Ты убил нашу богиню, неожиданно сказал старик на чистейшем человеческом языке.
Мне бы удивиться, но не стал. Верно, подспудно ждал чего-то такого. Удивился другому. Это какую-такую богиню я убил? Потом до меня дошло, что речь идет о той лягушке-переростке, с кривым мечом. Как там ее? Зензибаба? Нет, Забазена. Надо же, запомнил. Эх, как жаль, что не сумел сохранить сикль для коллекции.
Если ее убили, так что это за богиня? хмыкнул я.
Это наша богиня, другой нет, угрюмо сказал старик. Забазена спала в глубине болот сотни лет, но она была нашей хранительницей. Она и всего-то вышла насытиться кровью, а ты ее убил. Мы услышали ее смерть и проснулись. С тех пор не можем уйти в наши зимние жилища и пляшем здесь каждый день пляску смерти.
Надо было вашей Забазене насыщаться в другом месте, а не тревожить честных людей. И она бы цела была, и вы бы спали, буркнул я.
Ты не хочешь стать нашим богом, убийца богини? с надеждой поинтересовался старейшина. Мы отдадим тебе наших женщин, научим жить под землей и под водой, спать до весны, а то и дольше. Для начала нужно задержать дыхание, это не трудно. Мы можем сварить тебе зелье из прошлогодних грибов и ты заснешь на тысячу лет. И мы тогда сможем опять уйти в жилища.
Нет, не хочу, ответил я, стараясь сохранить серьезный вид. В жертву каким-то древним богам меня хотели принести, но богом стать ни разу не предлагали. Сидеть в болоте тысячу лет, а потом вылезать наружу и «насыщаться»? И эти, «синие танцовщицы», предложенные как женщины. Брр Грибочки прошлогодние, еще не легче. Нет, если грибов нажраться, так и страшные болотницы могут показаться красавицами, но лучше не стоит пробовать на старости лет. Нет уж, нет уж. Ищите дураков в другом болоте.
Я так и думал, вздохнул старик. А он? кивнул старик на коня, тщательно пережевывающего какой-то мох с кочки.
Нет, я очень сдержанный человек. Даже герой. Не знаю, как сумел удержаться не то, что от улыбки, а от ржанья, а ведь сумел! Впрочем, из жеребца получится неплохой бог.
Покосившись на Гневко, сказал:
А мы его самого и спросим.
Не надо, отчего-то испугался старик. Я и так вижу, что ваш четвероногий спутник откажется. Да и женщины наши ему не понравятся.
Это он верно сказал. Болотные женщины жеребцу точно не понравятся, он иных дам предпочитает.
Я дожевал сыр, заел лепешкой, потянулся к фляге. Отпив, подумал, что надо бы пополнить запас вон, Гнедой напился из той лужи, значит вода хорошая.
Так где нам взять нового бога? Если у нас не будет хранителя, мы никогда не заснем, грустно спросил старик, словно я должен ему взять и выложить какое-нибудь божество. И где посередине болота его найду? Хотя
Так вы сами сделайте.
Как? обомлел старейшина.
А вот так, просто.
Я вытащил кинжал и принялся ковырять почву. Тщательно освободив землю от корней, угольков и листьев, начал творить. Сначала изготовил основу из веточек и травы, а потом обмазал получившегося уродца мокрой землей. Ваятель из меня так себе, да и болотистая почва это вам не гончарная глина, но спустя минут пятнадцать у костра стояла небольшая фигурка кривая, с обсыпающимися руками, но готовая.
Это я так, для примера, смущенно сообщил я, втайне любуясь работой. Кому как, а мне эта земляная кукла нравилась.
Старейшина и разноцветные танцоры, оставившие пляску смерти, смотрели на изделие моих рук, словно на некое чудо. Они что, никогда скульптур не видели? Впрочем, откуда на болоте взяться скульптурам, если нет скульпторов?
Вот вам и богиня, сообщил я. Потом, на всякий случай, строго сказал. Если я убил вашего бога, то могу дать нового. Он теперь ваш хранитель и вы можете уйти спать.
Все присутствующие, включая проводника, дружно опустились на колени вокруг земляной куклы, а я подумал а стоит ли рассказывать о своем «изделии» на исповеди? В сущности, я сейчас создал идола, вместо того, чтобы рассказывать несчастным дикарям о Едином. Но теперь уже поздно. Вон, как вытаращились. Пожалуй, патеру придется обо всем рассказать, а уж он пусть решает насколько серьезный грех я совершил. Надеюсь, святой отец поймет, что идол я соорудил не из злого умысла, а по глупости.
