Наверно, и к Анжелике он относился бы так же, как ко всем другим. Если бы
В самый первый вечер их «совместной» жизни Чита попытался устроить «брачную ночь». Но в ответ получил пощёчину и резкие слова:
Не забывайся! И не вздумай повторить это ещё раз. Уйду! Всё понятно объяснила?
С-сука! только и успел сказать Чита.
Получив уже не пощёчину, а самую настоящую оплеуху, он было кинулся на неё с кулаками. Однако, встретившись с её уничтожающим взглядом, неожиданно для самого себя отступил. Терять великолепную помощницу ему не хотелось, и Чита смирился с такими их личными отношениями. Правда, мысленно не однажды усмехался над самим собой:
«Кому ни скажи, не поверят, что я так и ни разу её не трахнул!»
Она была чертовски красива. Чита частенько замечал, что даже старички-пенсионеры, отдыхавшие на лавочках, сонно уткнувшись в газеты, вдруг взбадривались и приглаживали руками редкие участки растительности на головах, зачарованно провожая её взглядами. Чите они явно завидовали. «Знали бы всю правду обо мне и о ней от смеху бы попадали со своих скамеечек!» думал в такие минуты Чита. При этом он не однажды ловил себя на мысли, что чувствует себя рядом с Анжеликой уверенно, как будто силы набирается от её красоты. И не только от красоты: в уме ей тоже отказать было нельзя.
Единственное, о чем он иногда жалел о том, что при первой их встрече как-то неожиданно для самого себя представился ей Читой. После его побега из «общака» Читы не должно было быть. Но он так привык к своему прозвищу, что забыл об осторожности и проговорился.
С женщинами он встречался где попало. Поначалу пытался пробудить в ней ревность. Но она была настолько невозмутима, что Чита сообразил: как мужчина он ей совершенно безразличен и никаких шансов у него нет ни сегодня, ни завтра, ни в будущем веке.
Ни одну из своих случайных знакомых Чита ни разу не привел в дом. С Анжеликой он об этом никогда не говорил, но было совершенно очевидно: его «подельница» ничего подобного не потерпит.
Познакомились они совершенно случайно. Уходя от Бобра и компании в неизвестность, Чита и не мог подумать, что столкнётся в поезде с такой находкой. А для него она была именно находкой. Он увидел её в проходе вагона. Девушка задумчиво, даже отрешённо смотрела в окошко. Запал на неё Чита моментально и основательно. Сердце заколотилось вдруг так, что он впервые почувствовал: оно у него есть.
Мелькали встречные поезда, огни станций и светофоров. Было уже довольно поздно. Все пассажиры давно спали. Чите же не спалось, и он вышел в тамбур покурить. Поравнявшись с девушкой, как бы ненароком задел её. Она не обратила на это никакого внимания. Чита покурил, откровенно наблюдая за нею через дверное стекло. Потом решительно направился в её сторону: интуиция подсказывала ему, что эта встреча будет иметь продолжение.
Не спится? спросил он, остановившись и слегка прикасаясь к ней плечом.
Она, слегка отстраняясь, недоуменно посмотрела на него и промолчала.
Пора бай-бай, продолжал он.
Она снова промолчала.
Впрочем, глубокомысленно сказал он, человек, как это подсчитали ученые люди, и так проводит в постели целую треть своей жизни.
Чуть помолчав, хохотнул:
А остальные две трети занимается тем, что старается в эту постель кого-нибудь затащить!
Шутку она оценила. И лишь позднее он понял, что оценена ею была лишь юмористическая сторона сказанного, но никак не смысловая.
А хотите я теперь пошучу? спросила она.
Нормально! ответил он.
Смотрите внимательно. Сейчас мы будем проезжать большую станцию. Она хорошо освещена, поэтому всё будет видно. Обратите внимание на номер телеграфного столба, который стоит при въезде.
Намёк понял! откликнулся Чита.
Намечавшаяся игра ему явно нравилась. Приятно было и то, что его называли на «вы» впервые в жизни.
