Ну, как живете-поживаете?
Хорошо поживаем! крикнул Толя.
На пятерочках катаемся, подхватил Генка.
Хвастун ты, Костиков, перебил я его. Вроде меня.
Видно, мое признание их поразило. Да что их оно меня самого поразило. Теперь осталось преодолеть только бесконечное расстояние от учительского стола до дверей.
Около дверей я остановился, в последний раз посмотрел им в лица, не просто так скользнул взглядом, а заглянул каждому в глаза. Можете мне не верить, но в этот момент я был счастливым человеком. «Как это, скажете вы, говорил всем, что эти дети твои лучшие друзья, и вдруг, расставаясь с ними, оказался счастливым человеком».
А вот так.
В коридоре я увидел Сашку, который явно поджидал меня. Ну что ж, раз так, то пожалуйста, и пошел к нему. Я приближался, и его лицо покрылось мраморной бледностью. В последний момент он не выдержал, повернулся и убежал.
В другой раз я бы его догнал все-таки лучший друг, а друзья, как известно, в пыли на дороге не валяются, но сегодня я спешил к нашей новой старшей вожатой Вале Чижовой, чтобы рассказать ей все про себя, чтобы поставить последнюю точку. А там пусть со мной делают что хотят, пусть казнят или четвертуют, я все выдержу.
Она меня встретила весело. Она такая рыжая и хохотунья. Я ее давно знал: она из десятого «В». Но когда я закончил свою исповедь, она помрачнела и сказала:
Что теперь делать с этим первым «А», не знаю. Ведь их через две недели должны принимать в октябрята. А можно ли?
Если их не примут, возмутился я, то кого же тогда принимать?
Я думаю, тех, кто не списывал контрольные.
Я испугался, что из-за меня их не примут, и сказал:
Они же маленькие.
Разумеется.
Они растерялись. Их запугали: «контрольная, контрольная».
Может быть, сказала она.
А мне их стало жалко. Вот я и поддержал.
Поддержал, говоришь. Она секунду помолчала, а потом сказала: А я тебя помню, ты выступал в самодеятельности, играл собаку. Здорово лаял. У тебя фамилия еще такая смешная Скандуто.
Збандуто, поправил я ее.
Извини.
Ничего, я привык.
А потом ты потерял хвост, и мы долго смеялись. Я и теперь, когда вижу тебя, вспоминаю тот случай и смеюсь. Ты не обижайся.
Я не обижаюсь.
Слушай, а что, если я на свою ответственность тебя прощу?
Я промолчал, хотя мне ее предложение очень понравилось.
Нет, пожалуй, так нельзя, сказала она. Ты иди, а я подумаю.
А я снова почувствовал себя счастливым и еще отчаянно храбрым. Зашел в первую телефонную будку и позвонил маме.
Мама, сказал я, поздравляю тебя с днем рождения.
А, это ты, протянула мама и замолчала. Было слышно, как там кто-то играл в мяч в волейбол или баскетбол. У них телефон прямо в спортивном зале.
Я не дождался маминого ответа и стал ей сам рассказывать новости:
Папа звонил. Только ты ушла. Тоже поздравлял. Он всю ночь ехал к телефону, а опоздал всего на пять минут. Расстроился. Я ему говорю: «Я все маме передам», а он ответил: «Я хотел сам, лично. Хотел услышать ее голос».
Она ничего на это не ответила, и я вообще подумал, что мама меня не слушает, если бы не звонкие удары мяча об пол, которые долетали до меня оттуда. Но мне все равно не хотелось с нею расставаться, и я сказал:
Мама, у меня новость я больше не вожатый. Голос у меня был радостный, а в конце фразы я даже хихикнул.
Она совершенно не удивилась ни моему хихиканью, ни бодрости и не спросила почему она никогда не задавала лишних вопросов, а сказала:
Да, да, Боря, я тебя слушаю.
Понимаешь, я им подсказал на контрольной, решил за них примеры, и они почти все получили пятерки. А сегодня я во всем сознался. Правда, здорово?
Да, да, Боря, повторила она, я тебя внимательно слушаю.
Мама, а у тебя там во что играют?
В ручной мяч, ответила мама.
А я думал, в баскет или в волейбол.
Нет, в ручной мяч. Она подумала минутку и сказала: Хочешь, приходи.
Я оглянулся и увидел унылую фигуру Сашки. Он подпирал дерево.
Спасибо, ответил я, в другой раз. У меня важное дело.
