Да, недоумевая, ответил офицер, а что, собственно?
С этой секунды вы отказываетесь от этой привычки!
Это еще почему?
Потому как это может лишить вас жизни при выполнении задания, ибо у любого шпика нюх, почти как у собаки.
Какого шпика?
Так, вы или немедленно выбрасываете трубку, или прощайте, резко бросил незнакомец.
Плещеев нехотя достал прекрасный образец английского трубочного мастерства и бросил его в снег.
И кисет! не унимался незнакомец.
«Круто заворачивает, подумал сбитый с толку Плещеев, садясь в карету, странно, в такой рухляди и за кучера».
В это время дверца кареты открылась и брошенная невидимой рукой давешняя богатая накидка полетела в угол кареты. Открылась другая дверца, и из другого угла были взяты видавшие виды овчинный зипун и меховой треух.
Но, милые, пошли, пошли! вскоре услышал Плещеев и отдался на волю судьбы.
Через три четверти часа карета остановилась. Послышался скрип, видимо, очень массивных ворот.
Проехав еще немного, карета вновь остановилась, дверца распахнулась, и давешний незнакомец пригласил мичмана выйти. Они оказались во внутреннем дворе какого-то особняка. Подбежал, видимо, слуга. Незнакомец скинул ему зипун и, вдохнув полной грудью морозного воздуха, весело посмотрел на Плещеева. Был он строен, возрастом ближе к сорока, приятной наружности, если бы не безобразный шрам на правой щеке. И лицом, и прической он более походил на иноземца, нежели на русского, хотя говорил совершенно без акцента.
Вот мы и прибыли, прошу, входите, пригласил он и повел офицера в дом.
Оказавшись в большом темном зале, освещал который только ярко полыхавший камин, Плещеев почувствовал себя неуютно. Плотные шторы наглухо закрывали окна, Плещеев едва различил два массивных кресла с высокими спинками перед камином.
Мичман, проходи сюда, к огню, присаживайся, услышал он как будто знакомый голос.
Он подошел к камину, сел в свободное кресло, но тут же подскочил, узнав человека в другом кресле.
Здравия желаю, ваше сиятельство! выпалил Плещеев.
У меня мало времени, так что садись и внемли. Итак, преподаватели кадетского корпуса любят повторять, что морской офицер должен уметь подходить к кораблю, к столу и к женщине, граф Чернышев говорил спокойно, даже несколько вкрадчиво, но от этого слова его становились еще более весомыми. В твоем случае эти умения необходимы, но недостаточны, поскольку ее императорское величество, будучи удовлетворены началом твоей службы на британском флоте, намерены возложить на тебя куда более серьезную миссию за пределами Отечества нашего. Тебе необходимо будет добывать сведения по морской части, столь необходимые для развития военного флота. Это прежде всего. Однако ты не должен этим ограничиваться, нам интересны любые сведения, которые помогли бы вовремя распознать планы врагов России, коих немало, и достойно ответить на эти угрозы. Посему тебе предстоит научиться интриговать, лгать, подкупать, обольщать, следить, выкрадывать, а если выпадет такой случай, то и убивать, убивать вовсе не в честном поединке. Так что придется поступиться принципами благородного человека. К тому же, служба эта опасная, есть большой риск получить кинжал в спину или, что еще хуже, мучительно умереть под пытками. Готов ли? Если нет, то просто пойдешь служить на флот без каких-либо последствий для своей карьеры.
Готов, твердо ответил Плещеев.
Справишься ли? Впрочем, вопрос неуместный, никто сего на данный момент знать не может, будущее покажет. Итак, жить и постигать тайные науки ты будешь здесь, находясь практически в заточении. Никто не должен знать, где ты и чем занимаешься. Наставники тебе представятся сами, слушать их и подчиняться беспрекословно. Обучать тебя будут до тех пор, пока не сочтут достаточно подготовленным. Однако постигай эти знания поскорее, умения этих господ стоят казне весьма недешево. Вопросы есть, пожелания, может быть?
Никак нет, ваше сиятельство.
