Смех Влад больно задевал и оскорблял, но, сцепив зубы, я молчала. Обычно расспросы до добра не доводили, а у меня только-только стали заживать кровоподтеки на теле. Поэтому терпеливо ждала, когда он продолжит.
Работать будешь. Вместе со мной. Хватит уже жировать на мои деньги. Твоя классная задница принесет нам десятки тысяч долларов. Не зря же я занялся новым направлением в бизнесе, его речь становилась все запутаннее, а голова так и норовила упасть на грудь.
Это был какой-то пьяный бред. Просто бред. Я не могла и не хотела верить в то, что он говорит. Почему? Возможно, потому, что Влад не единожды угрожал, что он мой первый и последний мужчина. Что он никогда и никому меня не отдаст. Что я только его, и только он будет иметь меня так, как ему захочется.
* * *
Как бы больно в душе мне не было, как бы не болело мое истерзанное тело, но в новогоднюю ночь мне пришлось вместе с Владом ехать на какой-то великосветский прием. Уж не знаю, каким образом он туда попал, но на входе протянул швейцару два позолоченных билета.
Накануне он вернулся домой увешанный брендированными пакетами. Сбросил их в коридоре и пошел ко мне.
Разбери покупки, холодно приказал Влад, Там три платья, белье, обувь и косметика.
Зачем мне это? я смотрела на него, пытаясь понять, в каком он настроении.
В новогоднюю ночь мы приглашены на один прием, где будут разные сливки общества. Нужно выгулять тебя и засветить перед важными людьми.
Влад.., мой голос немного срывался, но нам следовало поговорить с ним, когда он трезв, Объясни мне, что происходит? Ты сказал, что я тебе надоела. Так?
Нууу, скривился он, Не то, чтобы надоела, скорее я наигрался и готов поделиться своим золотом с другими.
Недолго ты игрался, усмехнулась, Смысл было вообще начинать? Но если это так, то давай разойдемся мирно? Каждый пойдет своей дорогой и все.
Люб, тебе не идет, когда ты прикидываешься рязанским валенком. Взрослей, детка. Я даю тебе шанс выбиться в люди, а ты мне здесь морду кривишь. Да, я буду на тебе зарабатывать баксы, но и ты не останешься на бобах. Все шмотки, ювелирка, все, что получишь все твое. Другая вцепилась бы зубами, он начинал злиться.
Мне это не нравится и я не хочу так, непрошенные слезы подступили к глазам, но я их быстро сморгнула. Сейчас не время истерик, нужно договариваться.
Вот тебе пища для размышлений. Помнишь Настю официантку из «Рашель»?
Я задумчиво кивнула. Красивая девушка. Высокая, статная, густые рыжие волосы, тонкие черты лица.
Так вот. Она начала работать со мной месяц назад. И сейчас она уходит, так как встретила богатого мужика, который ее выкупил. На данный момент разъезжает на мерсе и счастлива до усрачки. А ты свои природные данные хочешь похерить на пыльных подмостках. Ты сначала на ноги встань, заработай денег, а потом суйся в свои театры сколько влезет. Может мужика встретишь достойного и он тебя актриской сделает.
Он говорил уверенно, словно знал, что это действительно так. А все, чего мне хотелось это закрыть уши ладонями и кричать.
Я не буду этим заниматься! Это проституция! все-таки выкрикнула, не сдержалась. Выплеснула эмоции и вся сжалась, ожидая затрещины, но мужчина спокойно поправил меня.
Это не проституция, а эскорт. Слышала о таком?
Нет.
Не удивительно, что ты в своей деревне могла слышать? ухмыльнулся Влад, Эскорт это элитное сопровождение. Не секс, а приятная компания, за которую платят немаленькие деньги. Все в рамках приличий и закона.
И все? Мне не потребуется ни с кем спать? Просто кого-то сопроводить, а тебе за это заплатят? я ни разу ему не поверила.
И снова тебе говорю повзрослей, Люба. Ну, какой баран будет платить деньги за просто сопровождение? Мужику с деньгами достаточно пальцем поманить и все цыпочки и так будут плющом за ним увиваться.
Тогда что?
