В детстве я познакомилась со множеством невероятных людей. Так у меня появилась странная мысль: «Мне хорошо с незнакомцами, но так не должно быть».
Свой опыт Ника называет «терапией Грейхаунд» она придумала этот прием, уже став взрослой, чтобы справиться со страхом перед незнакомцами и утвердить свое место в мире[7]. Истоки такой «терапии» лежали в детстве Ники. Ее семья никогда не путешествовала это было слишком страшно. И, как это часто бывает, подобное отсутствие мобильности породило в девушке острейшее желание выбраться из этого города.
Каким-то образом я поняла, что хочу уехать.
Опыт знакомства с новыми, необычными людьми развил в ней интерес к миру за сковывающими, параноидальными границами детства, и ей хотелось оказаться в этом мире. «Бог сотворил огромную Землю и населил ее невероятным множеством людей, думала она. И я должна с ними познакомиться».
Она так и поступила. В семнадцать лет ей представилась возможность на десять дней вместе с классом отправиться в Европу, и это путешествие потрясло ее.
Тогда со мной начали общаться разные люди. Когда европейцы узнают, что ты американка Господи, тогда я познакомилась с массой прекрасных людей!
Этот опыт вселил в нее уверенность.
Если европейцы заговаривали со мной, то, может быть, я не так уж и плоха? Может быть, я и не умру, если сама стану общаться с ними?
В восемнадцать Ника совершила первую самостоятельную поездку. Она поехала в Юрику, штат Калифорния, просто потому, что ей понравилось название. Она переночевала в отеле и вернулась домой. Поездка была короткой, но стала очередным вкладом в банк ее уверенности. Ника стала чаще ездить и общаться с разными людьми. Это взаимодействие вызывало у нее тревогу. Она боялась и ожидала худшего, но все складывалось прекрасно.
Тогда я стала сознательно расширять свои горизонты и общаться с незнакомыми людьми.
Так началась «терапия Грейхаунд». Прием был очень прост: нужно заговорить со своим соседом в автобусе дальнего сообщения. Но Ника не ограничивалась автобусами, она старалась общаться с людьми повсюду в ресторане, на автобусной остановке, в магазине.
Но жизнь не стала проще. В двадцать один год Ника окончила школу медсестер, через несколько лет у нее сложились серьезные отношения с мужчиной. Они оба любили машины и дальние поездки вкус к этому Ники привил отец, водитель грузовика. С отцом можно было серьезно разговаривать только о машинах. Ника вышла замуж, но ее партнер оказался склонным к изменам и насилию. Брак не продлился и года Ника оказалась в больнице с выбитым зубом и швами на лице.
Затем она познакомилась с мужчиной из Нью-Йорка и переехала к нему.
Он был коренным ньюйоркцем, совершенно несносным и моей полной противоположностью.
Работал он поваром в университете, поэтому у него было много свободного времени. Он тоже любил путешествия. Они вместе отправились на Аляску, потом доехали до Мексики и вернулись в Нью-Йорк. И все это время они общались с разными людьми. Они прожили четыре года, но работа на кухне взяла свое. Партнер Ники пристрастился к кокаину, стал сильно пить и совершенно изменился. Ника знала, чем это грозит, и ушла от него. Со временем он стал настоящим наркоманом и алкоголиком, но она была благодарна ему за все хорошее.
Какое-то время Ника жила одна, снимала квартиру в очень странном месте. И она была одинока.
Это было удивительно ведь я никогда не думала, что могу быть одинокой. Я же интроверт! В этот период я особенно пристрастилась к «терапии Грейхаунд». Мне нужно было общаться с людьми, чтобы преодолеть чувство одиночества.
И это сработало? спросил я.
Ну конечно же! Я возвращалась домой с поразительными историями конечно, мне не с кем было ими поделиться, но они оставались моими. Я испытывала себя. Чем больше я общалась с людьми, тем сильнее становилась моя уверенность в себе.
