Девочка росла, проводя большую часть дня с бабушкой, и шокировала родителей, когда в восемь месяцев назвала её «мама». Агата проплакала два дня и смирилась. Она была реалисткой и понимала, что София заслуживает этого звания больше, чем она сама. Агата быстро смирилась с привязанностью дочери к бабушке и продолжила строить карьеру. После окончания университета она получила место помощника руководителя в ресторане, одного из крупнейших в городе. Это была её первая ступень в ресторанном бизнесе, с которой Агате удалось взлететь. Но цена была высока. Чем ближе Агата приближалась к цели управлять рестораном, тем слабее становилась расположение Алисы к ней.
Карьера Артура складывалась довольно легко: заместитель генерального директора готовился к пенсии и предложил молодого, амбициозного парня на своё место. Артуру пришлось потрудиться, чтобы занять должность с уже собранным багажом навыком. Поэтому он работал по шестнадцать часов и валился с ног, когда возвращался домой.
София не одобряла стиль жизни дочери, но смиренно взяла на себя воспитание внучки. Алису всё чаще оставляли у бабушки с ночёвкой, которая затянулась. До семи лет Алиса жила с бабушкой, ездила к родителям лишь по выходным. Да и то не каждую неделю. У них с Софией была размеренная жизнь, к которой девочка привыкла. И когда пришло время возвращаться в свою комнату в родительской квартире, взрослым пришлось утихомиривать грандиозную истерику. Алиса желала остаться с Софией.
Понадобилось немало времени, чтобы отстроить мосты отношений мама-папа-дочь. Артуру повезло больше, и Алиса быстро к нему прониклась. Скорее всего, потому что девочке не хватало общения с отцом, мужчиной. И мост между ними вскоре превратился в надёжную железобетонную конструкцию. А вот Агата тщетно пыталась подружиться сблизиться с дочерью. Алиса не подпускала маму близко, будто это место было уже занято Софией. Агата наслаждалась шатким верёвочным мостиком, который пыталась укрепить изо всех сил.
Глава 4
Холод проникает через одежду. Ступнёй чувствую камешки. «Почему я босая?» снова пытаюсь выдавить звуки, но губы не разомкнулись. По щеке течёт что-то тёплое. «Кровь», понимаю и пробую поднять руку, чтобы вытереть струйку. Тело не подчиняется. Ладони жгёт от ссадин. С детства помню это чувство падения ладошками и коленями на асфальт.
***
Лили открыла глаза, светало. Она лежала на боку, укутавшись в одеяло до подбородка. В ногах спал Леон. Лили попыталась пошевелиться, но тело будто прикрепили к кровати степлером. Она взглянула в окно и мысленно уговаривала себя подняться. Голова была светлой, но тело не подчинялось. С усилием она вытащила руку из-под одеяла, взяла телефон и взглянула на экран. Шесть тридцать.
За последние четыре года Лили впервые проснулась без Макса. Несколько раз он уезжал в командировку, но тогда она засыпала после его «спокойной ночи» в трубке. Они прощались «до утра» и будили друг друга звонком.
Она лежала ещё несколько минут, уставившись пустым взглядом в стену.
Что я чувствую? произнесла она вслух. Но внятного ответа не было. Как и осознания того, что всё закончилось.
Более одинокого утра, чем сегодня, Лили вспомнить не могла. Она ещё плохо представляла, как организовать не то чтобы свою жизнь, а день. Хотела просто остаться в постели. Свернуться калачиком, зарыться в чужое одеяло и отключиться от внешнего мира. Но нужно собрать себя в кучу, выгулять собаку, выполнить работу. В компьютере было несколько незаконченных заказов, и приближались дедлайны. Сейчас она полностью в ответе за свою жизнь. Нужно разобраться с финансами и понять, где очутилась. Продумать, как дальше жить. Жить одной.
Лили села, опустила босые ноги на холодный пол и потянулась. Напряжение по всей спине подтверждало, что ночь проведена на слишком мягком матрасе. Леон тут же проснулся и радостно завилял хвостом в предвкушении прогулки.
Привет, дружок. Да, скоро идём гулять, девушка улыбнулась и погладила собаку.
Леон после слова «гулять» вскочил. Лили опустила его на пол, и пёс побежал к двери. Как будто жил в этой квартире всегда и всегда гулял в такую рань. Хотя раньше восьми из дома они обычно не выходили.
