Сказывают, начал дядька Семён свой рассказ после того, как пережевал кусок пирога, приготовленного специально к вечеру, что на поле, что за брошенным замком, совсем нечисть распоясалась. Давеча Афанасий рассказывал, что совсем не стало дороги через поле. А если кто и рискнёт на него выйти, то сгинет.
А что в самом замке? спросила тётка Дарья мужа, подливая ему в кружку холодного кваса.
А что в замке?! удивился вопросу Семён.
Да живёт ли там кто или так и стоит пустой?
Пустует. Нет никого, кто бы там жить захотел. Ветшает да рассыпается. Так что скоро от него одни развалины останутся. И так уж почти весь рассыпался.
А про солёное озеро что сказывают? продолжала расспрашивать Дарья мужа.
Озеро с богатой солью водой, про которое она спрашивала, раньше было источником соли для всей деревни. Добывали в нём соль для себя и возили на продажу. Всё поменялось с тех пор, как завелось в нём неведомое чудище, распугавшее всех добытчиков. Никто его толком описать не мог, но те, кто, как они говорили, видел чудище, сказывали, что было оно саженей десять в длину, с блестящей на солнце чешуёй и с глазами, наводящими ужас. Временами, подбираясь ближе к берегу, оно, по словам очевидцев, открывало широкую зубастую пасть и с диким рыком бросалось в сторону расположившихся на берегу. Никто не решался подойти к берегу ближе, чем на сотню шагов. Впрочем, на берег чудище никогда не выползало. Откуда чудище взялось и как смогло выжить в солёной до невозможности воде озера никто не знал, но покидать озеро чудище не собиралось. А у людей пропал источник заработка, да и с солью возникали перебои никто не решался добывать её рядом с таким злобным соседом, так что приходилось теперь закупать у заезжих торговцев.
Вот и сейчас Дарью интересовало солёное озеро больше как источник соли, а не как место обитания чудища.
Да ничего не сказывают! ответил Семён. Не ходит к нему никто.
Дожевав кусок пирога, он всё же вспомнил:
Афанасий сказывал, что другое чудище появилось.
Новое?! всплеснула руками Дарья. От старого не избавились, а уже новое! Вот напасть. Так и совсем без соли останемся!
Старое вроде как пропало, а новое появилось. Вот как он сказывал, уточнил Семён.
А новое-то откуда? не унималась Дарья.
Почём я знаю? буркнул Семён. Да вот только Афанасий сказал, что новое больше прежнего и чешуя словно золото блестит. А глазищи еще страшнее, чем у прежнего.
Блестит! Блестела бы где в другом месте, а не в озере, в сердцах проговорила Дарья и, продолжая вздыхать и охать, начала убирать со стола.
За окном засвистели птицы, и Маринка, до этого момента спокойно помогавшая тётке Дарье убирать со стола, встрепенулась и выглянула в окно.
Тётушка, дядюшка, подала голос Маринка, я пойду, погуляю?
Пришёл уже ухажёр твой? спросил Семён.
Так я пойду? не отвечая на вопрос, ещё раз спросила Маринка.
Иди уже! неприветливо огрызнулась тетка Дарья. Да чтоб дома не к утру была! Хлопот полон рот, а она с утра опять как сонная муха будет.
Долго Маринку уговаривать было не надо схватив платок, она опрометью выскочила в сени и, чуть не опрокинув по пути кадушку, понеслась к калитке. Ещё секунда и калитка уже захлопнулась за выскочившей в неё Маринкой.
Не доведёт он её до добра, обратилась к мужу Дарья. Хоть бы ты ей сказал, а то молчишь, как воды в рот набрал.
Да что ты к парню пристала? ответил Семён. Парень как парень.
Парень как парень! передразнила его Дарья. А у парня в кармане вошь на аркане.
Ничего! Наживет ещё, ответил с добродушной улыбкой Семён. Егорка парень не ленивый. Да и голова ясная.
Голова ясная, а жизнь прекрасная! снова огрызнулась Дарья. То-то он тебя с этой ясной головой языка-то лишил!
Скажешь тоже лишил. Ну, обомлел маленько! всё так же добродушно улыбаясь, промолвил Семён. Саму-то водой отливать пришлось. Али забыла?
