Жареная картошка
Так получилось, что во время службы в Раквере я работал только в двух стартовых батареях.
Начинал в 1972 году в четвертой, оператором машины подготовки. В 1973 году перешел начальником двигательного отделения в первую. В 1974 году ушел заместителем командира батареи снова в четвертую, а в 1975 назначен командиром первой стартовой батареи. Естественно, офицеров этих подразделений я знал прекрасно.
В четвертой батарее я сменил замечательного человека капитана Валентина Александровича Иванова.
С первого дня нашей совместной службы он старался учить меня, как говорят, «военному делу настоящим образом». Рассказывал, как проводить занятия, как обслуживать технику, как разговаривать с офицерами, прапорщиками и солдатами. У него, единственного кроме комбата и нас, двухгодичников, было высшее образование. Правда, закончил он ВУЗ заочно, но это не имело значения.
Его образованность была видна, как говорят, невооруженным глазом. Он правильно говорил по-русски, умел быстро найти неисправность практически на любом агрегате, отлично знал все системы ракеты. Он не кичился своими знаниями, никогда не говорил фраз типа «чему тебя учили» или «какой ты бестолковый».
Молодые офицеры тянулись к нему, старались чаще спрашивать его совета. При этом он никогда не выказывал какого-то превосходства и всегда был подчеркнуто вежлив. При этом требовательность его ко всем военнослужащим доходила, порой, до абсолюта.
Когда комбат уходил в отпуск, Валентин исполнял его обязанности. По этому поводу, однажды на солдатском КВН показали рисунок: шесть белых полос, одна черная и ещё пять белых, и задали вопрос, что это такое. Оказалось, что это календарь, а черная полоса когда комбат ушел в отпуск и за него остался Валя Иванов. Это действительно было время, когда никому никаких поблажек не допускалось. Даже мой начальник, Владимир Петрович Ласковенко, не мог себе позволить малейшие нарушения дисциплины.
При этом, особенно для солдат, Валентин Александрович добивался всего, что можно. Если ночное КЗ должен быть доппаек, если, не дай Бог, зимой кому-то достались истертые портянки, драные валенки или рваное белье, начвещ полка и кладовщик имели бледный вид. Иванов был членом парткома полка и мог вытащить туда за некачественное исполнение своих обязанностей любого офицера-члена партии. А если офицер был беспартийный, то мог получить «нахлобучку» на офицерском собрании.
Строгий характер не мешал ему быть очень веселым и жизнерадостным человеком. Он любил пошутить и посмеяться. А иногда его шутки были очень оригинальными.
Еженедельно в пятницу весь личный состав батареи после утреннего развода отправлялся на обслуживание техники. По науке это называлось «Проводить еженедельный регламент технического обслуживания». Для меня это было одной из возможностей глубже изучить технику, которой в стартовой батарее было очень много.
По штату в батарее было девять офицеров, пять прапорщиков и сорок девять сержантов и солдат. И практически на каждых трех солдат было две единицы техники. И вся она постоянно должна была ездить, вырабатывать электроэнергию или сжатый воздух, что-то поднимать, перетаскивать и выполнять еще много разных операций.
Отношение к обслуживанию техники было очень серьезное. В то же время, некоторые солдаты и сержанты, пользуясь сложностью проконтролировать каждого, могли позволить себе вольности.
В лесу, который окружал стартовые площадки, было много грибов и ягод. И однажды произошел такой случай. Два солдата, которые увольнялись осенью, заранее принесли на старт картошку, репчатый лук, соль и хлеб. После прибытия на старт они втихаря, чтобы никто не видел, пошли в лес, набрали грибов, почистили и сварили их на костре. Одновременно почистили и нарезали картошку.
