На все это дело смотрел Георгис.
Свят, чем занят?
Определяю высотные отметки, чтобы определиться, где сколько срыть придётся.
Митяй тебе нужен?
Да, у него ж метки.
А почему эта «ошибка природы» просто так ходит. Пять плетей, иди сюда, слизняк!
Амброс приблизился и Георгис стал хлестать того кнутом. Мы с Митяем посмотрели на экзекуцию, которую получал Амброс, а я проговорил.
Да, а все потому, что ходил просто так. Возьми какой-нибудь инструмент в руки, и ты уже при деле. Взял бы он, например, тот же молоток и мог бы сказать, что «уровень забиваю».
Так его не надо забивать!
Ну, так, Георгис же этого не знает. А так сразу видно, что бездельничает человек.
Когда были прокопаны канавы вдоль полей, сделаны небольшие запруды, мы запустили в них воду. По мере рождения оросительной системы мне в голову пришла очередная гениальная мысль капельный полив, который используется в Израиле, Египте и других жарких странах. Шлангов у меня не было, но был тростник. Вот его то мы, предварительно выбив внутренние перегородки, укладывали вдоль рядов капусты, обмазывали стыки глиной, образуя из них длинные кабель-каналы. Затем возле каждого из растений дырявили дырочки, через которые под их корень начинала капать вода. А чтобы вода не утекала через открытый конец получившейся трубы, его забивали глиной. Девушки были сражены гениальностью решения и перспективой, что теперь не надо будет таскать ведра с водой через все поле, оно само поливается. Мы же были усталые, но довольные.
За эти несколько дней, что мы работали в поле, ребята познакомились с девчатами и женщинами и всегда возвращались с поля домой вместе. Мы болтали с ребятами, в шутку посмеиваясь над казусами, которые с нами случились в жизни или обсуждали местных жителей, а девушки были и участницами разговора, и слушательницами.
Рада, действительно красивая девушка горячей, южной красотой, вначале немного свысока общалась со мной, но видя, что я на её чары не поддаюсь, а на подколки спокойно отвечаю, без смущения и ответных наездов, как будто не замечаю их, изменила свою манеру общения, став меньше выделываться.
А слушая по вечерам рассказы, получая ответы на свои вопросы о непонятном, так вообще стали относиться ко мне, как к учителю, а я стал для народа «ходячей энциклопедией».
Рада ощущала то, что в знаниях между нами огромная пропасть. Она, обычная девчушка, которая ничего не видела в жизни, и северянин, который знал всё и почти на любой вопрос мог дать полноценный ответ. Это и манило, и пугало её.
В ходе моего бытия в качестве рабочей силы в этом поместье образовалась ещё одна проблемка. К сожалению, почтеннейший господин Гармах на супружеском ложе был гость редкий и крайне застенчивый, и как мне доложил Амброс, там он вообще не появлялся уже несколько месяцев. В какой-то великой сексуальной битве на очередном симпозиуме в агоре, его мужской жезл упал и подниматься на новые подвиги не желал.
Насколько я знал древнегреческие традиции, греки и их последователи византийцы, умели наслаждаться жизнью. Весьма популярным увеселительным мероприятием у них были так называемые «симпосии» или «симпозиумы». После основной части пиршества наряду с винными возлияниями начиналась беседа, иногда интеллектуальная, иногда не очень. Беседовать могли на любую тему о политике, о войнах, о литературе, на философские темы и темы морали, или обсуждать насущные вопросы цены на урожай и заморские товары. Чтобы народ не слишком погружался в заумные речи, для них периодически выступали танцоры, акробаты, певцы, а заканчивалось все очень культурно групповым единением с гетерами, пиршественный зал-то один был.
Диодора приехала на колеснице в поля и стала осматривать наш высокоинтеллектуальный труд, спрашивая у меня, что все это значит.
Когда вернёшься в поместье, у меня к тебе будет дело, раб.
Слушаюсь, блистательная госпожа Диодора.
В отличие от Гармаха, которому было за пятьдесят, Диодора была ещё в самом соку где-то под 30 лет, то есть довольно молодая и жаждущая большой и горячей любви, или хотя бы секса. Внешне она тоже была вполне обычной гречанкой, не страшной и не красавицей, нормальной.
