Стряхиваю красную пелену, упавшую на глаза. Ноги у Ромки длинные. Вон, какие мослы торчат из ставших ему коротких штанов от пижамы. Ступни узкие, как у меня. Протягиваю руку, касаюсь. Сердце заходится, как сумасшедшее. Это же мой сын. Мой сын, твою же бабушку. Здоровенный какой. Вымахал. А маленький каким он был? Внутри сводит. И в этот момент, может быть, самый нереальный, щемящий момент в моей жизни, я краем глаза успеваю заметить, как ко мне, отделившись от темноты, метнулась тень. Реагирую на автомате. Машинально. Инстинктами В этом мире или ты, или тебя. Я из тех, кто это очень хорошо понимает.
О-ох
Ника?! Господи, какого черта ты вытворяешь?! сиплю я, когда Ника налетает на меня шипящей злющей кошкой и начинает метелить, успевай только уклоняться. Самому-то мне что? А вот она поранится. Т-с-с! Ну-ка, успокойся! рявкаю я и, осторожно ее скрутив, выхожу из комнаты. Перестань. Какого черта на тебя нашло? Хочешь сына разбудить?!
А ты, конечно, хотел, чтоб он спал?! И не знал о твоих грязных делишках?!
И вот тогда до меня доходит, что эта дурочка себе придумала с перепугу
Похоже, ты меня путаешь с кем-то другим, цежу, аккуратно ее встряхнув. Хочется, конечно, сильнее, но свой темперамент я, к счастью, держу в узде.
Ты его трогал!
Ну, прости! Мне захотелось коснуться сына. Хоть через шесть, мать его, гребаных лет! ору. Ника замирает, шаря по моему лицу пытливым недоверчивым взглядом.
Савва шепчет, облизав губы.
Проехали. Пойдем спать.
Обнимаю глупышку за плечи. Привлекаю к себе. Не могу на нее обижаться. Только на себя. За то, что не оказался рядом, когда был так сильно ей нужен. Ника, может, и сама не понимает, насколько. А я в этом подольше варюсь. То, что Толяна упекли чудо. У бати длинные руки, он мог отмазать его от всего. Просто потому что для церкви такие случаи слишком большие репутационные риски. Спасло то, что в крайний раз отец, мать его, Анатолий не на того напал. У очередной жертвы его притязаний дядя оказался не последним человеком в правительстве, и это гарантировало более-менее честное следствие. А если бы все и дальше молчали? Страшно представить
Н-не м-могу с-спать. Я с-сейчас не усну, сбиваясь, шепчет мне в шею. Обнимаю крепче. Веду ладонью по волосам. Девочка. Маленькая, хрупкая снаружи. А внутри львица.
Тогда пойдем на кухню. Еще чая выпьем.
Ты ж с дороги. Устал. А я тебе чай
Ага. Чай и по яйцам.
Больно? Прости.
Хочешь пожалеть? не могу удержаться от провокации.
Савва!
Да шучу я. Нормально все. Но в следующий раз лучше в другое место целься, смеюсь, и Ника смеется тоже. Ух ты. А что у тебя на подбородке?!
Так это ты меня приложил! Ника осторожно ощупывает пальчиками здоровенную гематому.
Та-а-ак. У тебя есть что-нибудь холодное?
В морозилке, наверное, можно найти кусок мяса.
Достаю, обматываю полотенцем и осторожно прижимаю к наливающемуся фингалу. Глаза в глаза. И ее губы Смотрю, как завороженный.
Больно?
Терпимо.
Что ж ты бедовая такая? Я тебе шею мог свернуть. Это же инстинкты! Я их не контролирую. Чувствую опасность, и все Я уже не я.
Звучит безопасно. Мне бы тоже так хотелось уметь. Ника зябко ежится.
Зачем? У тебя для этого есть мужчина. Откладываю на стол компресс. Приближаюсь и мягко ее целую. Внутри поднимается жаркая волна и прокатывается, сминая все на своем пути, сжигая вены. Сердцу в груди тесно. Ника тихонько вздыхает. Я раздвигаю языком ее губы, углубляю поцелуй, неторопливо исследуя ее рот. Остатки воли уходят на то, чтобы этим и ограничиться. Мое терпение вознаграждается, когда Ника сама притягивает меня к себе, скомкав в руках край футболки. И, казалось бы, ее пальцы едва касаются кожи, а меня кроет так, что нечем дышать
Девочка моя только бы не испугать. Я знаю, какая она нежная, какая невинная. Во мне же слишком много дурной силы. И руки в мозолях, задубевшие от мороза. Они с железяками по большей части дело имеют. А не с таким Поддеваю футболку. Веду большими пальцами вверх. Меня кроет даже больше, чем в первый раз.