Это изменило ее жизнь. Ника добилась успеха в сестринском деле. Она умела находить общий язык с любыми пациентами. Со временем она вышла замуж за доброго и общительного человека и переехала в Лас-Вегас, где ей очень нравилось. Она продолжила путешествовать. Оказавшись в пути в одиночестве, она вспоминает о «терапии Грейхаунд». Она спокойно заговаривает с соседями в автобусах, с теми, кто в одиночестве сидит за столиком или в баре. Если у ее собеседников наушники или они дают понять, что им неинтересно, она оставляет их в покое. Но если они проявляют интерес, Ника представляется и завязывает разговор. Она вовсе не легкомысленна и не наивна. Она не заговаривает с незнакомыми людьми в темных переулках незнакомого города. Сложное детство сделало ее осторожной. Она отлично понимает людей и ситуации, и это помогает избежать неприятностей. Но разговоры приносят ей радость и каждый раз она убеждается, что люди вовсе не желают ей зла.
В моей жизни были испытания, говорит Ника.
Но эти испытания и незнакомцы, к которым она обращалась за помощью, желая убедиться, что в мире есть добро, сделали ей бесценный подарок.
Никогда не следует недооценивать значимости даже мельчайших позитивных моментов общения, говорит Ника.
В чем же заключается эта значимость? В психологии то, о чем говорит Ника, называется минимальными социальными контактами. Канадский психолог Джиллиан Сандстром открыла для себя эту благодать лет десять назад. Но у нее это было связано с киоском, торгующим хот-догами. Там она сделала ряд открытий, касающихся общения с незнакомцами, которые сделали ее настоящей звездой в области социальных наук. Сегодня она работает в Университете Эссекса, северо-восточнее Лондона.
Сорокавосьмилетняя Сандстром выросла в Канаде в семье учителей. Родители ее были настоящими экстравертами.
Мой отец настоящий король общения с незнакомцами. Его хлебом не корми, дай только с кем-нибудь поговорить.
Мать тоже любила общаться с незнакомцами, хотя ее обычно тянуло к тем, кто казался одиноким или исключенным из жизни социума. Она старалась помочь таким людям взрослым или детям. Сама Джиллиан всегда считала себя интровертом, но однажды она кое-что поняла. Она заметила, что, идя по улице, всегда смотрит вниз. Стоило ей встретиться взглядом с кем-либо, она тут же опускала глаза.
Я подумала, что это очень глупо. И тогда я стала смотреть перед собой и встречаться взглядом с прохожими. Это стало первым шагом на пути общения с незнакомцами. Я просто постаралась избавиться от этой вредной привычки.
И со временем Джиллиан поняла, что визуальный контакт с другими людьми это не странно, а очень приятно. Да и прохожие были не против, хотя подобное поведение было необычным. В Торонто люди дважды говорили ей в метро, что она, наверное, не местная. Когда она спрашивала, почему они так решили, ей отвечали, что она смотрит на людей.
«Как это печально», думала я. Я никогда не замечала, что люди действительно смотрят в потолок или в пол, но не друг на друга.
Очень скоро Джиллиан стала не просто смотреть на окружающих, но и разговаривать с ними. Она поразилась, как это легко и весело.
Мой отец всегда так делал!
Джиллиан вспомнила один разговор в метро. Женщина держала на коленях коробку с очень красивыми кексами, и Джиллиан решила спросить ее о них. Они разговорились.
Не помню, как разговор зашел об этом, но та женщина рассказала, что на страусах можно ездить верхом! Я была покорена. Это была такая восхитительная беседа! Мне захотелось делать это снова и снова и я стала разговаривать с людьми гораздо чаще.
Так она открыла для себя совершенно новую карьеру.
Следующее открытие произошло в 2007 году, когда Джиллиан готовилась к защите магистерского диплома в Университете Райерсона в Торонто. Учиться было нелегко. Она часто ощущала себя мошенницей (распространенное чувство на старших курсах, да и в жизни в целом). У нее было немало времени на размышления в дороге. Лаборатория располагалась в одном здании, кабинет руководителя в другом, и расстояние между ними было немалым. Каждый день Джиллиан проходила мимо женщины, продающей хот-доги. Однажды она улыбнулась и помахала ей, а та помахала в ответ. Джиллиан воодушевилась и это стало частью ежедневной рутины.