На чем? спросила она.
Откуда я знаю? Папу попроси. Знакомую какую-нибудь. Придумай что-нибудь.
Антон, возьми такси, прозвучал измученный уставший голос в трубке.
Вот, ты дура конченная! Я в Комаричи! Тут билет до Брянска мне обошелся в 485 рублей. Знаешь, во сколько такси обойдется? Ты столько не зарабатываешь!
Папа сейчас вряд ли сможет, потому что в смену сегодня. А Танька, у которой Рено есть, сейчас в клубе тусит. Так что возьми такси, а я оплачу тебе.
Пошла ты нахрен со своим такси, поняла?! крикнул Мерзляев и бросил трубку. И вновь закурил трясущимися руками.
Алина посмотрела на телефон, открыла контакты, быстро нашла контакт Андрея-коллеги.
Андрюш, твое предложение еще в силе? спросила она, вытирая слезу. Насчет «сходим куда-нибудь».
Конечно, Алиночка! Я уже в клубе, сейчас за тобой такси отправлю!
***
Бог тебе в помощь, произнес старый женский голос за спиной, когда Мерзляев закуривал очередную сигарету. Копеечку не подашь?
Антон огляделся. Сзади стояла старенькая худая, почти высохшая, бабушка, впалые глазницы которой наполнились слезами. Она протягивала дрожащую ладонь Антону.
Копеечку говоришь? ответил он. Копеечку ведь никто не дает, да? Кто десяточку подаст, а кто и сотенку? А прибедняешься так, он скривил рожу и начал парадировать ее, «копеечку подайте», старая уже, помирать пора! Так что, Бог тебе и подаст! К нему и отправляйся! А я пойду, билет сдам, сказал он, швырнул бычок и тут же закурил новую сигарету, хрен накуришься этим самосадом!
По дороге к кассе он решил попытать счастье у себя в конторе, где всегда был служебный автомобиль. Он решил не мелочиться и набрал генерального.
Михаил Юрьевич, я тут застрял в Комаричи. Поезда не ходят. Не могли бы машинку отправить за мной? Все-таки, рабочая командировка, как-никак.
Антон Петрович, прости, не могу. Сегодня пятница, а пятница святое. Мы в баньку собираемся на служебной. К тому же Гришка уже поддал, куда он сейчас поедет?
На служебной? А не обнаглел ли ты Михаил Юрьевич?
А вот это не твое дело, Антоша. Дорастешь до моего кресла, тогда и решать будешь.
Ах, вот мы как заговорили! Антон перешел на визг. Каждую пятницу в баню? Да чтоб она у вас там сгорела к хренам собачьим, крикнул он и бросил трубку.
На кассе он начал требовать компенсацию за моральный ущерб и денег на такси, которые, почуяв легкую наживу, скопились у вокзала, заполонив всю площадь. С кассы его вывел под ручки наряд полиции, дежуривший в это время. И наш герой направился к стоянке активно разъезжающихся такси.
Скорую кто-нибудь вызовите! завопил кто-то. Бабушке плохо.
Мерзляев, быстро поняв про какую бабушку идет речь, прошел мимо толпы, не останавливаясь.
Поздно скорую! прокомментировала какая-то женщина и перекрестилась. Померла Мария Васильевна! Царство ей небесное!
И тогда Мерзляев встал как вкопанный. «Палатка с белорусской контрабандой, взорванный паровоз, мёртвая бабка» пронеслось в мыслях. Его вдруг осенила страшная догадка. Он потянулся в карман за сигаретами. На пачке был изображен портрет умирающего в постели вельможи XVIII века. А внизу красовалась надпись:
Пётр III всероссийский император. Внук Петра I. Был свергнут собственной супругой Екатериной II. Скончался в 32 года от приступа геморроидальных коликов, усилившегося от постоянного поноса.
ВНИМАНИЕ! СИГАРЕТЫ ИСПОЛНЯЮТ ЖЕЛАНИЯ!
Последняя строчка особенно привлекла взгляд Антона и не отпускала его. Он вслух забубнил:
Сигареты исполняют желания, сигареты исполняют желания, сигареты исполняют желания. Стоп! Я Алину нахрен послал! он быстро набрал номер супруги. Ты дома? спросил он, когда та ответила.
Нет, Антон! Я ухожу от тебя. Дочь естественно будет жить со мной. Прощай.
Погоди! крикнул Антон и интуитивно закурил. Если не секрет, к мужчине уходишь?
