Астроном поднял голову, взглянул на небо, где находилась Бетельгейзе, и быстро нашел звезду. Бетельгейзе светила уверенно, мерцая в земной атмосфере, как и полагается любой звезде. Владимир Георгиевич глубоко затянулся и выдохнул в сторону гиганта. Тот нервно задергался. Бровь на невозмутимом лице астрофизика приподнялась. Дым рассеялся и Георгиевич повторил фокус с дымом. На этот раз в дыму было хорошо заметно, как объект дрожит, пульсирует и дергается из стороны в сторону. В этот момент запищали датчики радиотелескопа, и астроном рванул к монитору. Сигнатуры зашкаливали и выдавали сумасшедшие цифры, противоречащие всем возможным показаниям. Тогда Владимир Георгиевич вновь вышел на балкон, прикурил еще несколько сигарет, затянулся на полный объем легких, как волк из любимого мультика и выдохнул в Бетельгейзе. А затем быстро посмотрел в оптический телескоп. Бетельгейзе словно сорвалась с места и стремительно начала увеличиваться в диаметре.
Тамара! закричал муж, не отрываясь от телескопа. У меня тут сверхновая! Бегом ко мне!
Звезда продолжала увеличиваться и через несколько секунд закрывала весь обзор окуляра телескопа. Астроном отпрянул от прибора и поднял голову. Звезда заполняла небо.
Тамара, это не сверхновая! в ужасе закричал он. Она летит прямо на нас!
Он стремительно вбежал в комнату и подхватил супругу, которая только вошла. Обняв ее крепко, Владимир Георгиевич забился в угол своего кабинета, который, несмотря на монолитный бетон несущих стен, явно не справился бы с падением самого яркого светила в галактике. Ученый закрыл глаза и как можно сильнее прижался к жене.
Володь, прошептала супруга и потрясла немного мужа. Волооодь! Она у нас в комнате.
Кто? спросил Володя, не открывая глаз.
Бетельгейзе. У нас в комнате Бетельгейзе.
Астроном медленно повернулся.
Какая-то херня, научно прокомментировал явление астрофизик. Посреди кабинета завис в воздухе светящийся огненный шар размером с баскетбольный мяч. Шар загадочно переливался пятнами фотосферы, искрил и выбрасывал миниатюрные протуберанцы. Как такое, твою мать, возможно? Она же прямо тут!
Может это не она? спросила Тамара. Может это шаровая молния? Никто же толком не знает всех видов шаровых молний. В научном сообществе даже нет классификаций шаровых молний.
Ты бы сейчас про науку бы помолчала, шепотом произнес ученый, когда тут такая чертовщина творится. Он медленно обошел светящийся шар, который никак не реагировал на присутствующих, и вышел на балкон. Несколько секунд пытался вглядеться в место, где была Бетельгейзе, затем посмотрел в телескоп.
Этого просто не может быть, пробубнил про себя и пошел к ноутбуку, обходя огненный шар. Бетельгейзе пропала с неба совсем! Она не взорвалась и не схлопнулась. Мне надо позвонить.
Подожди минутку, попросила Тамара, подошла к звезде и поднесла к поверхности ладонь. Она не горячая. Слега теплая. Но очень приятная на ощупь.
Это какой-то бред! продолжал бубнить ученый.
Смотри, сказала жена и толкнула Бетельгейзе в сторону супруга. Светило послушно двинулось, но пролетев полметра, остановилось. Красота какая!
Мне надо позвонить, продолжал причитать астроном. Он поднял трубку раритетного дискового телефона и начал набирать номер.
Володь, супруга подошла к Георгиевичу и обняла его. А что ты им скажешь? У тебя в комнате Бетельгейзе? Не дури, положи трубку.
Она может быть радиоактивной, прошептал муж.
Мы бы тогда расплавились и в нефть превратились, улыбалась жена. Ну, посмотри какая она пушистая. Она поднесла звезду к супругу и протянула ее. Ну, погладь!
Пушистая, прокомментировал ученый. Я просто курил и дунул на нее три раза. А она хренак! И упала, астроном не прекращал попытки научно объяснить явление.
Выкурил, значит, самую большую звезду в галактике! Обещал мне на заре отношений звездочку и выкурил ее с неба.