Северянин!
Слушаю вас, великолепнейшая госпожа?
Она стояла и смотрела на меня, а пауза затягивалась. Наконец она выдала: «Зайди сегодня после полудня ко мне, есть для тебя дело».
Базару нет, то есть буду со всем почтением, блистательная госпожа.
В назначенное время, я свинтил со стройки и отправился в женскую половину дома, где меня ждала Диодора. Возле сарая наши кузнецы выстругивали и насаживали на черенки лопаты и вилы.
Меня встретила её домашняя рабыня Агния.
Госпожа ждёт вас.
От меня жутко несло божественным запахом немытого тела, ну и ладно, некогда мне было купаться. Тем более, что до реки путь неблизкий, а просто так меня туда никто из надсмотрщиков не отпустит.
Святозар, ты знаешь, зачем я тебя позвала?
Не могу знать, блистательнейшая госпожа.
Шалунишка, все ты знаешь. Ты понимаешь, что об этом тебе нельзя будет рассказывать никому!
Амброс, поганец, всё и так узнает. У него какой-то нюх на сплетни.
Амброс! Да, мелкая гнида. Я его запорю, если он что-либо произнесёт лишнее.
Давно пора гнилой человек.
Он полезен. Иди же ко мне, что ты «как не родной».
Я потопал к ней, попутно гремя цепью.
Боже мой, как эта цепь мешает.
Это точно, госпожа.
Если я распоряжусь тебя расковать, ты же убежишь.
Куда же я от вас убегу-то?
Ах, льстец. Иди же и возьми меня.
В общем, чего греха таить, заниматься сексом это не траншею копать, а гораздо более приятное занятие. Главное в этом деле, чтобы тебя в момент экстаза с голой попой не застал почтеннейший господин Гармах. Ибо Диодора с какого-то момента соития орала, как ненормальная, и все мои попытки её заткнуть успехом не увенчались. Она кивала головой, соглашалась и тут же снова забывалась и «улетала» в громкий экстаз.
Ах, мой лев, ты подобен героям прошлого, ты словно Геракл в постели.
«А я такой, парнишка заводной!» я процитировал слова из песни.
Возьми же меня ещё раз.
Подожди, блистательная, дай дух перевести, мне ещё запруду делать.
Забудь о запруде, я твоя главная работа.
Госпожа, вернулся господин Гармах.
А! Что? Да пошёл он Ах да, мой муж пришёл. Иди раб, ты хорошо поработал. Я довольна тобой.
Я выперся из дома, а Агния всунула мне пустую амфору в руки со словами.
Наполни её водой и принеси. Свят, ты же сделаешь со мной такое, как с госпожой?
Сделаю, крошка, сделаю!
Я набрал свежей колодезной воды и отнёс амфору ко входу в дом, передав Агнии.
На стройке меня встретили улыбающиеся лица товарищей.
Чем это ты разозлил госпожу, что она так орала на тебя? Бу-га-га!
Зависть плохое чувство. А вам, добры молодцы, скажу на будущее, что женщина, как и автомат Калашникова «АК-47», по своей природе трудолюбива и неприхотлива, но требует ласки и своевременной «смазки». Не будете этого дарить женщине, она пойдёт искать другого, а вам на память о себе оставит рога.
Наутро Гармах с Афиногеном, своей и его жёнушками, ещё какими-то родственниками и Агнией стояли и разглядывали систему поливной механизации.
Головастый ты, северянин. Порадовал меня. Но раз ты такой умный, то должен мне ещё построить чего-нибудь такое, чтобы мне понравилось!
А что может понравиться великолепнейшему господину Гармаху?
Не знаю, придумай сам.
Будет сделано, о почтеннейший господин Гармах.
После этого разговора, когда Гармах с Диодорой и толпой родственников-прихлебателей удалился, я стоял и думал: «Ну и какую же хрень тебе тут можно построить, учитывая, что с материалами и инструментом не очень?»
Парни тоже разбрелись по полю, выполняя прополочные работы. А я как пугало так и стоял посреди дороги, размышляя. За этими мыслями я и не заметил, как ко мне подошла девушка.