Начинается самое интересное!
Со стены полетело все, что не доели придворные: жареный гусь, свиные ребра, репа и соленья. Народу внизу все прибавлялось. Они глядели вверх, шумно благодарили богов и собирали дары. Впрочем, остатки трапезы быстро закончились, а крестьяне принялись драться за добычу, точь-в-точь как звери незадолго до них.
То, что случилось дальше, часто виделось княжне во снах. Опричники, высыпавшие кучкой из ворот крепости, избили дерущихся, а детей благородных родов Милу и Чеслава обнаружили слуги. Их отвели прямо к Велимиру. Он быстро выяснил, что произошло, отпустил слуг и взялся за розги. Девочка побледнела и бросилась на колени умолять отца не наказывать их. Он коротко проговорил:
Ты смотрела на произвол и не предотвратила его. Теперь ты будешь смотреть на то, как Чеслав получит десять ударов плетью за каждый год его жизни. То, что вы совершили, чудовищно, и нам всем придется молить богов о снисхождении к вам.
Мила уже умела считать. Каждый удар по оголенной спине друга отдавался болью в ее висках. Чеслав мужественно смотрел перед собой, безмолвно ронял слезы на дощатый пол и стискивал зубы, ожидая, когда вновь опустится плеть. Закончив с розгами, сюзерен Северных земель взял с детей слово, что подобного больше не повторится. Во взгляде Велимира что-то переменилось, появилось то, что с тех самых пор заставляло Милу побаиваться собственного отца.
Дочь была единственным человеком, к которому после смерти жены он проявлял нежность, однако доброта его заключалась в требовании быть лучшей во всем, за что бы она ни бралась. Ценнейшие умы Нового града приходили учить юную княжну, и такое образование позволило наследнице Велимира стать рассудительной и внимательной к наукам. Не многих при дворе она жаловала своим общением, разве лишь тех, кого стоило привечать по этикету. Княжна проводила много времени за книгами, и, пожалуй, главные ее переживания были связаны именно с событиями, там описанными. Иногда, в редкие минуты безделья, она представляла себя героиней книг. Ей мечталось о шумных пирах, подобных тем, какие бывали по случаю богатого урожая, или тем, что устраивали в честь высокопоставленных князей из других частей Буянского царства. Однако больше всего ей нравились свадьбы, несмотря на все странные ритуалы и правила, которых приходилось придерживаться. Семьи жениха и невесты готовились к церемонии очень тщательно. Мужчины доказывали богам свое намерение быть честными мужьями и создать крепкий союз во славу покровительствующего божества, а делать это они могли, преуспев на охоте, придворной службе или превозмогая себя на работе в поле, если были простолюдинами. Девы же отправлялись в небольшие домики на отшибе селений там они только молились и познавали свое предназначение, беря на себя обет молчания до самой свадьбы.
Княжне тоже предстояла свадьба, именно поэтому она и покинула отчий берег.
Сказать, что она готовилась к этому событию, было бы не совсем верно. Она не знала, что именно стоит делать. По обыкновению, ритуал подготовки передавался от матери к дочери, однако Мила осталась наполовину сиротой в совсем юном возрасте, а Велимир, ее отец, не имел привычки вводить в свой ближний круг других женщин. Он будто даже сторонился их. Поэтому у княжьей дочери не имелось наставницы в этом вопросе: учителя все были мужчинами, а Добродея, воспитывавшая ее с малых лет, была простолюдинкой, оттого сама не знала, как это принято в высшем свете. Приглянулась она когда-то пастуху, помолилась Дивии-луне, и при ее свете их и обручила ночь. Мужа-пастуха потом забрал Морок[5] быстро, очень быстро, не успела Добродея и понести.
