Больница, в которую я приехал, тоже обладала своей душой, своим запахом и видом. И если раньше больницы херели прямо на глазах, полы были перманентно прошорканы сотней ног, а стены то и дело стояли облупленными, то теперь все иначе. На полу практически неубиваемое покрытие, с которого одинаково хорошо отмывается и грязь с улицы и кровь нечаянно капнувшая из раны. Двери которые можно смело открывать каталкой, не боясь сорвать их с петель. Но мне все равно было неуютно.
Больницы давят, не знаю как персонал, который тут работает видимо привыкает, но на меня больницы всегда действовали именно так. Это здание видело тысячи искалеченных, больных, умирающих людей. Что будет с человеком, который каждый день видит только болезни и смерть? Вот и здание пропиталось этим, оно словно присматривалось ко мне, пытаясь понять зачем я пришел? Кто я? Очередной больной или тот, кто попытается хоть как-то помочь другому?
На проходной я сразу заполнил бланк посетителя и узнал где находится наш вчерашний неудачливый каскадер. Проходя по коридору я старался не смотреть по сторонам на всех этих людей, что жили надеждой на помощь, кто-то совсем мелкой, а у кто-то соизмерял на весах своей судьбы жизнь и смерть. Мне казалось, что если я на них посмотрю, то сразу пойму с чем они пришли, а я не хотел этого знать, ведь помочь им все равно ничем не смогу.
У палаты, как меня и предупреждали, дежурил человек из милиции, не сказать что он был сильно занят или вовлечен в этот процесс, скорее просто тратил свое время в обмен на услугу.
Вы к кому? не отрываясь от телефона пробубнил он, когда я подошел к двери.
К пациенту, я вот достав из внутреннего кармана куртки удостоверение, я протянул ему.
Сотрудник был велик в размерах и вставать не торопился, лишь приподнял взгляд, мельком глянул на должность и фотографию, а затем сравнил с моей внешностью.
Не положено, пробубнил он и вернулся к лицезрению телефона.
Простите, я следователь, мне нужно.
Следователь уже был, все так же монотонно продолжал он. Ничего не добился, пациент как был в коме, так там и находится.
То есть как это был? Когда?
Утром
А сейчас что? пытаясь оторвать взгляд, а заодно и центр мышления охранника от телефона не унимался я.
Наконец он сдался, выключил телефон и пристально посмотрел на меня.
И сейчас утро, но он был раньше, да вот он идет сказав это, охранник указал пальцем куда-то мне за спину.
По коридору шел Толик, в руках у него было два бумажных стакана с кофе, а на ногах такие же синие бахилы, как у меня.
А я знал, что ты без кофе придешь, вот и тебе тоже захватил.
Говорят ты уже был у него? двинувшись навстречу, выпалил я чуть громче, чем требовалось от чего другие посетители укоризненно посмотрели на меня.
Не кричи, тут так не принято. Ну да, был, пришел раньше тебя, дай думаю зайду, чего время терять?
И чего?
В коме, он лежит, прибор пикает, капельница капает. Спросил его он молчит, я его иголкой в руку ткнул, он не двигается.
Какой иголкой, ты с ума сошел?
А чего такого? Он все равно привязан, а от укола медицинской стерильной иглы еще никто не умирал, да я и не глубоко, просто проверить.
Методы опроса свидетелей у Анатолия были, прямо скажем, не из самых правильных, но в результатах я не сомневался. Если уж он говорил, что ткнул значит ткнул. Оставалось решить что делать дальше, ждать когда спящий разум придет в себя и начнет действовать или отправляться домой и обдумывать другие версии.
Стоя посреди коридора, мы медленно пили кофе и смотрели на дверь, словно она должна была засветиться, но вместо этого услышали как аппарат за дверью издал какую-то странную трель.
Это что? спросил я у Толи.
Не знаю, я ж не врач, может умер, а может в себя пришел.
Сплюнь!
