Ты! Пошел туда!
Языка дикий не знал, но направление понял верно и, оглядываясь на остальных, поплелся в сторону стены.
Мэтью старший дернулся, продолжая лопотать что-то непонятное на своем языке, но Ким молча шагнул вперед, и раб сник, отступая.
Питьевой фонтан еле булькал, выплевывая теплую воду в каменную чашу, за пару столетий та успела выгрызть в камне желоб, и теперь на дне чаши скапливалась едва пара горстей, остальное стекало вниз, к корням обвившей чашу повилики. Ал оглянулся, но кроме узколистной лианы в тюремном дворе ничего не росло и свернуть чашу было не из чего.
Пей так. Ал даже продемонстрировал как, зачерпнул ладонью воду, сунул дикому под нос и быстро отдернул руку: дикий, похоже, из его ладони лакать собрался. Совсем тупой. Самому пить тоже хотелось, но он сильный, потерпит; наставник прав, сначала надо напоить слабых.
Дверь в сторожке опять скрипнула, выпуская на улицу двух эр-кхарцев с ошейниками и связанными за спиной руками. Эти напуганными не выглядели, скорее, просто уставшими, особенно тот, что вышел вторым: здоровый, с гипертрофированными мышцами и характерными тонкими нитками шрамов на руках такие оставляют разлетающиеся острые каменные осколки. Первый был тощий и невзрачный, сходу его профессию определить не удалось, тоже, скорее всего, из какой-нибудь касты мастеров, для сархи венозный рисунок у него был слишком ярок, а для высокорожденного слишком бледен.
Ал, убедившись, что серый больше не пьет, а тоже посматривает в сторону заключенных, подтолкнул его к коптеру, передавая Яну, и поманил рукой следующего.
Обратная загрузка в коптер заняла больше времени, чем выгрузка: заключенных посадили между старшими кшари, да еще и отгородили от рабов слетками, создав некий буфер на случай бессмысленного и самоубийственного, но все же возможного бунта. Ал теперь сидел на полу, поджав под себя ноги и упершись руками в колени обычная поза отдыха, обманчиво-расслабленная, но, если что, на ногах он окажется быстрее, чем рабы успеют моргнуть.
Самые крупные месторождения кориума были на севере, за красной пустыней, но и в сельве иногда встречались. Рудник Тин-Хаэ был ближайшим к Хур-Сагу, старым и маленьким поговаривали, что лет через десять жила иссякнет и его надо будет закрывать, но пока вполне рабочим. Ал бывал там и раньше: пару раз отвозил рабов, но чаще их посылали забрать ящик отборного камня для жрецов Великой Окханы.
Коптер опять тряхнуло, на этот раз куда сильнее, чем обычно, и серый, дернувшись, вцепился Алу в плечо, явно перепутав его с поручнем. Ал среагировал раньше, чем успел сообразить, что раб ничего такого не имел ввиду и вряд ли понимал, что, дотрагиваясь до кшари, он рискует умереть гораздо раньше, не дождавшись, пока коптер упадет. Уткнутый лицом в пол раб тихо заскулил, и Ал нажал на вывернутую за спину руку еще сильнее, с четко дозированной жестокостью так чтобы не повредить, но и чтобы раб прочувствовал и запомнил, выждал еще пару секунд для закрепления результата и отпустил.
Сиди тихо, энэ.
Серый предупреждению внял, не поднимая взгляда, отполз к стене и затих.
Коптер натужно заворчал, чуть наклоняя нос, и в узком окошке замелькали ветки.
На руднике их уже ждали. Вышедший встречать кшари слегка поклонился наставнику, мазнул равнодушным взглядом по рабам и сказал:
Аштэ велел ждать здесь. Он подойдет позже.
На руднике был только Храм Великого Эльха. Обычно Великие покровительствовали выборочно: Великий Ашер, например, присматривал за кшари, а Великая Мот благоволила лекарям, и только Эльх одарял своей мудростью и добротой всех. Хотя диких Ал бы с чистой совестью перепоручил Арроху этим тварям у него самое место, но Великий Эльх даже для неразумных находил нужное слово, указывая верный путь.
