Наступила тишина. Марат подождал, затем вяло поднял руку.
Сафаров.
Такого строя еще не придумали, ответил он.
Интересная мысль, учитель улыбнулся. И все же, из тех, что придумали, какой самый лучший?
Снова минута тишины, которая показалась минутой молчания в память об усопшем. Учитель подошел к доске, потянулся к мелу, но передумал, взял указку и стал ходить перед классом:
На сегодняшний день наиболее успешным показал себя демократический строй. Несмотря на очевидные недостатки, связанные скорее с человеческим фактором, развитие демократических стран показало преимущество перед иными формами.
Марат снова поднял руку.
Сафаров, хочешь что-то добавить?
Владимир Сергеевич, так получается нам столько лет врали?
Что значит врали?
Помните слова нашего гимна: Союз нерушимый республик свободных. Два года назад СССР распался. Как может нерушимый союз развалиться?
Владимир Сергеевич часто заморгал, подыскивая ответ.
Ну, Союз не сам распался, ему помогли. Горбачев, например
Как один или несколько человек могут развалить нерушимый союз? Получается, он оказался вовсе не таким нерушимым? Колосс на глиняных ногах? Значит мы все это время верили в ложь?!
Класс оживился. Спорить с директором школы осмелится не каждый.
А где тогда правда? Может и то, что он созданный волей народа, это тоже вранье? не унимался Сафаров.
Ну, постойте, молодой человек, Союз был нерушимым. Например, мы победили фашизм, аргументировал Владимир Сергеевич.
Это да, но я читал, что первые десять лет у нас победу не отмечали. Не праздник это был. Тихо пили от горя. Слишком большую цену отдали за победу. Хотя, это совсем другая тема.
Сафаров, ты че споришь с учителем? насмешливо сказала одна из девочек. Самый умный что-ль?
Класс поначалу захохотал, но увидев хмурое лицо директора школы, затих. Усы Владимира Сергеевича оттопырились, как у кота. Он прошел перед доской, похлопал по ладони указкой и ответил:
История показывает, что люди, даже наделенные властью, могут заблуждаться. Мы еще до конца не знаем, почему такое государство, такое мощное, как СССР, распалось. Но мы должны сделать выводы и жить дальше, строить новую страну, стремиться к лучшему.
А где гарантия, что теперь нам будут говорить правду? не унимался Марат. Учитель строго посмотрел на него, неожиданно расплылся в добродушной улыбке и сказал:
Интересные у тебя рассуждения, Сафаров. Знаешь, приходи-ка сегодня вечером к нам домой, и мы побеседуем на эту тему за чашечкой чая. И Лариса Федоровна, моя жена, будет очень рада. Нам нравятся такие беседы. А почему бы нет?
А можно и нам? подала голос Светка Лавочкина с соседней парты.
И вы тоже приходите. Знаете, все приходите. Все, кто хочет об этом поговорить. Приходите к нам сегодня к семи, радушно пригласил директор школы. Ученики оживились, зашумели, и на этой веселой ноте прозвенел звонок.
В итоге к директору пришли двое: Марат и Светка. Они случайно встретились у магазина и вместе зашагали по улице. Это не дискотека какая-нибудь, а настоящее культурное мероприятие! Светлана принарядилась в курточку кремового цвета и демисезонные сапожки, а на голове у нее красовалась привычная в то время химка, прозванная в народе взрыв на макаронной фабрике. Марат надел модную дерматиновую куртку черного цвета, называемую кожанка, которую мать купила на рынке в городе.
Директор школы жил в самом центре поселка. Его дом ничем не выделялся. Типичная постройка позднего Союза. Его жена работала вместе с ним в школе учителем литературы. Когда гости зашли во двор, Лариса Федоровна поила коров.
Проходите в дом, я сейчас приду. Володя уже дома, пригласила хозяйка. Светка задержалась во дворе, наблюдая за Ларисой Федоровной в фуфайке. Непривычно видеть учителя в таком виде.
Пошли, чего уставилась, Марат первым зашел в дом.
О, гости дорогие, радушно встретил их директор школы. Раздевайтесь, заходите в зал. Сейчас будем пить чай.
