Думаю, на сегодня достаточно, говорит Друзилла, проводя ладонью по руке Амары. Ты начинаешь зажиматься. И я не шучу. Пусть Руфус купит тебе арфу. Ты научишься куда быстрее.
Амара вслед за Друзиллой переходит на ложе. Служанка Талия принесла им вина и хлеба.
Столько хлопот бросает Амара, потянувшись за лепешкой и пообещав себе, что будет есть поменьше. Можешь ли ты представить, чтобы Руфус и Квинт целыми днями только и думали, как бы нам угодить?
Квинт на это точно не способен, нахмурившись, отвечает Друзилла.
Но он тебя обожает.
Друзилла мотает головой.
Такому мужчине, как Квинт, рано или поздно непременно захочется новых впечатлений. И я боюсь, что случится это довольно скоро, произносит Друзилла, поигрывая бокалом. Его наверняка выдули в мастерской напротив. Красное вино за синими стенками бокала кажется фиолетовым. Ты знаешь, я его не люблю, но новый мужчина это всегда непросто. К Квинту я уже привыкла.
Амара не уверена, до конца ли она верит Друзилле, когда та говорит, что не любит Квинта. Так стараться, чтобы ублажить мужчину, и не начать испытывать к нему нежные чувства почти невозможно.
Я все время сдерживаюсь, чтобы не выдать сразу все, чему научилась в «Волчьем логове», говорит Амара, приподняв бровь. Так у Руфуса еще будет немного поводов для удивления.
Ты о том самом приемчике! улыбается Друзилла. Кажется, даже Квинт удивился, когда я его применила.
Подруги заливаются смехом. Откинувшись на подушки, Амара наслаждается свободой говорить то, что хочется. Да, в лупанарии она прошла непростой путь все, чему ее учил Феликс, давалось ей ценой нечеловеческих усилий, но теперь, на воле, ей кажется, что все было не напрасно.
Приск сегодня закончил фреску, произносит Амара.
Как думаешь, что скажет Руфус? Узнает ли он Дидону?
Филос считает, что даже не заметит, пожимает плечами Амара. Для него она была всего лишь рабыней.
Ты говоришь о Руфусе с Филосом? голос Друзиллы становится резким. Разумно ли это?
Мы с Филосом дружили, когда оба были Амара осекается, не решаясь произнести то самое слово. Когда оба были рабами.
Но теперь ты свободна, а он по-прежнему нет. Филос принадлежит твоему любовнику. Будь осторожна в словах. Не ровен час, он решит, что должен пересказать их господину.
Я ему доверяю, отвечает Амара. Не верю, что он на это способен.
Амара надеется, что так и есть. Ей слишком стыдно признать правоту Друзиллы. Признать, что ей одиноко и она не готова отдалиться от Филоса, признать, что тот слуга Руфуса, а не ее друг. С кем еще в доме она может поговорить?
Как там Примус? спрашивает Амара, чтобы сменить тему.
О! Друзилла ударяет в ладоши, и лицо ее озаряется. Ему так легко даются буквы! Он очень умный мальчик. Пойдем, пойдем, я тебе его покажу. Он будет рад блеснуть перед тобой знаниями.
Спрыгнув с ложа, Друзилла протягивает подруге руку. Амара принимает ее и спускается по лестнице за Друзиллой.
Пройдя через атриум, они сворачивают в сад. Среди цветов под присмотром няни гуляет Примус: размахивая пухлой ручкой, он что-то лепечет о пчеле. Он очень похож на мать. Те же ямочки от улыбки, те же большие темные глаза. Друзилла распахивает объятия и мальчик, бросившись вперед, утыкается ей в колени. Амара улыбается. О Примусе она узнала месяц спустя после того, как Руфус ее освободил. Друзилла рассказывает о ребенке только самым близким друзьям.
Чему ты сегодня научился? спрашивает Друзилла Примуса. О чем расскажешь маме?
Пчелы живут во дворцах из воска! возвещает мальчик, глядя на мать, а потом и на Амару, будто вызывая ее на спор. Они делают мед из цветов!
Друзилла с обожанием смотрит на сына, пока тот, важничая, делится премудростями трехлетки. Амара была поражена, когда узнала, кто его отец. Попидус один из самых знатных помпейцев, к тому же он настолько стар, что Примус, должно быть, намного младше законных внуков собственного отца. Старик сына Друзиллы не признаёт.