Секс будет, но по обоюдному согласию. И ты получаешь не фиксированные деньги за час, а например, проводишь несколько дней с мужиком. Он может вывезти тебя заграницу, чтобы продемонстрировать свою бабу партнерам. Может арендовать тебя в Москве на неделю, и ты живешь у него, сопровождая на все мероприятия. Это очень приятная и не пыльная работа. Настя вот была уже в Израиле неделю, пока ее «Олежа» окучивал евреев на контракты.
Влад, нет. Прошу не заставляй меня. Я не хочу переступать через себя и так низко падать в своих же глазах. Это неприемлемо для меня, понимаешь? я смотрела на него с такой надеждой, но прекрасно понимала, что мои слова для него ничего не значат, Тем более, ты сам говоришь, что это добровольно, а я не соглашусь ни с кем на секс.
Дура, вдруг рявкнул он так, что я аж подскочила, Будешь делать то, что я скажу. Если заартачишься хоть перед одним клиентом
То что? с вызовом спросила, мысленно готовясь к очередным побоям или изнасилованию.
Просто поверь тебе не понравится, прищурился он, Сдам в какой-нибудь притон, и будешь обслуживать наркоманов на грязном матрасе.
Ты этого не сделаешь, в ужасе прошептала я. По коже даже поползли мурашки от того животного страха, который я испытала в эту секунду.
Сделаю, Влад легко пожал плечами, Как ни раз уже делал с другими. Живут они после этого, кстати, недолго. Их в первый же день сажают на иглу, чтобы не орали, а за дозу они потом готовы на все.
Я молча откинулась на спинку стула и не знала, что сказать. Это было какой-то дикостью. Такого не могло произойти со мной. Это больше подходило для сюжета новостей или очередной криминальной драмы, но точно не для моей жизни.
Так как, разберешь пакеты? провокационно спросил Влад. Он что-то высматривал в моем лице, но кроме глухой ненависти и презрения к нему ничего не увидел.
И вот мы заходим с ним в казино «Гранд Фердинанд». Я надела скромное черное платье, которое сидело на мне слегка свободно. Приятная шелковая ткань холодила кожу, вызывая мурашки. Еще в гардеробе у меня забрали норковую шубку очередное капиталовложение Влада, и теперь я катастрофически мерзла.
Влад настоял, что под это платье не нужно белье, поэтому сейчас я скрестила руки на груди, чтобы скрыть стоящие колом соски. Было ужасно неловко и стыдно. Словно раздетая вышла в честной народ.
Руки убери от груди. Что ты мнешься, как школьница? прошипел мужчина, таща меня за руку.
Я будто в ночнушке пришла в казино, тихо ответила ему, не поднимая глаз.
На тебе платье от Prada за несколько тысяч долларов. Ты всерьез думаешь, что знающие люди примут ее за ночнушку? Деревня, махнул он рукой.
Я недоверчиво покосилась на тонкий шелк без всяких декоративных элементов. Вот эта тряпица стоит несколько тысяч? Да еще и долларов? У нас в деревне на рынке были похожие, но для сна.
Значит так. Когда войдем в зал, улыбайся и держись рядом со мной. Никуда не отходи и ни с кем не разговаривай. Уяснила?
Да, я послушно кивнула.
Натяни на морду улыбку что ли, недовольно сказал Влад, А то мина кислая, как на похоронах.
Похороны моей чести и совести, мрачно ухмыльнулась ему.
Смотри, как бы я твои похороны не организовал, бросил он и больно сжал мою руку.
Попав в зал, я зажмурилась. Хочется сказать, что от света многочисленных бриллиантов на дамах, но нет. От страха. Казалось, будто мы войдем, и к нам тут же бросятся оголодавшие по женскому телу мужики. Мне рисовалось в голове, как они тянут ко мне свои жадные и липкие ручонки, как вытягивают слюнявые губы в поисках поцелуя.
Хотелось разрыдаться в ту же секунду, но я постаралась резко выдохнуть и открыть глаза.
Не стой столбом, шевели ногами, прогудел Влад, привычно вливаясь в мир богатеев и дорогих одежд.
Глава 8.
1999 год, февраль. Рокировка.
Любка, там снова к тебе. На этот раз тот женатик, что был в прошлый раз, в общую комнату заглянула наш администратор-цербер Мила, Поднимайся! Хватит бока отлеживать!