Вот и ладно, мне пора, не вставай. Тебе надо все это, что называется, переварить, с этими словами Чернышев покинул мичмана, оставив того в кресле перед камином в полном замешательстве. «Странно, он совсем не расспрашивал о службе на Гермесе», подумал Плещеев.
Зовите меня Финк, услышал мичман за спиной уже знакомый голос.
Плещеев встал и обернулся.
Перед ним стоял давешний человек со шрамом и еще двое.
Это Жозефина и Джакомо, отныне мы ваши наставники, продолжил Финк, указывая на мужчину и женщину средних лет, по-другому нас никак называть и титуловать не надо. Вас мы знаем как Раша, и перед нами поставлена определенная задача, более нам знать ничего не нужно. Занятия начнутся завтра. Подъем в семь утра, утренний туалет, завтрак, первый урок в восемь, обед в час дня, занятия до пяти вечера, ужин в шесть, потом самостоятельная подготовка. Из дома выходить нельзя, к окнам подходить нельзя. В доме, кроме нас, три человека прислуги. С ними общаться только о бытовых нуждах и ни о чем более. Впрочем, они достаточно вышколены и исполняют свои обязанности без лишних слов. Сейчас один из них покажет вашу комнату. Через час спускайтесь к ужину.
Ужин прошел в полной тишине, видимо, молчание здесь, действительно, почиталось за золото.
На следующее утро после завтрака Финк повел ученика с собой. Они вошли в большую крытую стеклянной крышей галерею, и казалось, очутились на городской улице.
Итак, сударь, перед вами небольшая декорация типичной парижской или, скажем, лондонской улицы. Это узкое пространство, мощеное камнем, в окружении домов в два, три этажа. Мы ласково называем ее Смертельный тупичок. И вот, представьте, в этом тупичке вас собираются убить.
И я об этом догадываюсь?
Не нужно догадываться. Нужно всегда быть настороже, чувствовать, как зверь, подмечать все, взгляды, звуки, тени, при этом внешне выглядеть для окружающих самым обычным образом. Отблески в стеклах, отражение в зеркалах и полированных поверхностях, отсветы фонарей, отбрасываемые тени, вот ваши уличные помощники. Небольшое расслабление и вуаля, дивный шрам во всю щеку, правда, к счастью, все могло закончиться намного печальнее.
Вас пытались убить?
О, неоднократно. У меня большой опыт по этой части. Так что станете делать?
Отбиваться.
Чем? Каким оружием владеете?
Шпагой, ружьем, пистолетом.
Тогда вас всенепременно убьют. Наемные убийцы не отличаются благородством и джентльменскими манерами, их задача быстро и безопасно для себя сделать свое дело. Обычно они действуют вдвоем, и роли их расписаны досконально, один отвлекает и страхует, другой исполняет. Одному опасно, делить куш на троих невыгодно, так что двое оптимальный состав. Теперь подождите минуту, а потом идите вдоль по улице и попытайтесь не расстаться с жизнью.
С этими словами Финк оставил мичмана в одиночестве. Через какое-то время импровизированная улица начала оживать. Слуги изображали городскую суету. Один вез небольшую одноколесную тачку, второй чистил обувь, третий праздно шатался, а Жозефина громко расхваливала свой товар, стоя за прилавком.
Плещеев, осторожно двинулся вперед и, как ему казалось, полностью держал все под контролем. В какой-то момент из подворотни выскочил человек и с грохотом перевернул тачку. Все обернулись на шум, мичман выхватил шпагу.
Ну вот вы и труп, услышал он тихий шепот над ухом и ощутил холод стали на горле.
Черт, Финк, откуда вы взялись?
Я прятался под прилавком. Под вторым прилавком. Вы даже не обратили на него внимания. Хотя вам должно было показаться странным, отчего это довольно дорогие платки и перчатки лежат без всякого присмотра. Я даже немного выставил свой сапог, но вы и ухом не повели, однако на шум переворачиваемой повозки среагировали, как и все остальные зеваки. Просто прелестно.