Два дня? Я должен вернуться домой! вскинулся Адхи. Он решил, что обязан сперва проверить, все ли в порядке с родителями, а потом думать, как спасать брата.
Хорошо, сейчас откроем «прокол», как в прошлый раз, согласились кудесники. Мы никуда не торопимся, довезем тебя еще раз до контрольного пункта.
Там была битва Матушка и отец сражались, простонал Адхи, сдавливая голову руками. Споры плесени, отравившие его за время скитаний по пустырю, туманили память и мешали последовательно выстраивать события. Он заставлял себя сосредоточиться, как перед выстрелом.
Отдохни, успокойся, увещевал Аобран, заботливо поправляя сползшее с плеч Адхи одеяло. Наверняка твои родители победили захватчиков, они ведь сильные, правда? Все орки очень сильные. И такой крепкий мальчик не мог родиться у слабых.
От слов кудесника сделалось немного спокойнее, но Адхи все еще терзали предчувствия. Что-то теснилось за коркой ясного сознания и твердило, что ему не вернуться, а весь путь предстоит преодолевать в гнетущем одиночестве. Потому что это его испытание, его неправильное посвящение.
Утром отправимся, потянулся Ледор, подкладывая свежие лепешки кизяка в костер.
А пока оставайся здесь или располагайся в кибитке, как тебе удобнее, продолжал миролюбиво успокаивать Аобран.
Адхи хотелось побыть в одиночестве, несмотря на заботу со стороны кудесников. В первую встречу они вели себя странно и отчужденно, точно вознамерились проверить крепость убеждений юных пришельцев. Теперь же оба как будто понимали, как тяжело на сердце у оторванного от племени мальчишки.
Хотя участие не спасало от дурных снов и невозможности сомкнуть глаз почти до рассвета. Волны дрожи проходили по телу уже не из-за спор плесени. Адхи боялся как возвращаться, так и оставаться в неведении о судьбе родителей. Ведь если возвращаться, то все равно без брата. А если бы он узнал, что отец и мать погибли, у него не хватило бы сил дальше бороться с незримым потоком судьбы. Он бы заперся в юрте, как отец Хорга, или сгинул в пустынной степи.
Отправляемся, разбудил под утро мелодичный голос Ледора. Аобран уже впрягал лошадей в кибитку. Вскоре повозка двинулась через сочную траву к слишком знакомому гиблому месту.
Совет на будущее: закрывай рот и нос какой-нибудь тряпицей, если попадешь в подобные края, приглушенно отозвался Ледор, брезгливо скрывая лицо под пестрым шарфом. Аобран тоже превратился в одно синее покрывало, обматываясь куском тюрбана от шеи до темечка.
Адхи тоже не хотелось снова терять сознание от спор плесени. Он поднял повыше воротник кафтана и рубахи. Дышать стало тяжелее, зато чувствительные ноздри чуть меньше щекотало удушье. Кудесники знали лучше, как поступить, ведь они скитались не только по Отрезанному Простору.
Аобран позаботился в этот раз и о лошадях, надев им на морды мешки с прорезями для глаз. Возможно, в прошлый раз кудесники тоже не забывали о безопасности, но тогда Адхи был слишком обескуражен и напуган перемещением. Теперь оно воспринималось гибким юным сознанием как еще одна странность огромного загадочного мира, хотя кудесники нашли объяснение этой магии. И даже управляли ею с помощью рычагов. Но предусмотреть все опасности у них не получалось.
Проклятье! Опять эта проволока. Она здесь из-под земли сама собой вырастает, выругался Аобран, подпрыгивая на облучке. Повозка едва не завалилась набок, перекошено зависая на трех колесах. Адхи и Ледор немедленно спешились.
Колючая проволока накрепко вцепилась в заднюю оглоблю. Ледор поморщился и безрезультатно попытался разомкнуть путы разрядом тока. Аобран предложил расплавить ржавую мерзость.
Надо бы сначала выровнять кибитку, иначе совсем упадет, посетовал Аобран и кивнул неуверенно топчущемуся на месте Адхи. Ну-ка, подсоби.
