Я прекрасно знаю, где она работала.
Да, да. У Марины Фёдоровны было много работы, один выходной в неделю. Бедная, она отсыпалась в этот единственный свободный день, и у неё было мало времени для сына, которого она очень любила. А после смерти мужа стало ещё тяжелее. Поэтому помощь Алевтины Фёдоровны неоценима.
Повисла пауза, во время которой Инна Ивановна налила себя чашку чая. Варвара опустила голову. Что она почувствовала, когда зашёл этот разговор? Ничего. Даже пустоты нет. Пустота с годами заполнилась, заросла сорняками. Чтобы оголить память, нужно вырвать их с корнем. Но Варвара не хотела этого делать. Как хотелось обидеться на маму. «Бедная Марина Фёдоровна!» Разве можно применять к этой женщине слово «бедная»? Разве надо жалеть её?
Я не понимаю, для чего ты начала этот разговор.
Да я ничего! Просто передаю слова Алевтины Фёдоровны. Она так скорбит по своей сестре. И мне её невероятно жаль. Мы разговаривали про её нелёгкую жизнь, вот и всё.
А что Юля? Варвара попыталась перевести разговор на другую тему. Как себя чувствует?
Прекрасно. Дорога не слишком утомила её.
Ты ничего не говоришь о её беременности. Не удивлена?
Инна Ивановна не ответила. Коротко пожала плечами, занялась своим чаем.
Как-то многовато беременностей, не находишь?
Хорошо, когда рождаются детки.
Мам! Ты знала, что ли? Почему мне ничего не сказала?
Я не знала. Как-то неожиданно.
Это точно. Удивительно, что в таком положении она решилась на поездку. Куда только смотрит Портретов? Какой у неё срок?
Инна Ивановна печально пожала плечами.
Неужели ты не спросила? удивилась Варвара. Мам, что с тобой?
Зачем я стану спрашивать, если она не захотела об этом говорить? Наверно, у неё есть причина вести себя так. А может, просто не придаёт значения.
Кажется, ты обиделась на неё.
Она могла поделиться со мной, что ждёт ребёнка! Я же ей мать! Что я сделала, что она мне не доверяет?
Ты ничего не сделала, она сама виновата.
Это нехорошо.
Зачем она приехала в таком положении? Мне кажется, что это может быть опасно.
Я не спрашивала.
Наверно, у них здесь важные дела, например оформление квартиры его матери, хотя Портретов мог и один приехать, не тащить с собой всю семью.
Я очень рада, что он притащил всю семью! заворчала Инна Ивановна. Когда бы ещё представился случай повидать внуков?
Скорее всего, никогда, развела руками Варвара. Она поднялась и отнесла книгу на место.
Знаешь, Варь, это так несправедливо, нехорошо с её стороны, вздыхала Инна Ивановна, качая головой. Но я не могу ей сказать, не решаюсь. Вдруг обидится.
Ну и что? Пусть обижается. Мы-то в чём перед ней виноваты? Это она не хотела приезжать. Помнишь, всегда говорила тебе по телефону, дескать, то отпуска нет, то собаку не с кем оставить, то дети болеют. Одни отговорки! Так с чего тебе переживать, обидится она или нет? Я вот совершенно не переживаю. Да что об этом говорить!
Хорошо, что собрались и приехали.
Хорошо, я ничего не говорю. Варвара зевнула и умолкла, но мгновение спустя спросила: Чем они занимались, когда ты уходила?
Собирались со Славой сходить на каток в оздоровительный центр.
На каток? изумилась Варвара. Но она же беременна!
Да, это, наверное, безумие, но Слава обещал быть с ней. Он во всём поддерживает её. Заверил нас, что Юля хорошо катается на коньках. Я это и так знаю. Она с шести лет играла с мальчишками в хоккей во дворе. Помнишь это время? Тогда ещё заливали каток всем миром, выравнивали деревянными лопатами, чистили от снега лёд.
Не помню. Я не любила зимой гулять. Темно и холодно.
Да, конечно, ты больше любила читать и играть на фортепиано, а ещё ты прекрасно шила. Варюш, может быть, купим хорошую швейную машину, а? И ты станешь шить, как прежде!
Что я стану шить, мама? покачала головой Варвара.
