Похоже, хуже не будет. Делай, раз знаешь, как это возможно. Только если ты там какой-то свет использовать собралась, не делай меня жополизом Владыки, не превращай в фанатика. Не хотелось бы читать проповеди о любви в тесной келье с каким-нибудь «возлюбленным братом по вере».
Просто стой спокойно, и не прерывай контакта, что бы ни происходило. Никаким фанатиком я тебя делать не буду, Выбор по какому Пути идти делается внутри, и не мне за тебя его делать, или уж тем более отнимать, я привычным жестом развела руки, как для исцеления, но я знала, что накладывать ладони нужно именно в район груди Гаруна, чуть выше солнечного сплетения, что я и сделала. Это не было больно, я ожидала, что начну кричать или рыдать, но было иначе. Нас просто стал окутывать яркий серебряный свет, поднимающийся небольшими всполохами, как от гигантского костра, ввысь. В пространстве разливалась мелодия, лёгкая, как дуновение ветерка, но пробирающая. Мне казалось, что в меня втекает что-то острое, тяжёлое, режущее, но оно мгновенно рассеивалось в тёплом, трепетном и нежном, в чём-то превыше слов, и в этом было сокрыто иное могущество. Сознание растворилось, я не ощущала тела вовсе, кажется, мои губы шевелились, я не знала, пела ли я или что-то говорила, не знала даже сколько прошло времени. Когда я пришла в себя сидя на коленях, в глазах всё двоилось, я ощущала дикую слабость, даже голову поднять вверх было неимоверно тяжело. Гарун стоял подле меня со стеклянными глазами и бросив топор на землю, ощупывал область солнечного сплетения. Валдис смотрел на него одновременно с неприязнью и интересом. Ярик и Януш помогли мне подняться, поддерживая под руки. Здоровяк моргнул и медленно опустил руки.
Как странно я всё ещё ненавижу святош, но то, что она умерла, то, что её больше нет рядом это я знаю, что мы будем вместе снова. Просто знаю. И от этого не так больно. Я никогда себя так не чувствовал. Это так и останется? Никуда не денется, я не забуду, что мы обязательно будем с ней вместе?
Так и останется, этому чувству некуда деваться, оно внутри тебя, внутри твоего сердца и души, и ты это не забудешь. Ну, так что, всё ещё хочешь умереть?
Так я смогу жить. Смогу вернуться в клан. Если ты мне позволишь, среброглазая. Я был готов к смерти, ты дала мне новую жизнь. По нашим традициям моя жизнь теперь принадлежит тебе. Ты можешь взять меня на службу или отпустить.
Валдис презрительно ухмыльнулся.
Кому нужен внушаемый кусок говна, цель жизни которого можно затмить одним прикосновением и красивой песенкой? Беги в свой клан и доживай свою жизнь, раз уж тебя так заколдовали.
Хм, а вот Валдис и не прав. Нельзя так с человеком, нельзя с тем, кто пережил такую утрату и боль, поступать так жестоко.
Хорошо Гарун, присоединяйся ко мне, я не обещаю, что рядом со мной ты будешь в безопасности, смерть любит улыбаться мне чуть ли не каждые пять минут, но могу гарантировать много нового и удивительного, я повернулась к Валдису, у жизни много целей, истинные невозможно затмить. Иногда, идя очень долго по жизни с какой-то одной целью, душа может даже не подозревать о том, что эта цель вовсе не истинная, а возможно даже и не её собственная.
Гарун поднял топор и довольно оскалился.
Я не боюсь улыбки смерти, я улыбаюсь ей в ответ! Мой топор с тобой, Хранитель.
Валдис неловко пожал плечами.
Если цель, с которой человек шёл по жизни десятилетиями не является истинной, то я не знаю, что такое истина, если даже Боги могут ошибаться.
Полагаю, о Абсолютной Истине никто из смертных не ведает, лишь о её гранях, и каждый видит по своему, исходя из своего опыта и лекал миропонимания в среде которых оказывается рождённым и воспитанным. Я много чего читала, смотрела, и просто знаю, что иногда и тысячи лет мало, чтоб осознать частичную истинность цели, а то и понять, что цель, вовсе не принадлежит тому, кто оной следует. Как ты верно подметил, даже Боги могут ошибаться, а они между прочим живут вечно и воспринимают в разы шире смертного.
