Да допивай уже, и отмахнулся рукой.
Да я ещё возьму, братан, Паша хлопнул Вадима по плечу.
А чего вы решили вермут взять? спросил я.
Да он по скидке был, Паша залпом добил бутылку и запустил её в кусты.
Слышь, так делать не надо, покачал головой Вадим, не мусори здесь.
Как скажешь, братик, Паша подобрал бутылку и понёс её до мусорки, что была шагах в пятнадцати отсюда.
Как ты встретил его? спросил я полушёпотом.
Да как, он набрал, предложил выпить, так и встретил. А что, напрягает тебя Нервный?
Ну так, я неопределённо пожал плечами.
«Так» это как? спросил, ухмыляясь, Вадим, делая глубокую затяжку.
Я не успел ответить, как нас кто-то окликнул. Обернувшись, я увидел Мишустина Колю. Он быстро пересекал стадион в нашем направлении. Коля был толстоватым и глупым тридцатилетним парнем, чей мозг навсегда застыл в янтаре самого начала пубертатного периода. На голове у него была шапка-ушанка, что добавляло какого-то комизма его и без того забавному внешнему виду. Любой нормальный человек за пару секунд понял бы, что Коля это тот ещё дурак. Это было видно по его блинному лицу, по выпуклым матовым глазам, в которых не отражалось и тени мыслей. Он был точно сферообразная рыба, раздутая от плотной чревоугодной материи. Когда он подошёл к нам, на его лице появилась улыбка, из-за которой щёки надулись, точно у бурундука, я даже чуть не рассмеялся, хоть мне было далеко не весело.
Сколько лет, сколько зим, Коля, протянул Вадим, пожимая ему руку.
Ага, особенно зим, непонятно к чему сказал Коля и заухал, захихикал.
Какими судьбами здесь?
Да с работы домой шёл и решил вот через стадион срезать. А вы тут чем маетесь? Травку курите небось? и снова хихиканье.
А тут ещё Паша вернулся, долго он до мусорки ходил, однако, наверное, ещё успел отлить за деревьями.
Вечер добрый, Коля, поздоровался Паша, тоже давя улыбку. Я глотнул пива.
О-о-о, Паша, укурыш ты наш, как поживаешь? щёки Коли снова надулись.
Да я помираю скорее, а не поживаю, отшутился Паша.
Он «dead inside», братан, засмеялся Вадим.
Кто-кто?
Это переводится как «мёртвый внутри», пояснил Коле Паша.
Типа как зомби, что ли?
Ага.
Ну ты тип! Коля загоготал. Зомбарь, блин! Ходячий мертвец, ёлы-палы.
Завязался разговор. Мне он был не особо интересен, и я принялся наблюдать за ворохом жухлых листьев, что гонял туда-сюда зимний ветер. Ветер отгонял их вначале в одну сторону, а потом в другую, из-за чего они находились в постоянном движении, не меняя при этом толком своего местоположения, они словно бы крутились по кругу. Я подумал, что в этом есть некая метафора. Всю картину дополнял оранжевый свет фонарей: он привносил этой зацикленной по кругу гонке какой-то сакральный смысл.
Паше кто-то позвонил, и он отошёл поговорить по телефону. А Коля пёр какую-то бессвязную чушь: он то вспоминал, как в детстве играл в «Super Mario» на приставке, то рассказывал о своём коллеге-токаре, который может выпить за сутки четыре литра водки, то вспоминал счастливые нулевые времена, когда в каждом ларьке можно было купить поштучно папирос. Вадим вступил с ним в спор, принялся доказывать при помощи интернета, что такое количество алкоголя смертельно для человека. Коля же начал кричать, что жизненный опыт важнее сведений из интернета, заявил, что он и сам выпивал по три бутылки водки за вечер. Затем внимание его переключилось на российский автопром, завязался спор о машинах, в которых я, к слову, вообще не разбираюсь.
Паша тем временем с кем-то ругался по телефону: одной рукой он прижимал телефон к уху, а другой рукой размахивал, создавая на снегу причудливую тень, что напоминала мне изогнутую стрелу. Я закурил сигарету и обронил на снег немного пепла. Пепел быстро слился с белым ковром, из-за чего уже нельзя было понять: а был ли он вообще, этот пепел? Я допил первую бутылку пива и перешёл ко второй. Коля к этому моменту уже извлёк из-за пазухи чекушку водки, которую он, наверное, нёс домой. Вадим с Колей поочерёдно прикладывались к маленькой стеклянной бутылке, пробуя на вкус загадочное прозрачное зелье. Мне тоже предложили глотнуть водки, но я отказался. Из-за спин больших и высоких домов на небосвод медленно выползала луна. Она напоминала белый крейсер, корабль, что плыл по чёрному океану космоса. Я сделал глубокую затяжку и выпустил струю дыма навстречу луне.