Через минуту-другую и в самом деле показались огни станции. Тут же Чита заметил телеграфный столб. Поезд уже притормозил, и цифру на столбе рассмотреть было совсем не трудно.
Ну, какой номер? спросила она.
Двести семьдесят три. Ну, и в чем шутка?
Подожди немножко.
«Хорошо, «повыкали» и хватит, с радостью для себя отметил он, заметив, что она сказала «подожди».
А попутчица продолжала:
В районе вокзала будет ещё один столб. Как думаешь, какой у него номер?
Ну, наверно, двести семьдесят четыре. Может, и двести семьдесят два. Смотря откуда счёт идёт.
Показался вокзал. На очередном столбе стояла цифра 274.
Так в чём шутка-то? допытывался Чита.
Не спеши. Следующий столб будет, когда уже выедем со станции. Какой у него номер?
Это и ежу понятно. Счет идет на увеличение, значит, будет он, столб этот, двести семьдесят пятым.
А вот и нет! засмеялась она. Смотри внимательно, а то поезд сейчас начнет скорость увеличивать.
Поезд и в самом деле снова заторопился, но Чита успел заметить: на столбе красовалась цифра 273.
Чушь какая-то! рассмеялся он. Видать, рабочие, когда столбы нумеровали, не одну бутылку раздавили! Надо же так перепутать! А ты, как видно, часто тут проезжаешь?
Бывает иногда
Ну и что же всегда столбы считаешь?
Да нет. Просто у меня наблюдательность такая. Особенно на цифры
Её памяти и наблюдательности Чита потом не однажды завидовал. Стоило ей увидеть хоть однажды человека, даже обыкновенного прохожего, она запоминала его навсегда. Встретив во второй раз, в любой ситуации, где бы это ни произошло, она безошибочно вспоминала, где и при каких обстоятельствах видела его прежде. Ну, а с цифрами в её красивой головке творились чудеса. Она мгновенно запоминала не только номера автомобилей или телефонов, но и куда более длинные номера товарных вагонов или даже просто длиннющий беспорядочный ряд чисел.
Для нашей с тобой профессии качество незаменимое, не раз говорил ей Чита.
Для твоей профессии, уточняла она.
Он не возражал, не спорил. А чего спорить, если занимались они одним и тем же делом?
К профессии своей он приобщил её быстро. В ту первую встречу она почти ничего о себе не рассказывала. Но он нутром понял, что у Анжелики нет не только дома нет и работы. Значит, нет и денег. Утром, заметив, что в одном из купе два подвыпивших фраера играют в карты, он напросился к ним в партнеры. Они согласились сыграть, но только вчетвером. Чита позвал Анжелику. Не очень охотно, но она согласилась составить им компанию.
Играем на деньги! предупредил Чита.
На деньги? изумились их новые знакомые. И ты в паре с этой красоткой собираешься нас обыграть? У неё же совсем иная квалификация! Ну, давай, попробуй. На деньги так на деньги!
Анжелику, как потом выяснилось, «завели» хамские намеки о «квалификации». В карты она почти никогда не играла. Но зато помнила их все до одной, и ей не составило особого труда войти в игру уже со второй раздачи. Одним словом, её память и небольшая «ловкость рук» Читы сделали дело: не прошло и часа, как их попутчики остались без денег. Почуяв неладное, они подняли было скандал. Но Чита примирительно пообещал, что через пять-десять минут все вместе отправятся в вагон-ресторан, и попутчики в надежде на похмельное застолье затихли.
На следующей станции нам надо выходить, шепнул Чита Анжелике незаметно от незадачливых игроков.
С какой это стати? удивилась она.
Не выйдем придётся вернуть им деньги. Иначе скандала нам с тобой не миновать. А возвращать не хочется. Вот тебе я готов их все отдать. Ты заслужила! А им не отдам! Мы честно эти денежки выиграли! Честно! Ты, вообще-то, куда едешь?
Оказалось, что едет она «куда глаза глядят» в надежде найти хоть какой-нибудь угол для жилья, а если посчастливится то и работу.
Вот и хорошо! сказал Чита. Минут через десять остановка будет. Крупный город. Может, здесь и обоснуемся?