Словоохотливый таксист начал расспрашивать девушку о том, как она оказалась на дороге в такой час. Та, похоже, тоже была любительницей поболтать, начала свою историю, в которую я не стала вслушиваться, нырнув в свои мысли.
Внезапно машина свернула с основного шоссе и начала углубляться вправо по грунтовой дороге, окруженной с двух сторон сосновым лесом.
А куда это вы повернули? я вынырнула из своих размышлений, плохое предчувствие снова дало о себе знать.
Так срежем и быстрее доберемся, попытался меня убедить таксист.
Но бешено заколотившееся сердце подсказывало, что что-то здесь нечисто. Я собиралась сказать, что лучше ехать дольше по хорошему шоссе, чем прыгать по ямам, но не успела. Девушка на заднем сиденье, быстро сбросив плед, сделала странное резкое движение, и я почувствовала, как плотная веревка обвила мою шею и начала ее сдавливать. Задыхаясь, я попыталась освободиться, поддеть веревку пальцами, ослабить ее, чтобы свободно вдохнуть такой необходимый воздух, но веревочная петля затягивалась еще сильнее. У меня перед глазами поплыли красные круги, в ушах зазвенело, а мозг, не получив очередную дозу кислорода, отключился, забирая с собою сознание. Все поглотила холодная звенящая темнота.
Глава 6
В лицо неприятно брызнула ледяная вода. «Неужели мама исполнила свою угрозу и таки облила меня, чтобы разбудить?» мелькнула мысль, но сразу же была отброшена. Было такое ощущение, что на меня вылили целую ванную воды, причем ледяной. Тело задеревенело от холода, а сверху меня продолжали поливать. Я открыла глаза и не увидела ничего кроме темноты вокруг, а из этой темноты лился ледяной душ, проникающий холодом до костей.
В памяти всплыли последние мгновения, проведенные в машине таксиста и злополучной попутчицы, скорее всего, его подельницы. Рука невольно потянулась к горлу, где веревки уже не было. Я с трудом села и попыталась рассмотреть хоть что-то в темноте. Похоже, меня оставили в лесу недалеко от той ухабистой дороги, на которую таксист свернул. Понятное дело, что чемодана с вещами, равно как и сумочки с деньгами и документами рядом не было. К тому же преступники не побрезговали и моим дизайнерским плащиком, оставив меня замерзать в тонкой водолазке. Хотя, скорее всего, они посчитали меня мертвой. И чтобы ею не стать, нужно было искать спасение и помощь. Единственным способом здесь не замерзнуть была попытка вернуться на шоссе и остановить какую-нибудь машину.
На плохо слушающихся ногах я побрела в ту сторону, откуда доносился звук проезжающих машин. Конечно, был риск нарваться на кого-нибудь похуже тех двоих, ограбивших меня, но другого варианта не было. К тому моменту как я, наконец, добрела до шоссе, спотыкаясь на каждом шагу и падая в темноте, мне уже казалось, что даже мои кости превратились в лед. Я реально понимала, что если прямо сейчас не попаду в тепло, то холод и дождь завершат то, что не удалось сделать таксисту и его сообщнице. Поэтому, не раздумывая ни минуты, я бросилась, размахивая руками, к первой появившейся машине.
Фары ослепили меня, заставив инстинктивно прикрыть глаза рукой. Завизжали тормоза, и в приоткрывшееся окно послышался сварливый женский голос:
Ты что ошалела? Если жить надоело, то пойди в реке утопись! Зачем под колеса прыгать?! Или ты наркоманка обдолбанная?
Помогите, пожалуйста, взмолилась я хриплым до неузнаваемости голосом. На меня напали, ограбили, чуть не убили. Подвезите меня до ближайшего полицейского участка. Умоляю.
О, Господи! растерянно отозвалась женщина. Ладно, садись. Что с тобою поделаешь?
Оказавшись в тепле салона старенького автомобиля, я смогла рассмотреть своих спасителей, пожилого худощавого мужчину за рулем и пышную, румянощёкую женщину, скорее всего его жену. Та, окинув меня строгим взглядом, всплеснула своими пышными руками:
Да ты совсем вымокла и закоченела! Так недолго и воспаление легких заработать.