Посередине зала их встречал разложенный стол-книжка, покрытый сиреневой клеенкой, а на нем стояла выпечка и красивый чайный сервиз с позолотой. Раньше сервизы служили визитной карточкой хозяйки. Их ставили в зеркальные серванты, периодически протирали пыль, а по случаю прихода дорогих гостей доставали и пили из него чай. Во время чаепития хозяйка любовалась своим сервизом, словно это не обычная керамика из сельмага, а золотые приборы из персидского дворца, повод гордости и зависти одновременно.
Садитесь, располагайтесь, учитель указал на диван. А я думал, больше ребят придут. Выпускной класс все-таки, больше не увидимся.
Владимир Сергеевич, они просто стесняются к директору школы домой прийти, сказала Светка.
А вы значит, не стесняетесь, наливая в заварной чайник крутого кипятка, с иронией произнес учитель.
А чего стесняться, вы такие же люди, сказал Марат, понимая, что произнес нечто неоспоримое, а значит умное.
А вот и хозяйка.
Извините, не успела все сразу, запыхавшись, в зал вошла жена директора и принялась хлопотать вокруг стола.
Ой, как вкусно вы готовите, Светка откусила вишневый пирог.
Да вот, после уроков прибежала и сразу пирог поставила.
В те годы выпечку готовили сами. Так экономнее, да и в магазинах ассортимент был еще не велик. Если хочешь порадовать гостей, включаешь фантазию и из того, что есть в погребе и дома, готовишь нечто с чем-то. Причем получалось всегда по-разному. То подгорит, то вытечет, то не пропечется. Владимир Сергеевич с шумом отпил из чашки и начал разговор:
Ну Марат, интересные вопросы ты задал сегодня на уроке. Прямо сказать, для твоих лет это очень даже зрело. Жаль времени не было ответить. Я жене рассказал, знаешь, она тоже заинтересовалась. Ведь вы наша смена, молодое поколение, которое и будет строить жизнь дальше. От вас все зависит, от ваших решений. И знаете, я все-таки думаю, что вы будете жить лучше.
Да, хотелось бы лучше, согласился Марат.
Ты спросил, почему нам говорили неправду, Владимир Сергеевич улыбнулся и почесал за ухом. Правда или неправда, это вопрос неоднозначный. Вы еще молодые и вам кажется, что все в мире просто. Это черное, а это белое. У меня, кстати, даже после института сохранялся такой взгляд на жизнь. Поэтому я тебя, Марат, хорошо понимаю. Но на самом деле в жизни все намного сложнее, чем кажется на первый взгляд, директор в раздумьях пригладил усы и продолжил. Вы не допускаете, что может быть они, то есть строители коммунизма, верили в то, о чем говорили? Может они искренне верили, что наш путь единственно верный? Этот путь идеологического насаждения и принуждения.
Верили, а теперь признали, что ошибались. Странно как-то. Неужели все ученые, академики, министры, все они ошибались? спросил Сафаров. Они же умные люди, взрослые. А если была возможность ошибиться, почему же они вели себя так, словно ошибка исключена? Почему не сказали всем людям честно, что мы "возможно" построим светлое будущее? Что мы часть эксперимента. Столько лет подряд твердили, что мы движемся к светлому будущему. Неужели они не видели, что за рубежом живут лучше? Даже во время войны наши солдаты это видели, когда шли по Европе. Зачем нам врали? Почему не сказали прямо мы живем лучше, чем в Африке, но хуже, чем на Западе. Не было бы так обидно. Почему внушали, что мы живем лучше всех, когда не лучше. Зачем они врали своему же народу? Марат говорил с горячностью. Юноша полный сил и надежд. Искренний и откровенный.
Видать эта тема тебя сильно волнует, Марат, улыбнулась хозяйка, элегантно ставя на стол чашку. Светка заметила, какой красивый у нее маникюр. Иметь в деревне маникюр непросто.
Чтобы строить дальше, надо разобраться с прошлым, произнес Владимир Сергеевич. Марат, а что если это был единственный наш путь? Если можно так выразиться. Наш исторический путь. Наш менталитет, культура и прошлое привели нас именно к этому. А если по-другому было нельзя?