Леон, подожди! Можно я хотя бы сниму пижаму? и девушка направилась в ванную. Включила воду и взглянула на своё отражение. Чёрные, волнистые, спутанные после сна волосы падали на острые плечи. Она прикоснулась к щекам цвета серой гальки. Пальцами чувствовала холод кожи, провела по подбородку, потом по губам, носу, лбу. Будто хотела убедиться, что это она, Лили, в незнакомой квартире собирается умываться, завтракать. И жить. Холодная вода заставила вынырнуть из грёз в реальность.
Лили вернулась в спальню, открыла чемодан и вытащила первые попавшиеся спортивные шорты и толстовку. Укутала тонкую талию и стройные ноги в объёмные ткани и пошла на кухню. Леон понял, что придётся подождать, и сел у двери.
Лили поставила на стол две кружки, налила воду в чайник. Насыпала чай. Вода быстро закипела и Лили уже собиралась налить её в кружки, когда взгляд остановился на второй.
Это уже перебор! она выключила огонь. Идём, Леон. Возьмём чай в кофейне.
Лили взяла поводок, подхватила собаку под мышку и захлопнула дверь. Она быстро сбежала по лестнице. На первом этаже пожилая женщина в серой юбке и чёрной рубашке ждала лифт. Она с укором бросила взгляд на Лили, но та уже выскочила из подъезда. Утренний воздух взбодрил. Лили опустила собаку на землю, прицепила поводок к ошейнику.
Она помнила из рассказа Роберта, что рядом парк. Но взгляд зацепился за вывеску «Coffee».
То, что нужно, Лили бросила взгляд на Леона. Идём.
Они приблизились к кофейне. Вошли в пустое помещение, за стойкой никого не было. Лили позвонила в звонок на столе. Через секунду к ней вышла молоденькая девушка. Русые волосы собраны в высокий хвост, длинная косая чёлка падает на лицо, глаза подведены чёрными тенями, а губы ярко-розовым блеском. На ней была белая футболка, фирменный фартук с логотипом.
Чай, пожалуйста. Если можно, ромашковый, попросила Лили и опёрлась на стойку.
Один момент, бросила девушка, взяла стакан. На запястьях красовались разноцветные фенечки.
Вы так рано открываетесь? спросила Лили.
А вы новенькая? вопросом на вопрос ответила девчонка. Как будто говорила с новой одноклассницей.
Да, вчера переехала.
Откуда? Если не секрет, заинтересовалась бариста.
Можно сказать, с соседней улицы, усмехнулась Лили.
Ммм, девчонка потеряла интерес. Будто ждала другой, какой-то конкретный ответ. Да, мы работаем с семи. Утром забегают жильцы ближайших домов по пути на работу. У нас хороший кофе.
Я пью чай, улыбнулась Лили. Взяла свой стакан, приложила телефон к терминалу. До скорого, бросила она на прощание.
Девчонка махнула рукой. Лили вышла на улицу, сделала глоток. Чай оказался крепким, ароматным, терпким на вкус.
Несмотря на раннее утро, город оживал. С внешней улицы доносился шум транспорта. Лили и Леон зашагали мимо цветочной лавки с окнами-витринами до земли. Женщина, может быть хозяйка, выставляла цветы у входа. «Хочу букет! Поставлю на обеденном столе», подумала Лили и они пошли в сторону парка. Но уже в конце аллеи Леон потянул хозяйку к ближайшему кусту и быстро сделал свои дела, не дойдя до парка, который показался впереди.
А ты быстрый, усмехнулась Лили. Решил подмочить нам репутация перед новыми соседями?
Леон стряхнул лапой и повернул обратно, в сторону подъезда.
И кто кого выгуливает? пробормотала Лили и последовала за ним.
Шли медленно. Лили рассматривала новое место, пыталась представить, как она будет здесь жить. Похожий район они рассматривали с Максом, когда съезжались. Но что-то не задалось: риэлтор оказался подозрительным типом, который переносил встречи и менял стоимость аренды на ходу. И они выбрали вариант в деловом районе города, застроенном бизнес-центрами и жилым комплексом для сотрудников этих центров. Максу там было комфортно, а Лили привыкла.