Сидя рядом с подругой и глядя, как ребенок резвится в саду, Амара почти готова поверить, что теперь ее жизнь безмятежный покой. Но даже зная, что Руфус сейчас далеко, она ощущает на себе его прикосновения и догадывается, что он легко может ее отпустить. Она здесь только благодаря его деньгам; он платит Друзилле за ее время, и Амара понимает, что никогда не смогла бы занять такое важное место в жизни подруги, не будь у нее такого любовника. В Венериных термах Амара всегда встречает Друзиллу в окружении других, не настолько влиятельных любовниц. Амара лишь одна из многих женщин в жизни Друзиллы.
Время наедине с Друзиллой бесценно, но Амара не хочет засиживаться. Ей нужно подготовиться к вечернему визиту Руфуса. Последние две недели он провел с родными, отмечая Паренталии семейный праздник в честь умерших предков, и у него почти не было времени на встречу с Амарой. Праздничные дни напомнили Амаре о том, что в жизни Руфуса ей отведено второстепенное положение и что сама она круглая сирота.
Амара встает, бормоча, что сегодня ждет Руфуса, и Друзилла провожает ее до дверей. С Примусом Друзилла расстается неохотно, хотя знает, что через пару минут вернется к ребенку.
Как думаешь, Руфус обрадуется, если ты родишь ему сына? спрашивает Друзилла, когда Амара уже готова выйти на улицу.
Не знаю, опешив, отвечает Амара. Вряд ли.
Амаре сложно объяснить, почему она так считает, но она почти уверена, что Руфусу не захочется видеть ее в роли матери. Она по-прежнему делает все, чтобы не забеременеть.
Здесь никогда не угадаешь, кивает Друзилла, думая, вероятно, о бессердечном Попидусе. Не забудь сегодня сказать ему про арфу. Удачи, милая.
Друзилла скрывается за дверью. Амара остается за порогом, чувствуя, как подкрадывается одиночество. Когда Амара была рабыней, она бывала у Друзиллы вместе с Дидоной. А потом они вдвоем, взявшись за руки, возвращались в «Волчье логово». Сердце Амары пронизывает такая тоска, что на мгновение ей кажется, будто она сейчас потеряет самообладание. «Теперь у меня есть свобода, говорит себе Амара. И нет ничего важнее». И вот она размашистыми шагами идет по мостовой, и на ее холодном лице нет ни следа переживаний от утраты.
Глава 2
Говорят: они рабы. Нет, люди.
Они рабы. Нет, они живут с нами под одной крышей.
Сенека. Нравственные письма к Луцилию
Марта проверяет воду: едва теплая. Амара уже разделась и, лежа в ванной, внимательно разглядывает свои ноги, чтобы избавиться от каждого случайного волоска, ведь кожа должна быть безупречно гладкой. Домашняя ванна не сравнится с горячими Венериными термами, но Амаре больше ничего не остается, чтобы освежиться к приходу любовника.
Намывшись вдоволь, Амара сбрызгивает ладони жасминовой эссенцией и натирает ей все тело. По комнате разливается неимоверно сладкий аромат, но Амара знает, что он станет слабее к вечеру, когда явится Руфус, который так любит тонкий запах жасмина.
Ты точно купила его любимый сыр? спрашивает Амара, щедро смазывая эссенцией плечи.
Да, отвечает Марта, не поднимая глаз.
А что с рагу? Бобы не передержала?
Нет.
В тот раз он был недоволен.
Марта молчит. Ей приходится делить кухонные обязанности с привратником Ювентусом, но ни один из них в готовке не силен. Обычно Амара посылает Марту или Ювентуса в харчевню на углу и просит разогреть купленные блюда дома. Амара протягивает руку за полупрозрачной шелковой туникой, которую всегда надевает, чтобы усладить Руфуса, когда тот приходит один. Марта подает тунику госпоже и помогает ей задрапировать ткань так, как нужно. Наряд вышел очень откровенным. Как бы Амаре хотелось, чтобы вместо Марты рядом оказалась Виктория или Бероника. Амара спросила бы у них, как она выглядит, и получила бы честный ответ.