Ха, как ты себе это представляешь? Мне на работу устроиться? Зум-Зум нервно обкусывала губу. На улице держится минус, люди перебрались в пальто и сапоги. Ты думаешь я хожу в тряпочных тапках в мороз из принципа? Давай сделаем так: я кивну, будто бы согласна с тобой, а ты больше не станешь поднимать эту тему.
Сид открыла свой миленький ротик, чтобы возразить, ей показалось, что со стороны ей открывается истина, которая заключалась в конвертации стоимости продуктов, съедаемых Зум-Зум в стоимость новой пары обуви, но она вовремя остановилась. Вспомнив свою семейную ситуацию, Сидни не стала учить Зум-Зум жизни, она просто приняла это, и тактично предложила двигаться в другой магазин.
А мы разве не в продуктовый идем? попятилась Зум-Зум, когда Сид повернула на дорожку, которая вела к дверям с надписью: «Женское белье».
Это оказался салон дорогущего импортного нижнего белья. Сид легко порхала от стенда к стенду и припевала, она была, как рыба в воде, чего нельзя было сказать о Зум-Зум. Здесь она начала трястись и дергаться.
Сидни, пойдем дальше. Тут ничего интересного нет!
Шутишь? Здесь все интересно! Ты только посмотри на это кружево, словно прикасаешься к гриве единорога, а этот шелк! Ты потрогай струится, как ручей. Неужели не нравится? А! поняла, ты думаешь, что я начну тебе предлагать утягивающие панталоны?
Да, да, тут все сказочно. Я хочу выйти! пятилась к дверям Зум-Зум.
Я не прошу тебя что-то покупать. Мне самой эти вещи не по карману! шептала Сидни. Мы померяем и все! Надо определиться, что тебе подойдет. Хм Я подозреваю, что ты не в ладу со своей женственностью. Зум-Зум, ты мыслишь неверно. Пойдем сюда!
Они зашли в глубь зала, Сид откинула шторку примерочной, поставила Зум-Зум перед зеркалом, схватила висевший рядом сиреневый бюстгальтер и приложила поверх курточки.
Все, что надо знать о белье, это то, что оно должно быть удобным. Не врезаться, не спадать, и держать грудь на разумной высоте. Понимаешь, о чем я? Ты наверно видела девок, которые наденут немыслимый пушап, и потом их титьки о подбородок бьются. Так не надо. Женская грудь должна говорить: «Я здесь!».
Что говорит твоя грудь? спросила Зум-Зум.
Моя грудь говорит «эй, я ношу школьную форму, но под ней есть секрет!» Сид принялась раздевать Зум-Зум. Снимай, я хочу посмотреть, что говорит твоя грудь.
Моя помалкивает! Знаешь, скромничает. кричала Зум-Зум, уворачиваясь.
Заставь ее заговорить! Сид затолкала Зум-Зум в примерочную и задернула занавеску.
Продавцы-консультанты не без любопытства оглядывались на крики, доносившиеся изнутри. У людей, чье воображение живее и богаче, смогли бы представить сотню картин происходящего за ширмой. Две сотрудницы подкрались ближе, они сомневались стоит ли зайти в примерочную или лучше подождать.
Ого! Донеслось из-за ширмы. Сестренки, а вы ничего!
Сестренки стеснительны, и прием сегодня не ведут! Сиднииииии! Не тудаааааа!
Зум-Зум выскочила из примерочной и тут же столкнулась нос к носу с озадаченными продавцами. Сид с хохотом выпрыгнула за ней:
Одной тайной меньше! Ты зря комплексуешь у тебя все на месте!
Продолжать прогулку по магазинам им не позволяло время, Зум-Зум торопилась домой, а Сидни спешила на встречу с Люком. Они перехватили по фруктовому салату у прилавка с восточной кухней.
Спасибо. Улыбнулась Зум-Зум. Я давно так не веселилась. Было познавательно.
Не буду скрывать мне тоже понравилось. Ты простая, с тобой легко. Честно хочешь?
Хочу.
У меня нет подружек. Есть знакомые, есть близкие знакомые. Мы хорошо общаемся, переписываемся и перезваниваемся, но не проводим время вместе. С тобой я провела только два часа, а сложилось впечатление, будто я тебя сто лет знаю. Странно, скажи?
Я не против повторить. Кивала Зум-Зум, обсасывая кусок арбуза.