Мне отец звонил только что, сказал Коля, подходя к лавке.
Чего хотел? спросил Вадим.
Да шизу прогнал какую-то, у него бывает, когда перепьёт. Говорит, мол, двойное убийство произошло тут неподалёку, типа порезали кого-то, и теперь на районе оперативники работают, ищут убийцу.
А мы при чём? удивился Коля. Я заметил, что его шапка-ушанка чуть покосилась, точно ей передалось опьянение головы, на которой она сидела.
Да ни при чём! Отец дурку гонит, какое на хрен убийство?! принялся размахивать руками Паша. Я ему говорю, что с друзьями гуляю, а он орёт, чтобы домой к нему шли, типа пару часов на улице появляться опасно.
Хах, ну и бред, Вадим покачал головой. А много батя твой выпил?
Да немало, Паша вдруг погрустнел, нахмурился. Я думаю, может, до дома дойти, посмотреть, что там с ним? А то он мне чушь затирал какую-то, мол, ментов под окнами видел, якобы они в клумбах снег роют, ищут следы убийцы. Боюсь, как бы он по синему делу не натворил чего.
К бате белочка пришла и орешек принесла, проблеял Коля и захихикал. Ему никто ничего отвечать не стал.
Можем вместе сходить, посмотрим, что там с отцом твоим, предложил Вадим, глядя при этом почему-то на меня.
Ну да, у меня дом метрах в трёхстах отсюда, прямо возле стадиона, Паша тоже посмотрел на меня, словно я был главным. Пришлось согласиться.
Пойдём, сказал я, думая о том, как мне не повезло, что Вадим пришёл с этим придурком.
Мне вообще-то домой надо, но ладно, схожу с вами, согласился Коля и опустошил одним глотком остатки водки, затем попросил у меня глоток пива, чтобы запить горечь. Когда он вернул мне бутылку, я незаметно протёр её горлышко рукавом куртки.
Мы двинулись до дома Паши. Он жил вместе с отцом в старой девятиэтажке, что находилась возле школьного стадиона. Одна из подъездных дверей высотки была открыта. В тускло-жёлтом свете подъездной лампы вырисовывалась человеческая фигура. Подойдя ближе, я понял, что это и был отец Паши. Ему было лет пятьдесят на вид, однако шапка волос на его голове уже была полностью белой, точно волосы эти состояли из снега. Он был одет в растянутые тренировочные штаны, мятую футболку с логотипом группы «Nirvana», а на ногах у мужчины были тапочки, которые, по виду, были сшиты из старого советского ковра.
Батя, тут же холод, ты чего раздетый? запричитал Паша.
Да я же ненадолго вышел, я вас ждал, когда отец Паши говорил, лицо его тряслось, словно у водителя трактора. Меня Игорь зовут, сказал он, протягивая нам руку.
Ну, рассказывайте, дядя Игорь, что стряслось у вас? заботливым тоном поинтересовался Вадим.
У меня-то ничего, а вот у вас может кое-что и стрястись, так что быстро в дом! Игорь схватил Колю, который стоял к нему ближе всех, за отворот куртки и попытался затолкать его в подъезд.
Да вы чего, папаша, аккуратнее! запротивился Коля, а его шапка покосилась ещё сильнее.
Бать, да ты успокойся, у нас нормально всё, принялся успокаивать отца Паша.
Мне только что опер позвонил, сказал, что сейчас будет следствие тут проходить! Как вы не понимаете, балбесы? Брови Игоря заходили ходуном, похожие на две чёрные радуги.
А вы лично с оперуполномоченными сотрудниками общаетесь? ехидно спросил Вадим.
Послушай, паренёк, у меня связей больше, чем шлюх в борделе, понял?!
Все загоготали. Даже я коротко рассмеялся, прикладываясь к бутылке с пивом.
Короче говоря, заходите быстрее, Игорь снова попробовал схватить Колю за куртку, но тот, наученный горьким опытом, резво отскочил назад.