Эней, как ей казалось, постепенно привыкает. Ему ещё сложно вести себя так же непринуждённо и открыто, как брат с сестрой, но Шари списывала это на особенность расы. Как он сказал, гераны не делятся. Значит, и от него откровенных признаний можно не ждать. Что было важно, так это то, что Эней больше не чувствовал себя незащищённым. Шари нравилось, что он наконец-то не боится говорить и предлагать что-либо, иногда даже спорить с ними. Она всё ещё не понимала, что творится у него в голове, но, несмотря на это, им было весело вместе.
Шари старалась не думать о самом Запретном Дворце. Он ещё далеко, твердила она себе, слишком далеко, за облаками, за тысячами километров, до него можно идти несколько жизней и всё равно не дойти. Ей совершенно не хотелось вспоминать об опасностях, о риске, обо всех трудностях, которые поджидают друзей за одной только фразой в консульстве «Мы хотим стать Рискнувшими». Доходя до этой точки, Шари могла ущипнуть себя за тыльную сторону ладони и приказать не думать об этом. Когда она так делала, Тари тревожно окидывал её взрослым взглядом.
Всё что происходит, Тари, заметив, что он готов слушать, начала Шари, то что было, начиная с ухода из Стирданора и до сегодняшнего дня всё это кажется мне правильным. Даже слишком, будто мы идём по плану, уготовленному нам судьбой. Очевидно, Сорину нравится это. Не знаю, замечает ли Эней. Но я она вздохнула. Я постоянно жду, что что-то пойдёт не так. Не то чтобы это паранойя и я готова наброситься на первого же прохожего, который подойдёт просто спросить время нет. Но, когда нам весело или спокойно, иногда меня посещает мысль, что это ненадолго. Тари. Я всё больше страшусь, что чем ближе мы к цели, тем тяжелее будет становиться наш путь. Я не хочу думать об этом, я не хочу как бы это выразиться привлекать плохое. Но ничего не могу с собой поделать. Ты знаешь, я изначально была против этого путешествия.
Она уронила голову на руки и покачала головой с усталой улыбкой.
Мудрый Дарис, что я здесь делаю.
Тари поднялся и, подойдя ближе, коснулся её макушки лбом. Она почувствовала его дыхание кожей головы. Оно было тёплым и сильным. На автомате её руки потянулись, чтобы обнять грифона за мощную шею.
Ты прав, Тари, с более честным смехом произносила Шари, что мы оба здесь делаем.
Тари издал звук, похожий на согласное мычание.
Тебе приходится следить за нами, как за непослушными детьми, благодарно сжимала она перья, а мне почему-то вдруг вздумалось играть роль старшей сестры, пускай я и младше Сорина.
После недолгого молчания, она тихо поправила саму себя.
Хотя кто из нас ведёт тут себя как растерянный ребёнок, если не я?
Услышав это, Тари пихнул её в макушку сильнее, чуть ли не протаранил. Видеть её кратковременное уныние ему не хотелось. Сообразив, что она слишком сильно вдалась в запутанные вереницы чувств, Шари усмехнулась.
Ты прав, Тари. Всё хорошо. Нам не на что жаловаться. Следующий пункт Слайсепт и спутники-альды. Мы с лёгкостью покорим Запретный Дворец. Сорин на меньшее не согласен.
Грифон повернул голову в сторону дороги от вокзала. Там показались две знакомые фигуры.
А вот и они, с улыбкой сказала Шари.
Сильно тратиться Сорину совесть не позволила, но кое-чем необходимым он всё же закупился. Пополнил запасы еды, чтобы в случае необходимости не умирать от голода в поисках ближайшего магазина. Купил маленькую карту Слайсепта со всеми подробностями уже в поезде он собирался пометить места, которые нужно будет посетить. Также взял газету следить за новостями было важно.
Когда они подходили к лавочке, Шари услышала интересную беседу.
Я отправлял тебя купить обувь, друг мой, терпеливо и покровительственно говорил Сорин.
Так и есть, безропотно откликнулся Эней.
И вместо этого ты купил перчатки.
Да.
Почему?
Более целесообразная трата денег, без зазрения совести отвечал Эней.