Глава 7
Октябрь катил на полную, вторую половину месяца погода баловала теплом всем на радость. Зум-Зум шла на утреннюю тренировку, упакованная в легкую красную куртку, каштановые волосы выбивались из-под тонкой шапочки, кеды на кроссовки ей поменять пока не удалось, поэтому ноги быстро замерзли. Ничего не поменялось в тренировке, кроме Глена.
Если раньше Глен торопился высказать свое мнение по любому поводу, то сейчас либо кивал, либо мотал головой, и все чаще молчал. Вот и сейчас он шел впереди, не сводя с черной реки туманного взгляда. В руках у него был прозрачный пакет с четырьмя бутылками воды.
Сомневаюсь, что жажда нас будет мучат настолько сильно. Не знаю, как ты, а я не способна выпить столько жидкости. Зум-Зум старалась разбавить прохладу отношений теплыми разговорами.
Но это не пить, это утяжелитель. Вода грязная. Глен говорил спокойно держал марку.
А это что, скотч?! Ах, ты бесстыжий! Решил перевести нашу рутинную жизнь на новый уровень? Кого ты собрался привязывать? Она улыбнулась, но обратной улыбки не последовало.
Он встал перед ней на колени, Зум-Зум немного смутилась. Сверху его плечи выглядели еще шире, покатая спина приобрела треугольную форму, никакая куртка не смогла бы спрятать его тонкую талию.
Ноги шире. Глен примотал скотчем по пол-литровой пластиковой бутылке, две бутылки сунул ей в руки. С утяжелителями будет эффективней. Даже несмотря на то, что ты весишь почти центнер, потом тебе покажется, что ты бабочка.
Зум-Зум прикинула прибавленный вес:
Ничего не изменилось. Они не чувствуются. Это точно работает? Давай проверим. Бежим?
Бежим? Ты пройдись для начала. Глен жестом пригласил ее на дорожку.
Я толстая, но не неженка!
Первые тридцать метров она держалась молодцом, поднимала колени, отводила локти и делала такие ритмичные вдохи-выдохи, что олимпийцы обзавидовались бы. Через десять минут прыть ее сошла на нет, сопли и слюни стекали с лица за воротник, ей казалось, что она довольно резво перебирает ногами, однако, она практически топталась на месте.
«Если я сейчас начну вопить, то он покатится от смеха!» думала она в отчаянии.
Погоди, Глен. Камушек в кедах. Зум-Зум притворно трясла обувью.
Ну да, ну да. Кивал Глен в сторону. Признайся, ты в шаге от приступа.
Если я сейчас не прилягу, то скорее всего умруууууууууууу!
И Зум-Зум неожиданно громогласно разревелась.
Глен вдруг заметался на месте, он никак же ожидал, что доведет ее до слез. Он принадлежал к тому роду мужчин, которые при всей своей выдержке и самоконтроле не способны выдержать девчачьи рыдания, которые считают, что слезы это не честный ход. Даже имея миллион аргументов в запасе, при виде мокрых глаз, мужика начинает трясти, как ссаную тряпку, и через мгновение он обезоружен, и готов на все.
Идем-ка. Глен потянул ее за собой.
В месте, где от дороги вниз к реке сходила лестница, располагалась небольшая площадка без перил, под ней пологий берег тянулся до воды метров десять, Глен дотянул ее до последней ступени, где Зум-Зум продолжала натирать рукава соплями. Скопившаяся осеняя вода сделала берег рыхлым и водянистым, воздух пах тиной, замерзшая колючая трава стояла торчком. Глен смочил руки в воде, вернулся к Зум-Зум и протер ее щеки.
Умоляю, скажи, всхлипывала она, что ты намазал мне лицо не простой, а лечебной грязью.
Отдышись. Тебе не холодно? Замерзла наверно? Глен провел по лицу девушки теплым ладонями, и это движение ощущалось настолько нежным, что Зум-Зум перестала дышать.
Я на морозе, и я вспотела. Сам, как думаешь? Если ты не в курсе, как потеют толстяки, то я тебя просвещу: ежеминутно, перманентно, в любой одежде, и вне зависимости от вида дезодоранта. Зимой мы потеем от одежды, летом Дурацкая тема для разговора! Глен, я не хочу так. У нас было все нормально, теперь ты глаза прячешь, а я себя тихо ненавижу, горячие ручьи снова потекли по ее замерзшему лицу. Я не поняла, что я ляпнула в прошлый раз, и чем так тебя рассердила. Извинииииии!