Ну ладно, сказала мама. И тебе спасибо. Я думала, ты забыл про сегодняшний день. Ничего, конечно, страшного, но почему-то обидно. И повесила трубку.
Я вышел из будки. Настроение у меня ухудшилось. Стало непривычно грустно. Мне бы сейчас поехать к маме, а я должен возиться с Сашкой. Помахал этому дураку рукой иди, мол, ко мне, а он опять, как загнанный заяц, бросился в сторону. Только пятки мелькнули.
Тогда я решил устроить Сашке ловушку. Зашел для этого в универмаг и спрятался недалеко от двери. Стою, жду. И вдруг кто-то меня спросил:
Мальчик, тебе что надо?
Мне? Я оглянулся и обалдел. Представьте, на месте продавщицы в отделе женских шляп стояла наша бывшая старшая вожатая Нина.
Здравствуй, Збандуто, сказала она. Удивлен?
Удивлен, ответил я.
А я и правда был удивлен.
Не хотите ли купить женскую шляпу? спросила она.
Хочу, принял я ее игру, для мамы. Тем более, у нее сегодня день рождения.
А какой у нее размер головы?
Естественно, как у меня.
Нина смерила сантиметром голову, взяла какую-то шляпку и напялила на меня. Я посмотрел в зеркало: на моей голове возвышалась какая-то дурацкая шляпа, какой-то самовар с трубой.
Мы оба рассмеялись.
Между прочим, сказала она, снимая с меня шляпу, это смех сквозь слезы. Представляешь, некоторые женщины покупают эти трубы и носят Ну, рассказывай, как там у нас она смешалась, у вас.
По-старому. Теперь вместо тебя Валька Чижова, из десятого.
Знаю Чижик. А твои малыши как?
Ничего, растут. Зина Стрельцова заняла первое место в вольном стиле. А Лешка Шустов поступил в кружок по рисованию. Это новенький, ты его не знаешь. Не хотели его брать, говорят, мал, но я настоял Только я ушел от них.
Ушел?.. У тебя же настоящее призвание. Это я тебе говорю.
Ничего не поделаешь. Я и сам о них скучаю. Не хватает мне их. Но не имею права Помнишь контрольную, когда я заменял у них учительницу? Так эти примеры я за них решил.
Честное слово, ты неуправляемый снаряд! Совершенно неизвестно, в какой момент взорвешься, сказала она своим прежним тоном. Ты извини, я по дружбе, теперь это меня не касается.
Я сегодня решил начать новую жизнь, сказал я. Никогда не буду врать.
Все мы начинаем новую жизнь, ответила она. Что там про меня судачат?
Не знаю, ответил я. А что должны про тебя «судачить»?
Нина внимательно посмотрела на меня:
Неужели ты ничего не слышал?
Я ответил, что нет. Я действительно ничего не слышал, а если бы слышал, разве стал бы так притворяться?
Да, ты всегда был чудаком, сказала она. Это хорошо. Когда ты станешь управляемым, тебе цены не будет.
Я на всякий случай усмехнулся, потому что не разобрал, шутит она или говорит серьезно. Раньше она все говорила только серьезно и торжественно, а сейчас она мне понравилась. Оказалось, она умела шутить, и видно было, что она мне рада.
Знаешь, почему я ушла из школы? Из-за любви без взаимности. К одному учителю. Не скажу, к какому
И не надо, подумал я, потому что вспомнил, как она рисовала мужчину с бородой. А у нас в школе бородатый всего один.
Страшная штука любовь, поддержал я ее. Чего только люди ради нее не делают! Даже Пушкин из-за любви стрелялся на пистолетах.
Что ты несешь, Збандуто? При чем тут Пушкин? сказала Нина. Там были социальные причины.
Я сам читал, сказал я виновато, не по программе.
А он на меня никакого внимания. Ночи не спала. Стихи сочиняла. Однажды не выдержала, пришла к нему домой и во всем созналась. А он говорит: «Это пройдет» и угостил меня пирожным. Все привыкли, будто для меня самое главное еда. Колобок да Колобок. Ну, я съела пирожное и ушла. А на следующий день встретила его с какой-то дамой. Я когда увидела их вместе, у меня голова кругом пошла.
Это от ревности, сказал я.
И поискал глазами Сашку. Его нигде не было.
От волнения Нина из шляпы, которую я примерял, сделала гармошку, вот-вот она должна была на ней заиграть что-нибудь печальное. Я вырвал шляпу у нее из рук, расправил и отдал обратно. Она поставила ее на место и успокоилась.