Оба вспомнили озорство Егора, когда тот, разодетый в самую страшную нечисть, напугал главу семейства и его супругу. Семён, который действительно после шутки Егора с полчаса ничего не мог толком сказать, а только всплёскивал руками и мычал, как теленок, пытаясь проговорить хоть слово, сейчас вспоминал этот случай, слегка посмеиваясь в густую окладистую бороду. Делал он это тихо, чтобы не раздражать свою жену, которая, первой увидев в залитом лунным светом окне рогато-бородатую чёрную рожицу с горящими глазами, только и успела, что громко вскрикнуть и упасть в обморок тут же у окна. Пришла в себя она после того, как Семён вылил на неё ковш холодной воды и, несвязно мыча, начал трясти её, как березку.
Впрочем, Дарья тоже давно перестала злиться на Егора, тем более что свои сыновья ровным характером не отличались и порой шутили над соседями так, что краснеть за них приходилось и ей, и Семёну. Вот и сейчас, отвернувшись от мужа и протирая посуду полотенцем, Дарья с улыбкой и беззлобно вспомнила тот давний случай, словно это было нечто забавное.
А пока между супругами продолжался этот разговор, Маринка с Егором уже были на другом конце деревни, где у околицы собралась дружная молоджная ватага и уже переливался звонкий смех.
Глава 3. Шахта
Егор с Маринкой уже два часа как ходили по лесу, собирая грибы. Собственно, грибов они уже давно набрали по полному лукошку, но тем не менее продолжали неспешно бродить по лесу, совершенно не задумываясь о времени и о необходимости возвращаться домой. Да и стоило ли им, двум молодым людям, куда-то спешить? Верный, оправдывая свою кличку, ни на шаг не отставал от Егора, по пятам следуя за ним.
Так, продвигаясь шаг за шагом, незаметно они подошли к старой, уже давно заброшенной шахте. Когда-то, так давно, что никто и не упомнит, в глубине пещеры нашли богатые залежи железной руды. Со временем выработка пошла на убыль, а после того как начались обвалы да люди пропадать начали, шахту вообще закрыли от греха подальше. Сейчас вход в шахту был закрыт шаткой деревянной стеной. Сколоченная из грубых досок ветхая от времени дверь, прикрывающая вход, висела на полусгнивших петлях, и казалось, что она вот-вот отвалится.
А ведь здесь пропали мои родители! произнес Егор.
Он немного помолчал и продолжил:
И твои тоже.
Действительно, и Егор, и Маринка были сиротами. И у него, и у неё родители сгинули в забое. Их так и не нашли.
Егор тронул дверь в шахту. Она скрипнула и, словно от толчка чьей-то сильной руки или порыва ветра, вдруг дунувшего из глубины шахты, открылась перед Егором и Маринкой. Егор от неожиданности отступил назад и, поскользнувшись, упал. Встав, он отряхнулся и заглянул в зияющую темноту дверного проёма. Верный же недовольно зарычал, оскалив свои клыки. Затем, резко развернувшись, он встал в боевую стойку и вытянулся в сторону леса. Шерсть его вздыбилась, и он весь напрягся, словно перед ним стоял страшный, но невидимый враг.
Егор оглянулся, но никого не увидел. Тем не менее холодок пробежал по его спине. То, что он ничего не смог разглядеть в лесу, настораживало. Верный просто так рычать бы не стал.
Пойдём отсюда, Егорушка, прерывающимся голосом попросила Маринка. Пойдём! Нехорошее это место!
Пойдём, согласился Егор.
Он уже было собрался прикрыть дверь, взявшись за неё рукой, но неожиданный шум со стороны леса привлёк его внимание. Егор резко обернулся. Нет, слух не обманул его прямо на опушке леса за кустом орешника стоял огромный бурый медведь. Именно на него и смотрел, не отрываясь, Верный.
Это был не просто медведь, которых Егор видел в лесу не раз и не особо боялся. Это был медведь-шатун, превосходящий размером всех обычно виденных Егором. Но, как показалось Егору, он видел этого зверя раньше. Он помнил эти горящие злобой глаза, эту источающую густую слюну, страшную, с жёлтыми оскаленными клыками, пасть.