Полагаю, раз даже Боги могут ошибаться нет никакой Абсолютной Истины, кроме той, что мы выбираем для себя сами. А значит, ты только что красивой песенкой изменила истину Гаруна, то есть заколдовала его, превратив из мстителя в личного верного сподвижника. Хороший ход, я не спорю, увеличение собственной власти и подвластных людей понятно, но мне интересно прозреет ли когда-нибудь этот бугай
Я знаю, что мне дышится легче, Избранник. И хочется дышать ещё. А ещё меня не превратили в церковника, и сестру я не забыл. Всё остальное не важно.
Тебе повезло, что ты из того сорта людей, что счастливы быть слугами. Наслаждайся. Я ничего против этого не имею. Просто не думал, что так легко можно обратить воина Тьмы, во что-то иное. Повод для размышлений.
= Кстати Ранэй, сколько лет этому миру с момент зарождения в нём Тьмы, Света и Равновесия? =
9999 лет в пересчете на текущее человеческое летоисчисление.
Я замерла, офигевая от цифры. Эммм, мистическая девятка, да ещё и четыре. Охххохоо! Это ж и Владыке, и Тьме столько получается Я засмеялась, вспомнив, что относилась к Владыке, как к ребёнку. Руки сжимались и разжимались, я не могла стоять на месте, и стала ходить кругами, молча. Это же как вообще можно сохранить здравый рассудок, пусть и божественный, столько лет, особенно будучи запертым, как в банке. Невероятно Вот я б точно такого не выдержала.
Валдис, ничего невозможно изменить насильно, можно лишь помочь раскрыться тому, что и так имеется. То, что я помогла Гаруну раскрыть чувство его любви к сестре и знание, что он будет с ней вместе, просто погасило ту боль и то пламя мести, которое терзало его душу и сердце. Я не вливала в него ложь, дабы сделать из него верного личного сподвижника. Я не отнимаю ни у кого Свободу Выбора, любой из свиты может сказать, что хочет идти своей дорогой и уйти. Любой. Абсолютную Истину невозможно затмить ничем, но не мне тебе говорить о ней. К такой истине каждый приходит своим путём. Если б я, Валдис, умела просто, как ты там сказал, красивой песенкой изменять чью-то истину, ты бы уже не был тем, кем являешься.
Меня защищает сила самой Тьмы, я ведь не просто обычный воин, а Её Избранник. Со мной такой номер в любом случае не сработал бы. Но оставим это, я лишь говорю, как вижу со стороны твои действия и не особо это осуждаю. Стремление к укреплению личной власти мне понятно. А тебя, я вижу, слишком сильно задевает то, что я не начинаю думать так, как тебе бы хотелось, ты порой смотришь на меня почти с ненавистью, и я замечаю эти взгляды. И это тоже понимаю, и даже не осуждаю. Но сейчас у нас есть куда более важные дела, чем выяснять, почему же я вызываю у тебя такое отторжение.
И Валдис бодро зашагал в сторону открытых ворот. Мы вошли в город, на каменные улицы которого высыпали инквизиторы, стражники, рыцари и какие-то странные группы женщин в одеждах, словно из шелка, я таких здесь ещё не видела. Все они перешептывались, разглядывая меня, шёпот затихал, когда я проходила мимо, и возобновлялся за моей спиной. В этом гуле обсуждения сквозили мысли о том, не рано ли сложено оружие, а точно ли запятнанный Тьмой, безумный падший Пророк, получил вновь право говорить от имени Владыки, и ещё много-много сомнений. Однако по мере движения к моему отряду присоединились два Поборника Света. Оба инквизиторы и кажется даже братья, их поборничество выдавала особая мантия и светящиеся глаза. На их лицах не было особого дружелюбия и приветливости, но они шли по бокам, явно выполняя охранные функции. Где-то на середине центральной улицы из толпы раздался выкрик «убьем её, пока она не оседлала железное чудище». Несколько инквизиторов бросились на наш отряд, подстёгивая других сделать то же самое, но два Поборника охраняющие нас закрутились вокруг отряда, как две шаровые молнии, физически почти растворившись в ослепительном сиянии, и нападающие были вовремя отброшены мощным энергетическим импульсом, а ещё, кажется, как минимум надолго ослеплены вспышкой. Двое охранников снова материализовались, тяжело дыша и утирая пот со лба.