Мне это нравилось. Разумеется, документы, лежащие передо мной, кишели ошибками. Но, тем не менее, из них явствовало, что Парк функционировал удовлетворительно, возможно даже, хорошо. Я нашел финансовую ведомость, составленную бухгалтером Парка, но в другой пачке бумаг обнаружилось уведомление о том, что договор с бухгалтером прерван, а также счет за его услуги с просроченной датой и отметкой, что счет переслан в агентство по взысканию долгов. В документах не было никаких указаний о привлечении к работе другой бухгалтерской фирмы. Возможно, потому, что ее и не привлекали.
Если Парк в действительности приносил прибыль, то почему Юхани не взял еще один кредит, чтобы предприятие продолжало нормально функционировать? На что он потратил предыдущие кредиты? Явно не на последние приобретения: Безумную спираль и Горку-штопор, прикрепленную к Большой горке. За нее Юхани внес только аванс и первый взнос. Из документов следовало, что неоплаченные счета начали копиться с того времени, когда бухгалтерская фирма разорвала договор с Юхани. Все выплаты практически прекратились. Что-то произошло. Все банковские займы, кроме одного, тоже датировались этим периодом. С учетом долгов и неоплаченных счетов складывалось впечатление, что примерно 200 тысяч евро просто растворились в воздухе.
Двести тысяч евро. Чуть меньше чем за один год. Логично было ожидать, что должны быть какие-то признаки существования подобной суммы. Где они?
На протяжении последних двух лет Юхани ездил на старой «вольво», взятой напрокат. Он жил в однокомнатной квартире, обставленной фанерной мебелью, в которой поселился после развода. Он носил одежду из магазина «Дрессманн», а питался в местной дешевой китайской забегаловке. Тот Юхани, которого знал я признаюсь, знал плохо, практически не употреблял таких слов, как «Версаче» и «Савой». Ни за что не поверил бы, что он спустил эти деньги на уход за кожей, маникюр и экстравагантные путешествия за границу. Юхани съездил в Таллинн, провел одну ночь в отеле «Виру» и вернулся в Финляндию. Он выглядел среднестатистическим финном средних лет, у которого нет особенных увлечений, или хобби, или того, что можно назвать страстью. Такие, как он, обходятся в жизни меньшей суммой, чем большинство воробьев. Но эти деньги должны были куда-то деться.
Я как раз задумался над тем куда, когда снова раздался стук в дверь.
6
Я не закрывал дверь. Но вспомнил, что слышал шаги, которые сначала приблизились, а затем отдалились. Дверь закрыл кто-то еще. Зачем? Снова стук. Мне надо было что-то сказать.
Я здесь, сказал я. Заходите.
Ручка повернулась, и дверь осторожно открылась. Интересно, а Парк еще работает? Я посмотрел на часы. Так и есть, закрылся полчаса назад. Не исключено, что я единственный человек в этом здании. Хотя, разумеется, не единственный: ведь кто-то постучал в дверь. Но никто не зашел в комнату. В проеме я заметил плечо, рубашку и половину лица.
Что? спросил Кристиан.
Да, я здесь Я же сказал.
Я не слышал, сказал он, по-прежнему стоя в дверях.
Заходите, сказал, вернее, почти выкрикнул я.
Окей, сказал Кристиан и шагнул в кабинет.
Он остановился возле моего стола. Я указал ему на стул, и он сел. Звякнули о пластиковое сиденье инструменты в сумке у него на поясе. Его карие глаза напоминали зерна миндаля. Мышцы живота бросали вызов застегнутой на все пуговицы форменной рубашке.
Вы весь день провели в билетной кассе? спросил я.
Кристиан кивнул:
Отличные продажи за сегодня. Продал кучу браслетов с тритонами.
Полагаю, Венла на работу так и не пришла?
Кристиан опустил глаза:
Нет. Она, наверное, все еще болеет.
Я подумал о недостающих двухстах тысячах евро и вспомнил слова Лауры о том, что Юхани нанял Венлу по причинам, которые не имели никакого отношения к ее способности продавать браслеты с тритонами.
Их что-то связывало? Надо бы поговорить с этой Венлой, если она когда-нибудь явится на работу, за которую мы ей платим зарплату. Мысль была и абсурдной, и раздражающей.