Вот только его жрецы за своим Великим явно не поспевали, у них вечно времени ни на что не хватало. В прошлый раз пришлось почти до вечера их ждать, еле успели вернуться в гнездо до темноты, но торопить жрецов, как и обсуждать их приказы, не положено надо ждать, значит, будут ждать.
Ал натянул на голову капюшон, заложил руки за спину и опять приготовился охранять рабов, причем на этот раз действительно охранять, а не следить, чтобы те не сбежали: они были уже не в городе и не в Храме, вокруг дикая сельва, мало ли кто тут голодный и ядовитый бродит, не хотелось, чтобы рабов примитивно сожрали без всякой пользы. Даже повернулся чуть боком к пленникам, фокусируясь на сельве, и поправил висящие на поясе ножны.
Конечно, крупные хищники, типа саблезубой кошки иби или драконов на группу людей нападать не будут, да и вообще близко не сунутся, зато кабаны в это время года становились дурными и агрессивными, даже в город умудрялись забегать, не говоря уже о фермах. Новости о вытоптанных рисовых полях и загрызенных фермерах то и дело появлялись. Опять же, ахабея недавно отцвела, а значит, еще пару декад будет опасна: плотная коробочка, сменившая дурно пахнущий цветок, созревая, лопалась, разбрасывая вокруг острые, ядовитые шипы. У самых крупных кустов семена разлетаются метров на двадцать-тридцать, впиваясь во все, что подвернется, а если повезет и подвернется органика, то вот сразу и питательная среда для будущих ростков.
Тренированный кшари успеет засечь характерный треск и закрыться, заодно прикрыв тех, кто рядом, крыло шип не пробьет, а миряне среагировать не успеют, да и закрываться им нечем. Не говоря уже о недавно попавших на планету диких. Вон сидят, глазами лупают. Серый вообще сразу под дерево уселся, даже не убедившись, что там, например, кротовины нет. Тупой.
Сам рудник и поселок рабов были огорожены от сельвы и зачищены от ядовитых растений, но коптер сел на скальный выступ далеко за забором, чтобы не искушать убогих, а то еще полезут коптер захватывать. Так что лучше было не расслабляться и за сельвой приглядывать: рабы не полезут, а зверье может. Впрочем, разница не велика.
Какой срок тебе назначил судья? остановился напротив каменотеса наставник Ксэн.
Семь лет, раб торопливо вскочил и склонился в поклоне.
Если сможешь продержаться до темноты, чтобы они наставник кивнул в сторону слетков, не догнали, твой срок сократят в два раза.
А раб сглотнул, испуганно покосившись на Эра, если догонят?
Постарайся, чтобы быстро не догнали, равнодушно посоветовал наставник и посмотрел на второго эр-кхарца, тебя это тоже касается.
Диким он предлагать ничего не стал: во-первых, не поймут, а во-вторых, они в любом случае тут пожизненно, зачем их обманывать и предлагать невозможное. Хотя эр-кхарцам тоже предложили выяснить, как часто чудеса случаются.
У вас будет фора в полчаса, наставник слегка усложнил задачу охотникам, попытайтесь ее не потерять.
Я не хочу, дрогнул тощий и отступил назад. Ты не можешь нас заставить, мы ничего не сделали. Мы чтим Великих и их стражей
Не беги, разрешил наставник и, с секундной паузой, напомнил: Срок в два раза. Время пошло.
Руки развяжешь? торопливо поинтересовался здоровяк. Или так бежать?
Наставник кивнул, и Тим быстро взмахнул ножом, рассекая узел на веревке.
Тощий задергался, бросая затравленный взгляд то на подельника, то на стражей, но все же решился и протянул руки Тиму.
Они всегда бегут, никто еще не отказывался.
Ал сделал стойку, готовясь тоже сорваться с места, но вспомнил про полчаса и заставил себя расслабиться, провожая взглядом скрывшихся в кустах рабов, можно было и час им дать, далеко не уйдут. Тут вообще бескрылым уйти сложно: рудник был высоко в горах, и отвесные скалы делали спуск в долину практически невозможным. Ал это знал, это была не первая его охота даже не тренировка, а легкое напоминание рабам, что дергаться не стоит, что не смогут они сбежать, кшари догонят всегда, заставят подчиниться, напомнят, кто несет волю Великих.