После нескольких попыток поговорить Ксанка пропала. Мне не хотелось знать, что с ней. Боль, причинённая ею, была сильна. Тем не менее чувство ненависти быстро уступило место прощению. Я простила Ксанку, так мне казалось. Запрятав подальше в самый укромный уголок души воспоминания о нашей дружбе, постаралась забыть об этом человеке. Усиленное и успешное занятие учёбой очень помогло. Без особого труда по всем позициям я выбилась в отличницы. В новой школе была отстранённой от ребят, молчаливой, не подпуская никого близко.
Дружба Что заставило Ксанку так поступить со мной? В первые дни после случившегося этот вопрос преследовал меня. Ведь было время, когда ближе неё у меня никого не было. Единство наших мыслей и взглядов поражало. После долгих размышлений я пришла к выводу, что надо было бежать прочь от этого человека сразу после того, как она предала в первый раз. Когда постыдную гнетущую тишину в кабинете завуча нарушало лишь унылое жужжание сонной мухи. Но Простила, вернее, закрыла глаза на тот факт, что это было не что иное, как предательство. Прощать нельзя. Уйди и забудь предавшего навсегда. Как бы велика ни была вера в то, что человек исправится, это, к сожалению, нереально. А если решил всё же остаться рядом с таким, будь готов к следующему предательству, ибо оно не заставит себя долго ждать. И будет намного подлее и страшнее
Ясным зимним днём, возвращаясь домой из школы, предвкушала, как войду в тёплую уютную квартиру, разогрею вчерашний борщ. Утолив голод, сделав домашнее задание, засяду в кресле с книгой Мысли мои были чисты и безмятежны, как снег, искрящийся под холодным февральским солнцем.
Ангелина, здравствуй! Какая ты стала, совсем взрослая! Навстречу шла баба Зина. С трудом узнала в ней Оксанкину соседку. Нрав у неё был свирепый, неоднократно выгоняла нас раньше из Ксанкиного двора, где мы устраивали посиделки.
Здравствуйте, вежливо ответила я, гадая, к чему такие разительные перемены в поведении злобной мегеры. Она внезапно обняла, прижала к огромной груди, вызвав у меня приступ паники. После столь горячего проявления радости женщина отпустила меня. Вытирая слёзы, набежавшие то ли от холодного ветра, то ли от жалости, поведала:
Оксаночка заболела очень. Видела её вчера, из машины выносили на руках. Ходить не может Болеет, совсем плоха. Ты бы зашла, проведала. Не знаю, какая кошка между вами пробежала, но нельзя бросать подругу в таком состоянии.
Я зайду. Обязательно проведаю, пробормотала я и сделала шаг в сторону. Вы извините, мне идти надо.
Ускоряя шаги, обдумывала новость. Мысль о том, что Оксана заболела, саднила мозг. И хотя я пыталась убедить себя, что всё наладится и она выздоровеет, предчувствие неминуемой беды чёрной тучей вползало в душу. Зная, что надо навестить пусть бывшую, но всё же подругу, никак не могла убедить себя сделать это. Несколько раз доходила до её дома и разворачивалась и уходила. Неведомая, но крайне властная сила уводила прочь от ставшего мерзким места.
Всё же в начале апреля неимоверным усилием воли заставила себя подняться на шестой этаж к квартире, которая таила столь неприятные воспоминания. Шла пешком, глупо пытаясь оттянуть время. На улице звенела и пахла весна, а на душе у меня вьюжил февральский буран. Каждый шаг приближал к Оксанкиной двери, к той печальной истории конца дружбы. Казалось, к ногам привязали пудовые гири Добравшись до Ксанкиной квартиры, помедлила. Нехотя нажала на кнопку звонка. Дверь открылась почти сразу, словно меня ждали. Мама Ксанки, похудевшая, осунувшаяся, увидев меня, обрадовалась:
Ангелина! Какая же ты красавица! Она заулыбалась. Проходи Как давно ты не заходила, приветливо проговорила она. Всё как прежде. Лишь залёгшие под глазами круги и тонкая сетка морщин выдавали постигшую её беду. Проходя в комнату, я вспомнила: в последний раз была здесь, когда меня пытались изнасиловать. Мысль была не к месту, я невольно поморщилась.
