Папа, оставайся с нами, не уходи от нас, мы с мамой будем заботиться о тебе.
Я понимал, что этого не получится, у Лены работа была так себе, как она раньше говорила: «Для души». Но этим она не сможет прокормить нашу семью, и даже единовременная выплата за случившееся со мной не исправит наше положение. Прижав голову дочери к груди оставшейся рукой, я понял, что нас ждут трудные времена.
Предложение
С тех пор как я очнулся на больничной койке и осознал, что теперь я инвалид, прошло 4 месяца. С каждым днём я себя чувствовал всё хуже и хуже. Нет, физическое здоровье было в нормальном состоянии: я угасал морально. Во-первых, я стал инвалидом, во-вторых, потерял любимую работу, а самое главное потерял лучшего друга, который ценой своей жизни спас меня. И тоже неприятный фактор теперь позаботиться о себе я почти не мог, приходилось просить Лену или Машу помочь мне. Было стыдно, что за мной убирают как за маленьким ребёнком, взрослый мужик, а сделать почти ничего не мог. Вот поэтому я всё меньше тяготел к этой жизни, но в ней остались единственные два огонька: это моя жена и дочь, которые были всегда рядом.
Лена устроилась на работу, где пыталась обеспечить семью. Мне было очень неловко, что ничем помочь не получалось. На выписке из больницы нам врачи посоветовали встать в очередь на протезирование рук и ног, что мы без промедлений и сделали, но, как оказалось, ждать придётся не меньше двух лет, так как очередь была длиною в отдельную жизнь. С этими новостями я пытался жить. Ну, как жить, точнее, существовать.
В один прекрасный день Лена прибежала с работы, она вся светилась от радости:
Вася, у меня для тебя хорошие новости! сказала моя жена, не скрывая улыбки. Со мной связался мой одноклассник Евгений Мотылёв, помнишь, я о нём рассказывала? Он ещё в школе очень умный был, так вот, он сумел поступить в научно-исследовательский институт по развитию нейроэлектронных исследований. Там он получил учёную степень, и вот недавно он узнал о твоей трагедии.
Лена изменилась в лице, но тут же с надеждой в голосе продолжила:
Он предложил тебе помочь, они разработали там какую-то интереснейшую вещь, понять которую я так и не смогла. Попросил нас прийти к нему через неделю на беседу и показать то, что он придумал.
Я не питал больших надежд на какое-то странное предложение Лениного одноклассника. Мне не очень давались все эти технологии, я был немного далёк от заумной техники. Но не хотел расстраивать жену, поэтому сказал:
Ну, давай попробуем сходить и послушать, что он нам сможет предложить.
Лена аж подпрыгнула от радости, услышав это от меня, тут же сильно обняла и поцеловала в губы. Это был горячий поцелуй любви, который я уже давно не чувствовал. Наверное, после трагедии совсем очерствел. С улыбкой на лице она убежала на кухню готовить нам с дочкой ужин, а я продолжил лежать или полусидеть в своём инвалидном кресле. Ой, как меня напрягают все эти слова, начинающиеся на «инвалид». Уххх, аж передёргивает, но поделать нечего.
Прошла неделя, и мы собрались к однокласснику Лены, который предложил помочь мне. Когда мы подъехали к зданию и мою коляску вытащили из транспорта, у меня челюсть отпала. Передо мной было огромное здание, которое уходило ввысь, этажей этак на пятьдесят или семьдесят: из-за сплошного остекления нельзя было понять. А ещё вокруг этого здания, зависая в воздухе, летали дроны. Вроде бы ничего необычного, но дронов было около двадцати, и все они парили вокруг здания, описывая неведомую мне фигуру, но при этом не сталкиваясь между собой. Этот левитирующий танец дронов гипнотизировал и поражал своей красотой. Лена с Машей шли рядом и тоже восхищались данной картиной. Но стоило нам зайти внутрь, как наше удивление возросло ещё больше. На входе нас встретила голограмма или проекция, не знаю, как её правильно назвать, мужчины в строгом костюме и в очках.