Должна была получиться великолепная еда: жареная картошка с грибами. А в качестве масла для жарки использовали одну из смазок, которая состояла из очищеннолго животного жира. Эта смазка ничем не пахла и была абсолютно безопасна для употребления в пищу. Стоила эта смазка очень дорого, но, как говорится, для армии ничего не жалко. Про эту смазку знали все, но углядеть, что в банках, которые были на многих агрегатах, не хватало двух-трех ложек, было невозможно.
Приготовление жареной с грибами картошки уже подходило к концу, когда невдалеке от незадачливых «кулинаров» появился Иванов. Он обнаружил, что этих солдат нет на месте и решил их найти. Те, кто уходил в лес, обычно обеспечивали себя многосторонней защитой. Стоило кому-нибудь из офицеров направиться в их сторону, подавался сигнал. Для этого, кто-то из молодых солдат громко кричал своему товарищу, чтобы тот быстро принес ключ или что-то ещё. Срочно всё, что готовили в лесу, пряталось и солдаты убегали.
А тут Валентин Александрович зашел в лес так, что его никто не заметил. Картошка осталась на костре. Валя подошел, взял ложку и попробовал жареху. Минут пять, помешивая, довел блюдо до готовности и с удовольствием съел. Затушил костер заранее приготовленной «кулинарами» водой, оставил посуду на месте и пошел на старт.
Было время окончания регламентных работ. Личный состав построился на старте. Иванов заслушал доклады об окончании работ, приведении техники в исходное положение и готовности личного состава следовать на обед. Отметив отдельные недостатки по проведению обслуживания, капитан Иванов приказал вести личный состав в казарму. Но перед тем, как дать команду «шагом марш» Валентин Александрович, как бы невзначай, сказал: «А картошка была чуть недосоленой».
Тревога
1973 год. Жаркое эстонское лето. Я, уже «опытный» лейтенант-двухгодичник, виртуозно и безошибочно работал на КЗ (комплексное занятие по подготовке учебной ракеты к пуску) по подготовке системы управления ракеты к пуску. Естественно, работал один за двух номеров расчета.
Завсегдатай «дежурный по парку», знающий, по причине частого назначения в наряд, почти всех водителей дивизиона. Редко бывающий в общежитии «на зимних квартирах» (так называли иногда наши «военные» дома для офицеров на окраине города Раквере).
А что там делать, особенно в выходные? Болтаться по городу, который можно за полчаса обойти и с севера на юг, и с востока на запад? Денег на ресторан у меня не было, надо было отсылать большую часть «денежного довольствия» семье. А в полку кормили по летной норме, да и поиграть в футбол с солдатами можно.
Нет, конечно, после дежурства я ехал в «общагу», покупал несколько бутылок пива. А после принятия душа (в баню я ходить не любил) пил пиво и отсыпался до понедельника. Потом пара нарядов, через день, а там снова на дежурство. Отношения с офицерами батареи были отличные, хотя оставаться в армии я ещё не думал.
В начале лета я попросил командира батареи майора Глазачева Леонида Георгиевича ставить меня в наряд и на дежурство почаще. На август, планировался приезд Тани с Виталиком. Конечно, хотелось, чтобы в августе выходные были посвободнее.
В те годы, мы дежурили по неделе, с пятницы до пятницы. Конечно, месяц без дежурства, это невозможно. Но два дежурства в месяц, это нормально.
Недели, как правило, были похожи одна на другую. Один тренаж с ракетой, одно КЗ, через неделю ночное. Раз в месяц стрельбы. Солдаты из автомата, офицеры из пистолета.
Вот тогда я научился стрелять из автомата, но не полюбил пистолет. В понедельник и пятницу с утра два часа политзанятия.
В четверг регламент (обслуживание техники), в пятницу после политзанятий опять шли «на старт» (там мы называли боевую позицию, где располагались сооружения с техникой, хранилища компонентов топлива и ракет). Осматривали технику, чистили и обустраивали сооружения, дороги. А после обеда развод дежурных сил и смена боевого дежурства. Потом подведение итогов за неделю в батарее, совещание офицеров полка в клубе и отъезд домой.