О! Смотри, бегут, давай-ка отойдем в сторонку, тихонько шепнул Толя и быстро потащим меня за рукав в от двери.
Надо отдать ему должное очень вовремя, прямо по тому месту, где я только что стоял, пронеслось несколько человек медперсонала, которые буквально вынесли дверь и ворвались в палату.
А чего вы их не остановили? поинтересовался я у охранника.
Не положено, все так же монотонно ответил тот.
После этого кавалерийского вторжения дверь осталась приоткрытой и я, вытянув шею, заглянул в образовавшуюся щель. Судя по всему, больной не умер, а совсем даже наоборот, врачи пытались его успокоить и уложить на кушетку, наспех объясняя ему, что у него была кома, что он в больнице и бояться ему нечего.
Впрочем, судя по всему, он их не слышал или просто не слушал, постоянно пытаясь что-то сказать, но с катетером для дыхания это было очень непросто. Наконец его прижали к постели, выдернули интубационную трубку и я смог услышать его голос.
Где Лера? Что с ней? выкрикнул он, все еще пытаясь освободиться.
Я не отрывая взгляда пытался понять насколько искренне он сейчас говорит. Что это, искренние чувства, любовь и забота о единственной или же просто шумный спектакль на публику, заранее продуманный и разыгрываемый с единственной целью выяснить жива она или нет.
К слову сказать, врачи повели себя очень профессионально, полностью игнорируя его вопросы и успокаивая его до последнего. Уж не знаю, рассказал им кто-то или нет подробности той аварии, но если он и впрямь хотел убить и себя и свою ненаглядную, то не стоит ему рассказывать жива она или нет. Оба варианта могут его как успокоить, так и взбесить.
Вы кто? внезапно спросил парень приблизившись к двери с той стороны и пристально взглянув на меня одним глазом через ту же щель.
Следователь, моментально ответил я.
А вы? переведя взгляд на Толю уточнил он.
Тоже следователь.
Что-то вас как-то многовато, удивился одноглазый, мельком глянул в сторону бьющегося, как лещ на берегу, пациента. К нему пока нельзя он еще час-два будет неадекват, позже приходите. произнес он и плотно закрыл дверь.
Вот и поговорили, пробубнил Толик и похлопал меня по плечу, пойдем отсюда, мне тут как-то не по себе.
Да, мне тоже поддержал его я и мы двинулись на выход.
На улице было пасмурно, дождя не обещали, но это ведь не значит, что облакам запрещено кружить над городом. Нам надо было куда-то деть целый час, а то и два, времени и мы решили еще раз обсудить то, что успели собрать криминалисты на месте аварии. Толик оказался более подготовленным чем я, а потому мы устроились на лавочке в небольшом парке на территории больницы и принялись рассматривать фотографии с его телефона.
Судя по качеству съемки, на аварии был наш специалист, он даже успел сделать несколько снимков еще до того, как начали вскрывать машину, а потому мы смогли собственными глазами увидеть весь ужас этой автокатастрофы.
На первом же фото стало ясно почему парень так сильно пострадал, лобового стекла не было, а это значит, что несмотря на ремень безопасности, он достал головой до стекла и вышиб его собственным лбом. После такого обычно бывает сотрясение, и будет очень хорошо, если он хоть что-то сможет вспомнить.
Пассажирке же повезло больше, с ее стороны виднелся вспоротый кожух торпеды из которой выстрелила подушка безопасности, точно такие же свисали с боковых стоек. Выходит подушки были, но вот в руле она так и осталась не сработавшей.
А что с рулем? уточнил я у Толика.
Все нормально, наши подключились к нему, подали нужный сигнал и подушка сработала.
То есть проблема где-то в бортовом компьютере?
Мы этого уже не узнаем, к сожалению на машины черные ящики пока еще не ставят, а может и ставят, но нам никогда не скажут.
Зря
Ты же понимаешь, сколько аварий происходит по вине автопроизводителя? менторским тоном поинтересовался Толик. И ты все еще думаешь, что они добровольно положат свою голову на плаху?