Как же она прекрасна, начал успокаиваться муж, всматриваясь в гипнотическую картину огненного шара. Как живая! И прям завораживает. Смотри, видишь светлое пятно в северном секторе? Это отличительный знак Бетельгейзе.
Оставим ее себе?
Ладно, сдался супруг, почему нет? Он обнял жену, поцеловал и добавил сакральным шепотом: Забыл сказать, это мой подарок на годовщину. Прости, что задержал на пару месяцев. Люблю тебя.
Вот врунишка! улыбнулась жена. Минуту назад тут в штаны делал, а сейчас, значит, подарок! Она чмокнула его в небритую щеку. А прогноз то сбылся! сказала Тамара и прижалась к супругу, достала телефон и прочитала первую же новость: «Бетельгейзе исчезла с неба. Астрономы не могут прокомментировать явление».
Я обещал тебе карту звездного неба, солнышко мое! Посмотришь, что нас завтра ждет, на всякий случай?
Как оборотни в цирк устраивались
Сколько у тебя там? спросила рыжая бездомная женщина у своего коллеги, который побирался возле «Пятерочки».
Сам схожу, ответил, только что проснувшийся в окружении трех бездомных собак, бомж. Не тебе одной в людях ходить. И вообще, Полин, с чего ты тут самая главная?
Ага! Иди! Рожа разбита, уши откусаны, пальто псиной за километр несет. Когда мылся в последний раз? Давай сюда деньги!
На себя-то посмотри, волосы в колтунах, лицо в жутких царапинах, как будто граблями по тебе прошлись, с хрипом засмеялся бомж, но деньги протянул, 78 рублей тут. Народ нынче жадный пошел и злой.
Рыжая взяла мелочь и через пять минут вышла из «Пятерочки» с тремя нарезными батонами. Надломив их, она раскидала собакам и бомжу. А самую зажаренную корочку оставила себе.
Тут из-за угла показалась черноухая шавка, которая, заметив рыжую, тут же бросилась наутек.
Черноухие! крикнул бомж и тут же обернулся большим дымчатым псом. Подруга отреагировала вслед бомжу и превратилась в рыжую сучку с висячими ушами.
Черноухие не заставили себя долго ждать, и через три минуты из-за угла выбежала вся свора. Завязалась драка, которая довольно быстро закончилась капитуляцией рыжей со всей командой. Скуля и хромая, они удалились за километр от злачного места. Забежав за местные гаражи, они обернулись.
Матвей, тебе второе ухо оторвали, сказала Полина, высунув язык и пытаясь отдышаться.
Нас всего пятеро, прокомментировал брюнет с кавказским лицом, а их тридцать или сорок.
Эх, Анзорчик! Были времена, когда до кишок дрались. Ты, чистокровный кавказец, рвал по нескольку волков за раз. А сейчас ты их считать начал. Взгляд Полины вдруг устремился куда-то вдаль и застыл.
Может, службу по отлову собак позвонить? спросила блонди с надкусанной губой.
А смысл? Чтоб и нас загребли? Или ты думаешь, что черноухие забыли как в людей оборачиваться?
Опять будем искать свободную от других оборотней пятерочку?
Уже сто лет так живем. То бомжи, то псы. Матвей поморщился и сплюнул. Мы, благородные ликаны, правившие когда-то империями, побираемся и едим с помоек. Что молчишь, Полина Полкановна? И куда ты там глазеешь?
Цирк! отрезала рыжая. Мы пойдем в цирк работать! она показала пальцем на здание цирка на Вернадском. Там у нас будет бесплатная еда, кое какие деньги, почет и уважение. А также, личный ветеринар и неограниченный резерв средства от блох! Она обернулась. Танцевать кто-нибудь умеет?
В тридцатых годах отплясывала фокстрот в одном кабаре, сказала блонди и задрыгала ногами.
Мы идем в цирк! Прямо к директору!
И кто нас там примет? спросил Матвей. Ни документов, ни одежды нормальной. Ты придешь к Запашному и скажешь: «А вот и мы»? Матвей скорчил рожу и присел в реверансе.
Одежда нужна только мне, ответила Полина, Ваша одежда шерсть. Я дрессировщица! А вы мои пёсики-фокстротики. Блонди, с тебя номер. Только попроще, чтоб любая собака смогла. Нам подозрения не нужны.