Тут же водитель, которого она ласково величала Николенькой, был ненадолго выдворен из машины, мне было велено снять прилипшую к телу водолазку, взамен которой я получила огромный кардиган из колючей шерсти. Хоть им я могла обернуться спокойно два раза, зато он был сухой и теплый. Я с благодарностью завернулась в него, не обращая внимания на его жесткие ворсинки.
Когда машина тронулась, Мария, как представилась жена Николеньки, протянула мне небольшую пластиковую бутылку и велела выпить. Все еще выстукивая зубами чечетку от холода, я быстро сделала несколько глотков и сразу чуть не задохнулась по горлу прокатилось такое крепкое спиртное, что у меня даже слезы выступили из глаз.
Настойка отменная, собственного производства. Сейчас вмиг согреешься, сказала с гордостью Мария и протянула мне бутерброд с подтаявшим сыром. Мы тебя подвезем до ближайшего отделения полиции, но с тобой не останемся. Не обессудь. Нужно домой скорее.
Она заставила меня сделать еще глоток из бутылки, который дался уже легче, тепло начало разливаться по телу. Вот только съеденный в качестве закуски бутерброд проиграл борьбу с крепостью напитка. И к тому моменту, когда меня высадили перед участком, распрощавшись со мной как с родной, я немного охмелела. Кутаясь в кардиган, подаренный щедрой спасительницей, я неуверенной походкой вошла в отделение. Наверное, вид у меня был живописный всклокоченная, с грязью и хвоей залипшей в волосах, завернутая в старую шерстяную кофту, которая по размеру больше походила на чехол от танка.
У вас что-то случилось? спросил молоденький лопоухий дежурный, к столу которого я подошла.
На меня напали и ограбили. Забрали вещи и документы. Я хочу сделать заявление.
Но пары выпитого напитка не только согрели меня, но и, видимо, долетели до обоняния дежурного, следившего за мной изучающим взглядом. Его лицо вмиг изменилось.
Шла бы ты отсюда, пьянь, бросил он с презрением. Каждое дежурство одно и то же. Напьются, а потом то драки, то пьяные разборки. Достали! Пока на вас время тратим, настоящие преступники гуляют безнаказанные.
Нет, вы все неправильно поняли, попыталась я реабилитироваться в его глазах. Я вообще-то не пью, это чтобы согреться
Но я, наверное, что-то не то говорила, потому что ухмылка моего собеседника стала еще презрительнее.
Небось последнее пробухала. Сюда чего приперлась? Или собутыльник из дома выгнал?
Как вы смеете со мной так разговаривать?! возмущение проснулось во мне и вырвалось наружу. Я гражданка Соединенных Штатов. Вы обязаны оказать мне помощь, иначе я буду вынуждена пожаловаться вашему начальству или даже в консульство.
Но моя столь гневная тирада не возымела на него никакого действия.
Если ты иностранка, тогда почему на нашем лопочешь? Знаешь, сколько тут таких бывает? Ты такая же американка, как я Папа Римский. Лучше вали отсюда, пока я тебя не посадил в КПЗ в такую компанию, которая с тобой особо не будет церемониться.
Я уже была готова броситься на него с кулаками, прорваться в здание и найти кого-нибудь более адекватного, но дверь открылась и вошел высокий мужчина в черной кожаной куртке. Он снял кепку и, стряхнув с нее дождевые капли, скользнул по мне таким мрачным взглядом, что я замерла на полуслове.
Привет, Санек! Ну, и погодка сегодня! бросил он, подходя к дежурному. Если бы не документы, обещанные Михалычем, я бы сюда не ехал.
Пока дежурный подошел к шкафчику за его столом и выудил из одного из ящиков папку, вошедший без стеснения устремил на меня взгляд своих почти черных глаз, в которых нельзя было прочесть никаких чувств или эмоций.
Вот, Вить, полюбуйся, какие кадры являются к нам в отделение и как всегда во время моего дежурства, лопоухий дежурный кивнул в мою сторону. Гражданочка бухнула лишку и возомнила себя американской подданной, на которую напали и ограбили.