Здравствуйте, я ИИ 34370, представился нам мужчина. Скажите, по какому вопросу вы пришли к нам?
Мы к Евгению Мотылёву, у нас с ним встреча на это время, ответила жена. Проекция мужчины чуть моргнула, и он сразу же ответил:
Да, доктор Мотылёв ждёт вас на минус тридцать шестом этаже.
Тут челюсть повторно упала вниз у нас троих. Офигеть, это здание уходит в небеса в высоту, так оно ещё и в глубину устремилось. Увидев наш ступор, проекция мужчины ответила нам:
Некоторые исследования требуют замкнутых пространств и умеренно созданного давления, поэтому часть уровней нашего института находится под землёй.
Он сказал «многие»? Эта верхушка небоскрёба всего лишь малая часть здания? Вот до чего дошёл прогресс. Тут же проекция мужчины отошла чуть в сторону и вежливо указала нам в сторону лифта. Быстро отойдя от шока, мы последовали в лифт. Маша решила сама нажать на кнопку, но кнопок там не оказалось. «Как тогда нам спуститься на нужный этаж?» тут же прочиталось в наших глазах. Двери лифта только закрылись, и появилась проекция другого мужчины, более статного и также в чёрном костюме.
Вас ждут на минус тридцать шестом этаже, сказала проекция этого мужчины, и мы плавно поехали вниз.
Я не успел досчитать до десяти, как двери лифта открылись, представив нашему взору стену коридора с большими цифрами «Минус 36 этаж». Как только мы вышли из лифта, под нашими ногами начали загораться зелёные стрелки, указывающие нам дорогу в нужном направлении. Эти яркие указатели привели нас к кабинету с большими двойными дубовыми дверьми, на которых висело электронное информационное табло «Доктор Мотылёв». Лена постучала и открыла дверь. Внутри за большим столом сидел мужчина, напротив него стоял какой-то молодой парень в белом халате и с планшетом в руках.
Иванчук, вы можете быть свободны, сказал, как мы уже поняли, одноклассник Лены. Молодой парень немедля покинул кабинет.
Присаживайтесь, дамы, указав на диван у стены, сказал доктор Мотылёв, и мои девочки сели на него. Он посмотрел меня:
А вам, Василий, я не могу предложить присесть, так как видно, что вы этим обременены, он указал на моё инвалидное кресло. Хотелось сказать ему что-то плохое в ответ, но он тут же продолжил:
Я, как вы уже поняли, Евгений Мотылёв, старший доктор на этом уровне, а вы у нас ведь Василий Комаров?
Я лишь мотнул головой, и он тут же продолжил:
Простите, если вас зацепили мои первые слова, я хотел бы вам предложить участие в нашей новой программе, в которой я являюсь ведущим специалистом. В эту программу мы приглашаем людей с он запнулся, с похожими проблемами, как у вас. Но спешу вас огорчить: мы не сможем вам помочь снова ходить или что-то в этом роде. Мы лишь хотим вам предложить вернуть вкус к жизни.
Его последняя фраза меня зацепила: откуда он знает, что я перестал жить и начал существовать, и с этим пропал смысл жить дальше. Откуда? Я посмотрел на жену, которая всё это время сидела на диване, и, увидев мой взгляд, лишь опустила голову, признавая свою вину в этом. Теперь ясно, Лена всё про меня рассказала.
И что же вы можете мне предложить, чтобы вернуть мою любовь к жизни? Вы пришьёте мне руки и ноги гориллы и устроите меня обратно в пожарную часть? Или вы сможете воскресить моего погибшего друга?
На последних словах я сорвался на крик, Евгений стоял, слушал и не собирался отступать:
Я всё прекрасно понимаю, вам пришлось тяжело, но позвольте мне начать сначала?
Он дождался, пока я смогу чуть остудить свой пыл, и, получив мой одобрительный кивок, продолжил:
К сожалению, я не могу вернуть всё то, что вы потеряли. Но с нашей новейшей разработкой вы сможете снова ощутить себя живым.
Последнее слово он как будто специально выделил, и меня это смутило.