Пожалуй, единственное, что знала княжна наверняка, это то, что для соединения уз нужно выбрать правильный день. Так, чтобы в этот день благословляющим был тот владыка из богов, кому потом захочется молиться и служить. И до замужества думать о нем почаще, чтобы не отвернулся в последний момент, принял все дары и поблагодарил напутствием в виде знака свыше. От этого, как она считала, будет зависеть будущее ее семьи.
Проясняется, вдруг откуда ни возьмись у самого уха прозвучал мужской голос.
Княжна глубоко вздохнула, стараясь выправить сбившееся от неожиданности дыхание, и уже было приготовила самый холодный взгляд из всех, на какие только была способна, намереваясь повернуться к автору изречения с совершенно однозначным безмолвным ответом, но это был аккуратного вида старик, а вовсе не очередной щеголь из гвардии любителей корабельных приключений.
Небо проясняется. Старик посмотрел ей прямо в глаза. Того и гляди первую звезду увидим. А там и до столицы недалеко.
Она незаметно переступила с одной ноги на другую, отойдя таким образом от слишком близко стоящего попутчика.
И как скоро, по вашему мнению, это случится? Княжна по-прежнему не могла избавиться от напряжения после того, как старик вырвал ее из мыслей о замужестве.
Скоро, скоро все случится. Он опять пронзительно посмотрел княжне в глаза, как будто говорил о чем-то совершенно другом.
Ей стало не по себе. Кто он такой, чтобы нарушать ее спокойствие?
Там, в трюме, запасли слишком мало бражки. Судари, те, что помоложе, теперь мучаются, изнывают. Столько пить! Пять бочек отборного ставленого меда как не бывало! Старик озорно поглядывал на юную деву и готов был перейти к любимой части любого разговора воспоминаниям, отчего лицо его засияло, словно даже омолодив его, но сам себя осек: Тысяча извинений, сударыня! Разрешите представиться: Казимир Твердиславич из Великой Кряжмы, что в лесах да болотах на юго-западе. Путешествую совсем один, по делу личному. У нас, у стариков, жизнь она прошлое. То, что грядет, только страшит сильнее, вот мы и предаемся воспоминаниям. В бытность мою молодым служил я доверенным человеком нашего сюзерена и плавал этими течениями бесчисленное количество раз, иногда с вестями теплыми, как Восточная река, но чаще, так уж получалось, с холодными, как воды Западной. Он сощурил глаза, задумавшись, все его озорство вмиг улетучилось, и годы вернулись. А вас какие боги ведут в столицу?
Княжне по-прежнему было совершенно неясно, как вести себя с людьми, когда они не представлены друг другу общими знакомыми. Однако старик был довольно сдержан, да и подробно назвался, проявив учтивость. Она решила, что не стоит открывать всех карт случайному попутчику, но будет вежливо все-таки поддержать этот незатейливый разговор.
Какое совпадение я тоже еду по своему делу Вернее, по просьбе нашего сюзерена, князя Велимира, чуть было не выдав себя, сбивчиво ответила княжна. Просьба крайне личная, к сожалению, не имею права раскрывать подробности Она густо покраснела, понимая, что может наговорить лишнего.
Старик в ответ расплылся в добродушной улыбке, по которой можно было прочитать, что он все понял. Ладимила гнала от себя эти мысли. Просто показалось, правда же?
Она порывисто отвернулась прямо к горизонту, глубоко вздохнула и вспомнила, что не представилась.
Ладимила Испугавшись вопросов о своем происхождении, княжна быстро продолжила: Мое имя слишком длинное, поэтому я прошу называть меня коротко Милой.
Крайне приятно встретить в пути такой нежный цветок, милая Мила Старик всматривался в глаза собеседницы, как будто пытался залезть внутрь, прямо в голову, и прочитать все ее мысли. Не могу знать, как часто вам приходится плавать на ладье, но смею предположить, что волны доставляют вам беспокойство. Во всяком случае, ваша бледность говорит мне об этом. Не хотите ли настойки травок от качки? Пока я не раздал ее нашим горемычным попутчикам тем, что страдают в трюме.