Ох, Дарис, помоги нам, улыбаясь, простонал Сорин. А ведь по приезде в Лоунпат он жаловался на наши дороги. Впрочем, ничего нового давайте жаловаться и не делать ничего, чтобы исправить положение. Типично для Среднего мира. Ты уже проникся нашим духом, друг мой!
Не слушая ворчание Сорина, Эней рассматривал покупку, вытянув руки и проверяя состояние когтей. Шари оценила аксессуар Верхнего мира: перчатка без пальцев покрывала ладонь и чуть не доходила до сгиба локтя. Материал был прочный, но к коже прилегал не сильно, так что воздух проходил свободно. На вопрос не спадает ли Эней ответил, что строение перчаток в районе запястья позволяет им не прилипать к коже и не спадать одновременно.
На самом деле, Шари, это очень интересно, заметил Сорин, ещё до того как мы разделились, Эней рассказал мне, как он был удивлён тому, что случилось в Ремтаке. Помнишь, когда толпа нас окружила? Мы тогда подняли руки, показывая, что у нас нет оружия и мы не собираемся затевать драку, верно?
Верно, кивнула Шари.
Сорин сделал знак Энею, чтобы тот перехватил инициативу разговора.
Гераны так не делают, более спокойно продолжил тот. Если в ссоре ты поднимаешь руки, это означает, что ты готов наброситься на оппонента. А, я имею в виду обычные ссоры. Если у герана есть оружие, он не будет использовать когти, когда есть такая возможность.
Значит, для тебя в Ремтаке это выглядело так, словно мы раззадориваем раттов на драку?
В первый момент, да, кивнул Эней. Я был немного озадачен, но решил повторить жест за вами. Как выяснилось, не зря.
Когда мы будем в Верхнем мире, думаю, Сорин, тебе нужно будет о многом советоваться с Энеем, высказалась Шари.
Конечно, не спорил с ней брат. Я полностью доверюсь его советам. Он специалист по всему, что летает.
Одновременно Тари и Эней намеренно кашлянули. Сорин, не придавший словам должного значения, исправился.
Я имею в виду, что оба ваших драгоценных мнения будут первостепенными во всех решениях касательно Верхнего мира. Мы все слушаем друг друга, неважно, где находимся, друзья, наставнически сказал он.
А когда Эней и Тари прошли вперёд, по времени зная, что пора идти, Сорин увидел заговорщицкий взгляд сестры и воздержался от ответной ухмылки.
Забраться в предпоследний вагон грузового поезда оказалось проще, чем должно было быть. Единственный оставшийся не закрытым в конце погрузки, он был наполовину заполнен ящиками и огромными пакетами. По запаху Сорин предположил, что везут что-то резиновое. Забравшись вслед за подлетевшим Энеем, он подтянул Шари наверх и пролез в дальний и тёмный угол. Источников света не предусматривалось, но это не сильно расстроило путников. Тари внимательно присматривался к замку на отодвинутой двери вагона. Сорин точно угадал, о чём думал грифон, и сказал, что они не будут ломать устройство, чтобы открыть дверь во время поездки и насладиться ветерком. Презрительно фыркнув, Тари в конце концов обречённо вздохнул и прошёл внутрь за остальными.
Я его понимаю, тихо заметил Эней.
Простите, мягко, без смеха и дурачеств, попросил Сорин, я знаю, тебе и Тари неуютно в таком замкнутом пространстве. Он задумался. Знаешь, ещё не поздно отказаться. Видимо, Шари изначально была права насчёт поездки на обычном пассажирском поезде.
Нет, отказался Эней. Это твоё решение, Сорин. И мы ему следуем.
Шари промолчала о том, что это был один из тех редких случаев, когда Эней употребил слово «мы». Уже за одно это она готова была простить брату все неудобства, которые он причиняет остальным. Сорин, хлопнув Энея по плечу, сердечно воскликнул:
Спасибо, друг мой!
Тари занял больше всех места, так что размещаться пришлось вокруг него. Во время последнего осмотра работники-ратты не заметили спрятавшихся путешественников. Они притаились, почти вжавшись в пол, на котором сидели, и надеясь, что тень укроет их от чужих глаз. Шари чуть не чихнула, но Сорин зажал ей нос, да так неожиданно, что она едва не задохнулась в попытке сделать вдох. Когда дверь вагона закрылась, пришло время расслабиться.