Как ее зовут? с благоговением спросил старейшина, взяв в руки куклу. Или его?
Никак. Лучше, чтобы у вашего бога не было ни имени, ни пола. Но вам придется позаботится, чтобы фигурка не осыпалась. Можно намазать клеем или краской.
А в какой цвет? деловито поинтересовался старейшина.
А во все, которые у вас есть, чтобы ваш бог был и молодым, и старым, и женщиной, и мужчиной.
Раскрашенные люди дружно завыли и принялись отбивать поклоны не то мне, не то своему будущему богу. Нет, определенно придется мне выслушать от патера немало добрых» слов.
Глава третья
Когда встречают по одежде
Вот, сами поглядите, господин ярл, с этой горы до деревни рукой подать, сказал проводник.
Я бы не стал называть холм горой, но спорить не стал. Для жителя болот и равнин и холм, высотой в двести ярдов, за гору сойдет. А деревня на самом деле словно лежала на ладони два десятка домов, хозяйственные постройки и постоялый двор, стоящий наособицу. Конюшня, возы с сеном. Суеты не видно. Значит, обоз с принцессой еще не прибыл, а иначе бы здесь все напоминала развороченный муравейник. И свежий снежок, покрывающий крыши и все вокруг. Красота!
Я вам больше не нужен? поинтересовался Ниврад.
Да как сказать неопределенно протянул я, соскальзывая с седла. Ухватив проводника за плечи, кинул его лицом вниз, в прошлогоднюю жесткую траву, а потом уперся парню коленом между лопаток. А теперь рассказывай, сволочь, почему ты меня к болотникам завел? Думаешь, поверю, что заблудился?
Проводник ответил что-то невнятное.
Что ты сказал? поинтересовался я. Говори четко, чтобы я понял.
Ниврад продолжал бурчать нечто нечленораздельное. А, так он просто не может говорить. Слегка освободив парню голову, убрал колено и ласково попросил:
Давай, лягушоночек, рассказывай, а иначе не видать тебе моих медяков. Так они у трактирщика и останутся, а ты здесь, воронам на радость.
Я не за медяки шел, с обидой отозвался проводник. Мне старейшины приказали ярла, который богиню убил, то есть вас, к ним привести, чтобы он нашим богом стал. Решили, что ярл от такой чести не откажется. Я за вами три дня шел, думал, не выполню приказ, домой возвращаться не стану, а тут такая удача. Но вам бы никто плохого не сделал. И времени вы нисколько не потеряли.
В общем-то, ничего нового я не узнал, а то, что проводник меня куда-то заводит, понял еще на болоте. И что мне с этим парнем делать? Убить? Пожалуй, не стоит. Он ведь и на самом-то деле ничего плохого не сделал, зато провел меня самым коротким путем.
Ты сам-то, кем будешь? Болотником? поинтересовался я.
Мать у меня человек, а отец болотник, пояснил парень. Я поначалу у матери жил, но меня постоянно на болото тянуло, к отцу. Теперь я и там, и тут.
М-да, и какая человеческая женщина решилась забеременеть от болотника? Впрочем, в жизни еще и не такое бывает.
Ладно, проваливай, ослабил я хватку, потом передумал. Хотя, постой. Что это за дрянь вы со своим старейшиной ели?
Личинки голубых мух, ответствовал Ниврад. Кажется, проводник слегка обиделся за слово дрянь.
Какие личинки зимой? удивился я.
Голубые мухи живут в торфяниках, у них нет крыльев, зато откладывают личинки круглый год. Это самое вкусное, что я когда-либо ел.
М-да, мухи без крыльев, да еще и голубые. Личинки Тьфу.
Ярл, уж если вы меня не убили, то скажите отчего вы не захотели стать богом?
И что ответить? Пускаться в теологические дебаты? Так в них мои друзья по университету сильны, но не я. А говорить, что верю только в Единого, тоже нет смысла.
Иди, только и сказал я. И не задавай глупых вопросов.
Провожая парня взглядом, примерился к его спине вон, лопатки торчат, так и просят всадить клинок между ними. Врать не стану если бы болотник побежал или просто ускорил шаг завалил бы и угрызениями совести не мучился, а метать клинок в сгорбленную спину противно. Нет, определенно становлюсь слишком добрым.