А вот кто точно не умрёт голодной смертью, так это сотрудники основного комплекса, расположенного в центре Ямы. Там была и электростанция, и химические цеха, и хрен пойми что ещё.
Важными для меня были те, кто работал в химических цехах. Они варили мозговой бульон и заправляли питательными веществами картриджи для уорков. Все эти ништяки через левые руки доставались мне за обмен на всякое рабочее железо.
Хотя и значимость людей, которые десятилетиями поддерживают работоспособность электростанции, имея в распоряжении говно и палки, тоже отрицать сложно. Если бы не они, вся эта отлаженная система давно бы уже загнулась.
Третьими по важности людьми в городе, кто также не испытывал дефицита в еде и энергии, были ремесленники. Они собирали из всякого электронного хлама что-то дельное, рабочее и нужное. Чинили охранных роботов, экзоскелеты для тараканов, что бесконечно колупали уголь. Поддерживали работоспособность очистительных станций, грузовых летательных дронов и других механизмов, что были в Яме.
А вот складские работники, что сортировали притащенные мусорщиками вещи со свалки и распределяли их по местам хранения в противоположной от трущоб части города, уже не особо пользовались уважением. Но, имея защищённый от излучения дом, хорошую прибыль в виде энергии, закрытые тоннели для передвижения можно спокойно наплевать на уважение в таких условиях.
Но самым важным человеком в этом грязном городе был врач, Париж. У него была собственная бетонная коробка, которая полностью принадлежала ему. В ней была оборудована роботизированная операционная. Он единственный, кто знал и умел, как нужно правильно ковыряться в человеческих телах. Сделать так, чтобы стало лучше, чем было.
Он был единственным человеком, с которым я общался последние несколько десятилетий. Он был единственным человеком, существование которого меня не злило.
К нему-то я и направлялся. Только он и может мне помочь. У него есть доступ к бульону, который делают исключительно для уорков. Плюс он мой старый друг. Очень старый друг.
Мы познакомились с ним ещё задолго до того, как расцвёл Оазис. Я спас его, когда был в очередном походе в старый мир за оборудованием.
Наш корабль прибыл в один важный порт, территорию которого контролировали какие-то упыри. Они напали, когда наш поисковый отряд проверял склад на наличие нужных контейнеров. Как потом рассказал Париж, хотели отжать у нас рабочий корабль, напичканный множеством полезного оборудования. Но у них ничего не вышло. Они были слабы, плохо вооружены. В общем, мы с лёгкостью отбили их атаку, потеряв всего один скафандр, который погиб по собственной глупости.
Париж был одним из напавших на нас. Из-за полученных ранений он так истошно орал, что мне стало его жаль. Если бы не искусственные органы в его теле и не несколько полезных железок в мозгу, он бы не выжил. Я под свою ответственность забрал его на корабль. Как позже оказалось, он отличный врач. Париж полностью сам себя заштопал, пользуясь не самым совершенным медицинским оборудованием, что имелось на судне.
Наблюдая за его потугами, между нами завязался разговор. Который впоследствии стал фундаментом крепкой дружбы.
Париж один из немногих людей, кто застал Судный день, пережил его и смог дожить до сегодняшнего дня. Всё благодаря искусственным органам, что поддерживали более-менее рабочий функционал его старого дряхлого тела и угрюмому характеру, что отлично подходил для нового мира.
Был момент, когда он почти получил скафандр, но инцидент на Маяке, когда всех нас кинули, испортил все планы. И не только ему, а всем.
Видимо всё то дерьмо, что мы пронаблюдали и ненависть к человечеству, что родилась после всего увиденного, сплотила нашу дружбу.
Как бы друг плохо не относился к людям, ремонтировал он их тела отлично, не впуская ненависть в процесс.
Сознание захлестнула пустота. Реальность происходящего пропала.
Где я? задал я вопрос темноте, что окружала меня. Память не давала сигналов, оставив меня наедине с пустотой.
Неожиданный громкий гудок поезда привёл меня в чувство. Мир обрёл черты, суть происходящего вернулась в поток. Спасибо тебе, металлический монстр. Своим криком ты снова спас меня.
Я поболтал головой, чтобы смазать подсыхающий мозг, и сразу после этого осмотрелся.
Моя остановка была уже несколько десятков метров назад. Я тут же спрыгнул с вагона. После тяжелого приземления нога, что была травмирована, подкосилась, и я рухнул на чёрный бетон. В глазах слегка потемнело, но сразу отошло.
Я встал и, прихрамывая, шатаясь, словно заядлый посетитель злачных заведений, заковылял в сторону нужного мне здания.
Людей на этих улицах было куда больше, чем на улицах трущоб. Хотя население трущоб было значительно больше, что вызывало некоторый диссонанс восприятия.
Проходя мимо приёмки хлама, притащенного со свалки, я заметил несколько знакомых лиц. Точнее одно, и не лицо, а культю вместо левой руки. И шмотки. Это рваное тряпьё хорошо засело мне в память.
Я тут же отвернул свой взгляд, чтобы не привлекать внимание. Судя по недостающей руке и одежде, которую я хорошо запомнил, это отряд мусорщиков, с которым я однажды стрелялся. Не они, ни я в итоге не попали друг в друга и просто разошлись в разные стороны. Только один из этой шайки словил металлическую болванку из моей винтовки и лишился руки. Так что осадочек определённо остался. Они точно точили на меня зуб. В центре Ямы мне хоть и не угрожает агрессия с их стороны, но моё драгоценное время они забрать могут. А для меня это стопроцентный смертный приговор.
Мусорщики в Яме были частыми гостями. Они регулярно снабжали город различным оборудованием и запчастями, найденными на просторах контейнерной свалки. Они обменивали найденное на ценную энергию и питательные брикеты.
Их солнечные панели, что я сегодня видел, вырабатывают очень мало по сравнению с тем количеством энергии, которое они могут получить здесь. На то же посещение Рая нужно располагать хорошо заряженным аккумулятором. Оборудование, которое симулирует твои хотелки, очень прожорливое.
Мои размышления прервал дрон, что пролетел надо мной. Я поднял взгляд выше и увидел ещё несколько. Они летали по улицам над головами прохожих. В таких количествах я их здесь ещё не видел. Очень странно. Не меня ли ищут за угон скаута?
Я поглубже спрятал голову в капюшон и повернул за угол.
Из-за того, что смотрел в землю, я чуть не врезался в боевую роботизированную платформу, что своими четырьмя лапами грозно вышагивала по дороге. Встретить этого металлического убийцу было ещё большей неожиданностью, чем дроны. Эти железяки вообще никогда не покидали стен центрального комплекса.
Робот резко остановился, уставившись на меня своим автоматическим орудием.
Надеюсь, ты не меня ищешь, проскочила в голове мысль, и в компанию к галлюцинациям со всех ног ворвалась тревога.
Я резко отошёл в сторону, пропуская это охранное устройство вперёд. У этих ботов привилегий в Яме больше, чем у обычных людей.
Как только путь для железяки оказался свободен, она тут же продолжила движение, наполняя пространство постукивающим об бетон звуком своих бронированных лап.
Облегчение накрыло меня. Тревога ушла. Значит не я тот, ради кого на улицы выпустили роботов.
Дойдя до перекрёстка, я остановился, чтобы пропустить пару электро-грузовиков из Роддома, что доставляли в Яму мясо, выращенное в био-реакторах и вещества для картриджей, добытые из растений, произрастающих в закрытых теплицах.