку, потому что не могла её прокормить. Также я знаю, что эта женщина впоследствии скончалась в тюрьме. Бабушка Алёна Ивановна нашла внучку всего полгода назад.
Сколько лет было Алисе, когда она оказалась в детском доме?
Двенадцать. Но дело в том, что девочка потеряла память. Она не могла вспомнить даже собственное имя. Очень страшная ситуация
Свидетель вздыхает, горбится, достаёт из кармана платок и вытирает лицо. Не понимаю, зачем они вообще говорят о прошлом. Как вся эта история с детдомом поможет следствию раскрыть преступление? Или они хотят выставить Алису травмированной девочкой с диссоциативным расстройством личности?
Прокурор Лобанова будто бы впадает в оцепенение, она не смотрит на свидетеля и стучит подушечками пальцев по обшарпанному столу. Наконец, поднимает голову, откидывает волосы и задаёт очередной странный вопрос:
А как бы вы охарактеризовали Алису? Какой она была как личность?
Куратор Вьюшин хмурится, касается шеи и держит руки перед собой точно щит.
Алиса сложный ребёнок. Но она так старалась остаться хорошим человеком Знаете, у неё всегда можно было попросить помощи. Такая неравнодушная Я даже предлагал ей быть старостой группы, правда, она отказалась Я согласен с тем, что эта девушка была немного замкнутой и неуверенной в себе. Но я поверить не могу, что она могла совершить самоубийство, бросает испепеляющий взгляд на директора «Фатума». Тот едва заметно усмехается, и этот безмолвный ответ заставляет свидетеля крепко сжать кулаки.
Этот мерзавец убил её! вдруг выкрикивает Вьюшин. Его лицо багровеет от наконец-то выпущенного наружу гнева.
Не делайте поспешных выводов! машет руками обеспокоенный судья. Говорите по существу!
И мне почему-то вспоминается герой Салтыкова-Щедрина Органчик, который умел произносить лишь две фразы: «Не потерплю» и «Разорю». Я чуть было не рассмеялась в голос! Но в эту минуту ловлю на себе возмущённый взгляд внимательного зрителя и сползаю на самый краешек стула, ещё сильнее натягивая капюшон на глаза.