Ого! Какой ты сильный, поразился Ледор, когда тринадцатилетний мальчишка навалился одним плечом и с легкостью заставил кибитку встать вновь на четыре колеса. Человеческие повозки всегда казались слишком хлипкими, да и лошади зачастую напоминали кузнечиков-переростков.
Молодец! Вот уж я не ожидал! Думал, полдня потеряем, похвалил Аобран, аплодируя, как на ярмарочном представлении. Привычки вечных актеров не исчезали даже среди безмолвия пустыря.
Вот почему орки не идут в кудесники? Так бы нам помогали, посетовал Ледор. И декорации ставить, и повозки чинить.
Потому что мы верим в Белого Дракона, а вы нет, несколько угрюмо отозвался Адхи.
Это бы не помешало научиться магии, заметил Аобран, сосредоточенно плавя колючую проволоку и не задевая при этом колесо. Пожалуй, порой магия и впрямь помогала.
У нас есть племя и шаман, нам незачем показывать кудеса всякие на потеху, мы воины и пастухи, продолжал Адхи, упрямо давя невольное восхищение аккуратной работой спутника, который уже освободил колесо и приглашал снова сесть в кибитку.
А как смотреть, так вы не против были, поддел Ледор, и Адхи недовольно оскалился.
У каждого свой путь, успокоил обоих Аобран. И не всякий кудесник пойдет на ярмарки. Я вот не терплю тех, кто ловит для потехи созданий Хаоса. За что животинку мучить? Да и они ведь разумные такие же, как мы!
Разумные! Я знал! И та оранжевая птица, Огневик, просила о помощи по-настоящему! поразился Адхи, нащупывая в памяти детские воспоминания. Еще тогда он не поверил словам матери, тайно думая, как бы отворить замок. Но устрашился, что огненный пришелец из Хаоса спалит не только кибитки мучителей, но и поселение орков. Сейчас, конечно, он бы уже никому не помог.
Да он вообще никому не успел помочь! Надышался плесени и упал вот и все геройство. И от этого в сердце теснилась надрывная тоска, ощущение собственной ничтожности.
Эй, мы почти приехали, скоро будешь дома, дотронулся до плеча Ледор, вырывая из тяжелых раздумий.
Адхи вновь увидел громадину моста, отчего по телу пробежала судорога холодной оторопи. Да еще пришлось спускаться второй раз в подземную юрту.
Они будут кричать? спросил Адхи, когда спутники подошли к длинному подносу, который они называли панелью управления. Дохлых змей, свисающих со стен, они все так же именовали проводами. Значит, прежние обитатели каменной юрты жили в унылом мире колючей проволоки, пунктов управления и проводов. Нет, Адхи совсем так не хотелось, да и под землей пристало рыть норы разве что кротам и шерстистым людям с дальних пустошей.
Кто «они»? А! Голоса подивился Ледор, встряхивая рыжей копной.
В тот раз мы говорили, «пусть для тебя это останется магией». Но на деле-то это как раз не магия, ответил Аобран. В «проколах» есть магия, а в этой штуке нет.
Это призраки! Вы их вызываете каждый раз, когда открываете «прокол», рассудил Адхи.
Нет, это не призраки. Это запись. Знаешь ведь записи на глиняных табличках или в книгах? попытался объяснить Аобран.
Адхи за всю жизнь не видел книг, о которых порой рассказывали странники, пришедшие из-за Охранных Камней со стороны гор. Вроде как у людей были огромные стопки сшитых пергаментов, и на них они хранили свои знания в виде заковыристых лапок и кружочков. Глиняные таблички звучали более понятно: на них шаман Ругон порой рисовал прошения духам. Но говорящих табличек уж точно не довелось встречать.
Да, у прошлых людей и книги умели говорить, объяснил Ледор и потянул за рычаг на длинном подносе, вновь вызывая из колодца небытия таинственную «запись». И вновь повторился короткий исполненный болью разговор, оборвавшийся на звенящей струне:
Я вижу, как горит воздух!
Адхи уже не робел, утешая себя, что это всего лишь говорящая глиняная табличка. Но теперь больше трогал смысл сказанного. Судя по тону и выдержке, переговаривались воины, но в их голосах звучала неподдельная паника.