Лекарствами пахнет, ты уж извини, поняла это по-своему мама Ксаны. Уходя на кухню, добавила вполголоса:
Постарайся не травмировать её
Старая обида нахлынула с новой силой. Едва не задохнувшись от возмущения, я вошла в комнату и окаменела. Гостиная напоминала больничную палату. Было очень чисто, пахло лекарствами. Безлико. Так бывает, когда тяжёлая болезнь занимает главное место в жизни семьи. Но не обстановка превратила меня в соляной столп, а то, что лежало на цветастом постельном белье. То, что когда-то в недавнем прошлом было красивой молодой девушкой, а теперь превратилось в живой скелет. Лишь зелёные, ставшие громадными, в половину лица, глаза отдалённо напомнили Ксанку. Тщедушное высохшее тельце стало маленьким, скулы ввалились. Оксана смотрела прямо на меня, но, казалось, не видела. Молчание становилось невыносимым. Кашлянув, я нерешительно произнесла внезапно охрипшим голосом:
Ксан, привет
Ангелина, это ты! подслеповато щурясь, улыбнулась она иссохшим ртом.
Да.
Снова повисло неловкое молчание. О чём говорить, я не знала, мысли проносились с сумасшедшей скоростью, оставляя лёгкий шлейф пыли Идя в эту обитель скорби, я и предположить не могла, что увижу подругу в таком состоянии.
Включи свет, не видно ничего, болезненно щурясь в мою сторону и приподнимая голову, попросила Ксана.
Но ведь начала я фразу. Вовремя осеклась, прикусив язык и мысленно обругав себя последними словами. «Но ведь светит яркое солнце» вот что чуть не ляпнула я. Она слепнет, молнией блеснула догадка.
Покорно щёлкнув выключателем, я встала на самое освещённое место, чтобы Оксана всё видела.
Хорошенькая, отводя глаза, без выражения сказала она. А знаешь, я сегодня самостоятельно села.
В её словах сквозила гордость. Я поняла, что дела совсем плохи, если такая малость кажется достижением.
Молодец. Я отчаянно пыталась найти тему для разговора с некогда близкой подругой. Рассказывать о себе было неловко. Вроде как хвастаться тем, что у тебя всё хорошо. Расспрашивать о ней ещё более болезненная тема.
А помнишь Вячика? Ромку? внезапно спросила она, уставившись неподвижным взглядом в белый потолок. Слова застряли в горле, и я смогла лишь кивнуть, забыв о том, что Ксанка не смотрит
Погибли они. Оба. Через пару месяцев после того Ну, ты помнишь. Она перевела на меня глаза, полные слёз. Разбились на мотоцикле. Я не стала тогда тебе говорить. Зачем Знаешь, я ведь любила Вячика Вот такая дурная, безумная любовь была. Половину головы ему снесло, под КамАЗ влетели. Словно давясь словами, она вдруг сильно закашлялась. К ней мгновенно метнулась мама с кувшином в руке. Оксану начало тошнить в подставленную ёмкость, страшно, казалось, остатки её тщедушного тельца сейчас перельются в посудину Побледневшая мама смотрела мимо меня остановившимся взглядом и бормотала:
Так её ещё никогда не рвало.
Я попятилась к выходу. Как в прошлый раз, спиной, не отрывая взгляда от душераздирающей картины. Мама Оксаны посмотрела на меня с ненавистью.
Это всё из-за тебя! Так её ещё никогда не рвало! с гневом и отчаянием выкрикнула она.
Крик подстегнул меня: выскочив в прихожую, торопливо обулась и выскочила из квартиры. Закрывая дверь, услышала тихий Оксанкин голос:
Мама, при чём здесь Ангелина?
Лицо горело, пока я пулей неслась домой. Несколько дней после посещения больной подруги на душе было тяжело и муторно. Но Весна и юность брали своё, жизнь только начиналась, и я уверила себя, что всё придёт в норму. Ксанка обязательно выздоровеет. На пороге был май. Самый сладкий весенний месяц сочной зеленью и яркими красками расцвечивал унылые улицы, повеселевшие после долгой зимы. Решила верить только в лучшее.