Какие-нибудь милые вещи для будущего малыша или платья для Тани. Кстати, Саше требуется карнавальный костюм к Новому году. Я обещала ему посмотреть в магазине, но если ты сошьёшь, то
Я ничего не стану шить им, мам! Что за бредовые идеи?
Почему бы и не сшить? Ведь у тебя прекрасно получается!
Это было очень давно. Я не стану ничего шить! раздражённо повторила Варвара. Ей не хотелось шить для Портретовых. А Юльку не надо было отпускать! Кто только придумал идти на каток!
Ну что в этом такого? Почему ты так на меня смотришь, Варя?
Но она может потерять ребёнка!
Господи, что за ужасы ты говоришь? махнула на неё рукой мать. Было видно, что она расстроена. Глаза печальны, а уголки губ опущены.
Мама, вы там все с ума сошли? Этому необходимо помешать, неужели ты не понимаешь? В её положении категорически нельзя вставать на лёд!
Но что я могла сделать?
Кажется, ты теперь и слово боишься ей сказать!
Варвара будто ждала какого-то толчка. Быстро начала собираться, расчёсывать и укладывать волосы. Отличный повод повидаться с Портретовым. Ей отчаянно этого захотелось, до боли. А Юлю отругает и прогонит. Пусть идёт спать или детям читать книги.
Куда ты? испуганно спросила Инна Ивановна.
Постараюсь предотвратить беду, если успею! возбуждённо сверкнула на неё глазами Варвара.
Но
Почему ты не разбудила меня? Если бы ты это сделала, то я была бы самым адекватным человеком среди вас и никогда бы не позволила произойти этому безумству!
Почему ты так говоришь?
Потому что я права, мама! Вы со старухой предаётесь воспоминаниям и ничего не видите вокруг! Как ещё детей не угробили, когда гуляли с ними в парке! Я уверена, что даже не следили за ними!
Варя! Ты говоришь жестокие вещи! Ты не права! К тому же Алевтина Фёдоровна не старуха, а пожилая женщина! Ты не имеешь права так её называть! Это грубо и недостойно тебя! Ей всего семьдесят лет!
Но Варвару было не остановить. Она выплёскивала обиду и раздражение, накопившееся за день. Стоя перед зеркалом, продолжала говорить, не глядя на испуганную, притихшую мать.
Хорошо, пусть не старуха, а пожилая женщина! Раз это так важно для тебя! Но! Неужели ты не понимаешь, мама, что несёшь ответственность за детей! Для чего вы пошли с ними в парк? Чтобы умиляться прошлому безумной тётки? Ну, родилась она в 1947 году, и что? А я родилась в 1974-м! Что в этом необыкновенного? То, что она уже старая, полоумная, в этом я убедилась!
Почему?
Потому что нормальный человек, любящий своего племянника и его детей, никогда не позволит его беременной жене встать на коньки!
Инна Ивановна расплакалась. Варвара замерла, и тут же гнев её утих, и она почувствовала угрызения совести. Бросилась к матери, но та отвернулась, позволив дочери обнять себя.
Почему ты такая злая, Варя? говорила она сквозь слёзы. Что с тобой происходит? Я не понимаю. В последние дни ты как с цепи сорвалась.
Мам, прости, успокойся! Ну, я была не права, что так разговаривала с тобой.
Я чувствовала, что приезд Славочки скажется на тебе.
В каком смысле? Что ты ещё придумала? насторожилась Варвара.
Я специально тебя не разбудила. Я считаю, что тебе не надо больше встречаться с ним.
Варвара отпрянула, а Инна Ивановна, понимая, что сказала лишнее, перестала плакать и испуганно заохала, теребя в руках носовой платок.
Мне не надо встречаться с Портретовым? Что за новость!
Ты только пойми меня правильно.
Хорошо, постараюсь. Но скажи, как ты представляешь это? Мне делать вид, что я их не знаю? Портретова и свою родную сестру? Ну, что? Что ты так смотришь на меня?
Ты всё разрушишь!
Что я разрушу, мам? повысила голос Варвара.
Семейную жизнь Славочки и Юли.
Почему это я её разрушу?
Я вчера видела, как ты смотрела на него. Сердце матери не обманешь.
Бред какой-то, Варвара вышла из комнаты в прихожую и стала надевать пальто. Она покраснела и чувствовала, как горит лицо.
Варя, я не права? Ну скажи, что я не права! Успокой меня!
Инна Ивановна жалобно спрашивала из комнаты.