О, привет, отвечает седой здоровяк, отрываясь от дел. Ты чёт рано сегодня или поздно Хрен тебя пойми
Но, несмотря на схожесть, их довольно просто отличить.
Че будешь? спрашивает Гоп, облокачиваясь на стойку.
У него здоровенные шрамы на щеке и усилитель руки виднеется из-под рукава. Это не протез, а именно усилитель ряд металлических пластинок торчат прямо из кожи. Гоп бывший военный. Он как-то надрался и рассказывал про службу и свою модификацию: «Это для того, чтобы таскать крупнокалиберку в одной руке. Но и для двадцатилитровых канистр с пивом неплохо подходит»
Что побыстрее можете сварганить, говорю и уже подхожу к столику, за которым обычно сижу второй с конца возле окна спиной к выходу. Ты не представляешь, насколько я голодный, чуть поворачиваюсь к нему и кладу руку на живот, делая рожей типа «мне херово».
Старик кивает и говорит:
Ладно. Сейчас что-нибудь придумаем он выпрямляется во весь рост и направляется к окошку на кухню.
Да, жизнь его вообще потрепала. А всё из-за того, что наша страна хоть и менялась до неузнаваемости временами, но интересы у неё оставались всё те же претензия на мировое господство, в то время как люди тонули в говне.
Я присаживаюсь на красный потрёпанный диван из кожзама и придвигаюсь в упор к широкому окну.
Довольный тем, что изжога и другие неприятные ощущения скоро пройдут, я, расслабляясь, откидываюсь на спинку и, посмотрев на улицу через полуоткрытые жалюзи, решаю, наконец, разобраться, что не так с моим осязанием.
«И что вообще за дерьмо в меня этот дед вколол?»
Словно инопланетянин, я осторожно касаюсь кончиками пальцев стола, оценивая свои ощущения и совершенно не узнавая пластмассовую поверхность на ощупь.
Затем принимаюсь лапать его обеими руками.
«Похоже на диссоциатив какой-то»
Так нихрена и не поняв, я хватаю следующий объект для изучения салфетку из раздолбанной салфетницы и, прикрыв глаза, начинаю мять её в руках.
Не сразу, но всё же я узнаю её да, точно, это самая обычная салфетка, но такое ощущение, что прямо сейчас мне открываются сотни её новых граней, которые я раньше не замечал, а секунду назад ещё не был способен дифференцировать из-за их бесчисленного количества.
Но я вдруг выпускаю её из рук, внезапно почувствовав вкус бумаги у себя на языке.
Мерзкой, дешёвой, шершавой бумаги, наверняка прошедшей тысячи кругов переработки, перед тем как попасть ко мне в руки.
Тут же открываю глаза, пытаясь понять, что же происходит, но, когда привкус проходит, я, недолго думая, хватаю солонку со стола.
Я принимаюсь по-новому ощупывать стекло и его проскальзывающие под пальцами грани. Снова закрываю глаза, прислушиваясь к своим ощущениям. Никогда в жизни я так внимательно не прислушивался к ним, а сейчас обнаруживал способность всецело погружаться в это Но, когда я случайно задеваю крошечные гранулы соли у основания горлышка, на языке вдруг (по-другому и не описать) взрывается соленый привкус. На этот раз я не открываю глаз. И чем внимательней прислушиваюсь к вкусу, тем сильнее он становится. Такое чувство, что он разливается по полости рта, а когда эти ощущения захватывают меня без остатка, где-то в голове я даже начинаю различать присущие только этим соленым гранулам звуки. Это трудно описать, они словно кристально-океанические
Увлеченный ощущениями, я всё глубже проваливался в собственную вселенную бесконечной вариативности ассоциаций и интерпретаций. Не глядя, я хватал со столика всё подряд и внимательно вслушивался в тающую на языке многоцветную музыку сахара (перед моим внутренним взором плыли целые картины); всматривался в приятные покалывания, пробегающие по всему телу, от радужной оды, которую спровоцировала капелька соуса BBQ, размазанная по подушечкам пальцев; и вмалчивался в трехмерный фрактальный трип от горошков черного перца, перекатывающихся в ладони
В один из таких моментов мне даже показалось, что я наблюдаю, как кристаллизуется время но эту иллюзию разрушила пробежавшая по помещению забегаловки легкая вибрация, которая из-за моего обостренного восприятия показалась мне настоящим землетрясением
«Какого черта?» думаю я, не сразу поняв, что происходит.