Она вам звонила? спросил я. Вы часто с ней разговариваете?
Кристиан еще больше смутился. Я заметил, как к его щекам прилила кровь.
Да. То есть нет.
Я подождал.
Не очень часто, поправил он себя. Лицо его пылало. Честно говоря, вообще никогда.
То есть вы не общаетесь?
Нет.
Но вы ее подменяете.
Да.
И при этом вы отвечаете за техническое состояние Парка.
Да.
Может, Венла должна сама заниматься своей работой?
Кристиан выглядел так, словно проглотил что-то, что не мог протолкнуть в желудок, но не хотел и выплюнуть, чтобы я не увидел.
Да мне нетрудно.
А почему бы тогда вам и за других не поработать?
В смысле?
Ну, если вам нетрудно?
Работать за всех? А их куда девать?
Не знаю, сказал я. Туда же, где Венла.
По лицу Кристиана легко было догадаться, что эта идея ему совсем не понравилась.
Кто-то это предложил?
Нет, вздохнул я. Я такого не слышал. Это был риторический вопрос. Я хотел показать, что избранная вами тактика поведения крайне нелогична.
Кристиан напоминал собой человека, взбирающегося на особенно крутую гору.
Вы пришли ко мне что-то сообщить? наконец спросил я. Это вы стучали в дверь?
Да, ответил он с явным облегчением оттого, что я сменил тему. Я знаю, что это ваш первый день и все такое Но мы тут разговаривали В смысле, остальные разговаривали. А я просто слушал. Раз теперь тут новый владелец Ну, то есть, раз вы новый владелец, значит, вы отвечаете за
Допустим, кивнул я.
Дело в том, что примерно месяц назад мы разговаривали с Юхани. У нас было соглашение, и Юхани Ну, он больше не сидит в этом кресле, и мне очень жаль, но Раз у нас было соглашение, и все такое Я бы хотел узнать, когда именно
Я выждал секунду или две.
Какое соглашение?
Ну, мы говорили о том, что ристиан скользил глазами по кабинету, пытаясь на чем-то сфокусироваться, но, судя по всему, без особого успеха. Понимаете, я должен был стать В смысле, меня должны были назначить Не знаю, как вы к этому отнесетесь
Вы должны были стать кем-то еще? попробовал подтолкнуть его я.
Главным менеджером, наконец разродился он.
Я был уверен, что ослышался.
Прошу прощения?
Боссом. Шефом. Самым главным.
Я наконец понял. Ну разумеется. Юхани планировал сделать Кристиана главным менеджером. Таким главным менеджером, который не будет присматриваться к каждой детали и изучать каждую подпись. Кем-то, кто будет главным менеджером только на бумаге. Разумеется, оставалась возможность, что у Кристиана целый букет скрытых управленческих талантов. Я посмотрел на него и подумал о том, что только что услышал. Если у него и были скрытые управленческие таланты, то он прятал их с эффективностью бомбардировщика «стелс».
Кристиан, сказал я. Этого не будет.
Карие глаза Кристиана внезапно остановили свое скольжение по комнате. Он уставился прямо перед собой.
Нет, будет.
Нет. Вы
Да. Я. Менеджер.
Вы знаете, Кристиан
Не хочу я ничего знать! пылко воскликнул он. Я хочу быть главным менеджером.
Мы немного посидели в тишине.
У нас соглашение, сказал Кристиан. Его голос понизился на октаву.
Я взглянул на кучи бумаг на столе, с которыми успел ознакомиться. У меня складывалось впечатление, что Юхани умер в чрезвычайно неподходящий момент. Он явно вляпался во что-то еще, кроме экономических неурядиц. Если Кристиан не солгал а у меня не было причин в этом сомневаться, потому что он казался очень откровенным, то какой-нибудь месяц назад Юхани попал в ситуацию, которая требовала, чтобы он свел свое присутствие в компании к нулю.
Кристиан, осторожно сказал я. Давайте поговорим об этом позже.
Он вскочил со стула и протянул мне руку.
Я встал и пожал ее.
Кристиан воспользовался этим, чтобы потрясти мою в буквальном смысле слова. Я чувствовал силу его хватки. Эта сила словно струилась у него из тела, и даже тектонические мышцы груди участвовали в завершении нашего разговора.