Ну, все. Перестань.
Почему? выдыхаю, прижимаюсь ко лбу Ники своим лбом. Я что-то не так сделал? Тебе неприятно? а пальцы сами собой вверх скользят. Выше, к груди.
Нет! Просто все слишком быстро, Савва.
Слишком быстро. Я сползаю на пол. Лбом утыкаюсь в диван. Плечи ходуном ходят.
Это одиннадцать лет быстро? Ник
Ну, какие одиннадцать? Не было у нас их.
Вот именно! Не было. Поэтому надо срочно наверстывать. Я соскучился. Иди сюда.
Ты опять примешься за свое. Дует губы.
Я не сделаю ничего из того, что ты не захочешь. Ну же, малышка. Помнишь, как тебе было со мной хорошо?
Это было давно и неправда.
Ну да, смеюсь. Я тебя смущаю?
Нет!
Смущаю Господи, поверить не могу.
Я кажусь тебе смешной только потому, что не горю желанием прыгнуть в койку к первому встречному?!
Я не первый встречный.
Все равно. Мы в последний раз виделись шесть лет назад, Савва! А теперь ты приезжаешь и хочешь хочешь
Забрать то, что мне принадлежит по праву?
Глаза Ники потрясенно расширяются. Что ж, очевидно, она не смотрела на ситуацию под таким углом. Это я все для себя решил, а ей к этой мысли еще предстоит привыкнуть.
Я не вещь, чтобы меня забирать! Ника вызывающе задирает подбородок, но ее голосу явно недостает решимости. Девочка говорю ж.
Не вещь. Но я тебя все равно заберу.
Вот как? А взамен? Взамен ты мне что-нибудь дашь?
Уже дал. Себя Давным-давно. Ты просто этого не замечала.
Ника в смятении отворачивается. Ладно, это я тоже могу понять. Ей просто нужно время, чтобы ко мне привыкнуть. А я парень терпеливый. Ей ли этого не знать?
Я пойду спать. Завтра рано вставать.
Зачем?
У Романа школа, а у меня полно работы. Нужно будет съездить к заказчику, а потом на точку. Перед новым годом картины всегда покупают охотнее. Лишняя копейка не помешает.
К моему удивлению, в этот раз Ника засыпает буквально за считанные минуты. Сам я еще недолго кручусь, но, в конце концов, тоже проваливаюсь в сон. Просыпаюсь от того, что кто-то трясет меня за плечо.
Савва! Савв Послушай, мы с Ромкой уходим, ты как выспишься, ключи у Люськи в сорок восьмой оставь, хорошо?
Как уходим? вскакиваю. Ромка стоит в пороге, уже в куртке, шапке. Ника тоже натягивает пуховик. Ну и задрых же я с дороги! Не слышал ни как они завтракали, ни как одевались. Я вас отвезу.
Не надо! Я такси вызвала, уже ждет.
Значит, все-таки испугал? Передавил, значит Раз она решила сбежать? Подхожу к окну, отдергиваю шторку. И правда, стоит у подъезда какая-то раздолбайка.
Это за вами машинка? Тариф «дискомфорт плюс»?
Какая приехала! запальчиво отвечает Ника.
Отменяй. Я же сказал отвезу. Только умоюсь.
Да, ма Отменяй. У дяди Саввы машина лучше.
Скрещиваем взгляды. Ну, девочка, гляди не гляди, а меня ты не пересмотришь.
Не хотела доставлять тебе неудобства, морщит нос Ника. На языке вертится «Тогда надо было позволить тебя как следует отлюбить. Уж если что и доставляет мне неудобства, так это стояк». Но вслух я лишь в который раз замечаю:
Никаких проблем. Я же сказал, что с радостью помогу. Дай мне минуту.
В ящике есть новая зубная щетка, кричит мне в спину.
Я быстро умываюсь, Ника отменяет заказ. Вместе дружно выходим из дома. Вот бы так всегда!
Автокресла нет, но я куплю.
Савва, вздыхает Ника, это совершенно лишнее. Ты же не собираешься всю жизнь заниматься нашим извозом.
Именно это я и собираюсь делать.
Она бьется головой о стойку двери. Я улыбаюсь.
По дороге в школу по большей части молчим. Лишь на подъезде Ника обращается к Ромке:
Если будут опять задирать, не вздумай драться.
А что мне делать? Пусть они и дальше гадости говорят?
Конфликты нужно решать мирно.
А их никто не хочет решать! Они меня специально изводят. Ненавижу я эту школу!
Рома!
Ненавижу! Если это опять начнется, я просто разбегусь на все четыре стороны, так и знай.
Глава 5
Ника
Разбежится он! Смеюсь. Треплю Ромку по макушке. Хотя впору плакать.