Затем открываю глаза и, вынырнув из мира собственных проекций, замечаю еле подрагивающие предметы на своём столике и тихо позвякивающую посуду на соседних.
Странно, до этого я никогда не замечал, что здесь такое происходит.
Но быстро проскочив по цепочке вспыхнувших ассоциаций, до меня кое-что доходит.
«Ну конечно»
Откуда ни возьмись в голове всплывает где-то мельком увиденный план подземных тоннелей города и подробная карта района. Всё это накладывается друг на друга (плюс берётся в расчет время, специфический род и диапазон вибрации), и я прихожу к выводу:
«Да, точно, прям под этим местом должна проходить линия метро. И, кажется, состав именно здесь начинает торможение»
Довольно скоро эта легкая дрожь, вернувшая меня в реальный мир, затихает.
«Но как же я раньше этого не замечал?»
Начинаю вертеться по сторонам, чтобы понять, заметил ли это кто-нибудь ещё, кроме меня. Но вокруг вижу, помимо Гопа, протирающего стойку, лишь четыре посетителя, которые с головой погружены в себя.
Один сидит за стойкой и тупо пялится перед собой, потягивая кофе.
Два других расположились в паре столиков от меня. Тот, что поближе, безостановочно бормочет, не вдаваясь в подробности, слушают ли его, а другой иногда кивает и даже что-то отвечает, продолжая думать о своём.
Четвертый сидит в другом конце зала и уплетает сэндвич с картошкой фри за обе щеки, не отрывая глаз от экрана гало-телефона.
Так, стоп.
«А когда они здесь появились?»
С тем, что жрет, всё ясно он уже был, когда я пришел. А остальные?
Я поднапрягся и вспомнил, что пока залипал в свои ощущения, до меня с равным перерывом во времени раза три донёсся звон колокольчика, что висит над дверьми при входе.
«Что-то не сходится. Может, кто-то уже вышел?»
Пытаюсь разобраться с этим, но в эту секунду из сортира появляется мужик и, поправляя на себе штаны, проходит неподалеку.
«Понятно»
Тогда я возвращаюсь к своему столу и, опустив взгляд, вдруг замечаю перед собой тарелку с яичницей из синтетического белка и двумя полосками ненатурального бекона.
«А это как тут оказалось?»
Снова я поднапрягся и вспомнил, как не так давно ко мне подходил этот громила Гоп. Он сунул тарелку мне под нос со словами: «Bon appétit», но я был настолько поглощён своими экспериментами, что на отвали ответил:
«Ага, спасибо», и даже не обратил на него внимания.
Я опять покосился на других посетителей заведения на этих ходячих мертвецов, которые ничего не видят, ничего не слышат и ничего не замечают, а после меня пронзило осознание того, что всё это время вплоть до этого момента я жил точно так же, как они ни черта не замечая. Каждую долбанную секунду вокруг меня происходило столько всего, но из-за своей невосприимчивости и тупости я упускал целые пласты жизни из-под носа Меня переполнило ощущение, что всё это время, вплоть до этого момента, я бродил в густом тумане, и только сейчас я случайно выбрался из него. Словно всё до этого момента было невнятным сном, и только сейчас я очнулся
И тут кое-что произошло.
Краем глаза я неожиданно замечаю, как через огромные окна справа от меня мазки солнечного света попали на край барной стойки и стали стекать вниз в проход между столами.
Я поворачиваюсь и поднимаю взгляд через стекло: солнечный диск прямо на моих глазах, дрожа и искажаясь, выглядывает из-за крыш небоскребов напротив. Его сияние постепенно заполняет помещение и вскоре касается меня.