Да! коротко ответила та. Всё?
А к кому конкретно?
А это тебя не касается. Скажу лишь то, что ты ногтя его ломанного не стоишь! Прощай!
Ну и катись колбаской по малой Спасской! крикнул он уже гудкам отбоя. Затем снова набрал ее номер, но там был уже постоянный отбой. Тварь неблагодарная!
Он направился к ближайшему автомобилю такси, но его перехватил молодой бомбила.
Вам до Брянска? спросил паренек.
А у тебя шашечки на машине есть? грозно спросил Антон.
Нету, ответил паренек. Ну, зато я вас со скидосом довезу. Всего косарь! Правда, там еще двое пассажиров.
Косарь с рыла? Да не охамел ли ты, щенок? Это ты за рейс с нас три тысячи поимеешь?
Не три, а пять, улыбнулся молодой бомбила. С тех я по два косаря уже взял. Едешь, нет?
Антон молча, направился к такси с горящими шашечками, которых осталось только две машины. Там ему зарядили каждый по четыре тысячи, и пока он с ними припирался, уехал молодой бомбила. Антон со злостью и некоторой досадой посмотрел вслед своему несбывшемуся экипажу и вновь переключился на профессиональных барыг. Но те быстро нашли себе сговорчивых пассажиров и оставили Мерзляева одного на привокзальной площади. Антон осмотрелся. Народ почти весь разошелся, и на площади остался только он один и тот старик с мотоблоком, который вроде бы уехал. Антон подошел к нему.
Вы случайно не знаете, здесь автобусы до Брянска ходят?
Нет, не худють, ответил тот, улыбаясь.
А как можно до Брянска добраться?
Сигареткой угостишь?
Мерзляев вытащил пачку. И тут ему вновь бросилась в глаза надпись: «ВНИМАНИЕ! СИГАРЕТЫ ИСПОЛНЯЮТ ЖЕЛАНИЯ!» Он на секунду задумался, затем достал сигарету. Старик протянул пальцы, чтоб взять ее, но Антон, проигнорировав жест, сунул сигарету себе в рот, прикурил и громко в небо произнес:
Хочу прямо сейчас оказаться в Брянске! ничего не произошло. Антон затянулся еще несколько раз, и на этот раз прокричал: Хочу прямо сейчас оказаться в Брянске!
Чудной какой-то! усмехнулся старик. Может, я попробую?
На! ответил Мерзляев и протянул другую сигарету.
Тут киевка недалеко, сказал старик, смакую свою первую затяжку. В смысле Киевское шоссе. 19 километров по трассе. Там любая фура тебя подберет. Доедешь до Белых Берегов, а там и Брянск рукой подать.
19 километров говоришь? Это часа четыре пешком. А побыстрее ничего нет?
Есть! Я до Коломенки еду. Хутор тут, по прямой по полю шесть километров есть. А там до киевки через лесок минут сорок пешочком. Только там зверь дикий: лоси да кабаны.
Да пусть хоть волки будут, ответил Антон, запрыгивая в кузов мотоблока. Поехали.
Мотоблок завелся и, не торопясь, двинулся по кочкам бездорожья, лениво переваливаясь с боку на бок. Мерзляев вновь достал пачку с сигаретами, которых оставалось там несколько штук, и начал изучать надписи на ней. Внизу титульной картинки с Петром прямо под центральным предупреждением была мелкая строчка со звездочкой, прочесть которую, не щурясь, было невозможно, что Антон и сделал. Надпись гласила:
«Внимание! Сигареты исполняют только желания ненаправленные на самого курящего. То есть, можно пожелать что-то другим, но не себе».
В этот момент зазвонил телефон Антона
Пап, это Ира, прозвучал в трубке голос девушки. Мы уезжаем завтра с мамой в Москву с дядей Андреем. Мама просила не говорить тебе, но я не смогла не позвонить. Прости нас, пожалуйста. А еще какой-то дядя звонил, сказал, что на работу в понедельник ты можешь не вых.
Голос оборвался. Мерзляев взглянул на экран сигнал пропал полностью. Он встал ногами на кузов и поднял аппарат повыше. Но на очередной кочке мотоблок дернулся, и Антон с телефоном грохнулся в огромную грязную лужу.
Твою мать! выругался Антон.
Сигареты спасай! крикнул старик. Мы почти приехали в Коломенку, а тебе еще до киевки пешком шагать!
Мерзляев послушно достал сигареты из кармана, бросил их на сухую траву и начал отряхиваться.