Потом пришла идея прогуляться по пляжу. К удивлению Виктоши, он не был пуст: то там, то здесь встречались небольшие группки людей, расположившиеся на скамейках или прямо на песке то один, то другой то и дело с плеском и шумом вбегал в воду, а вдали, за красной линией буйков, то там, то здесь мелькали головы пловцов.
Виктоша поежилась. Ее всегда удивляли люди, купающиеся в холодной воде, а в этом городке их было великое множество, про себя девочка называла Городок Городом Моржей.
Андрейке, разумеется, тут же непременно захотелось залезть в воду. Мама разрешила ему снять сандалики и побегать босиком по берегу. Он с восторгом принялся шлепать по кромке воды, поднимая вокруг себя море брызг.
Затем они обедали в кафе, гуляли по парку, смотрели фильм. С начала лета на их долю не выпадало столько развлечений за раз и как обидно, что именно сейчас Виктоша не могла полностью расслабиться и наслаждаться отдыхом: то и дело приходила мысль: «Как там ее «нечто»? Кто он? Все еще поросенок или ужегусьили» Воображение непрестанно подсовывало ей картины одну ужаснее другой.
Корчащийся в муках поросенок умирает от отравления гусиным паштетом, и она находит его скрюченное, остывшее тельце. А тут мама вспоминает, что поросенка купил папа, чтобы подарить их общему другу зоологу, страстному любителю поросят, что поросенок очень ценный, чуть ли не единственный в своем роде! Ну и что, что паштет свежайший! Может, поросятам вообще противопоказан гусиный паштет? Может, у них, или конкретно именно у этого на него аллергия?
В другом видении на террасе Виктошу подстерегает ужасное чудовище: огромная гусиная печень с куриными ногами, грустными поросячьими глазами и мышиным хвостом (ведь никто точно не знает, что там могло попасть в баночку со звучным наименованием «Гусиный паштет»!)
О других картинах и вспоминать не хотелось: случайно проглоченная поросенком щепка от топчана и крыша их террасы разлетается под напором растущей кроны огромного дерева; сжеванный кусочек покрывала и вот на террасе голубеют цветы льна; а вдруг ему окажется по вкусу какой-нибудь винтик или шурупчик (под топчаном как раз находится Андрейкин секретный склад этого барахла) и ку-ку, прощай, дом! они приезжают, а вместо дома залежи горной руды.
Короче, можно себе представить, в каком состоянии Виктоша наконец добралась до коттеджного поселка.
Она даже немного удивилась, увидев, что дом стоит целый и невредимый. И сад тоже. И сарай. И гараж. Террасы, к сожалению, от калитки видно не было, так что девочке пришлось набраться терпения и подождать, пока мама уложит Андрейку, пожелает им обоим спокойной ночи и уйдет к себе на второй этаж.
Виктоша выждала еще какое-то время и тихонько выскользнула из-под одеяла. В доме было тихо. Мама либо спала, либо читала в любом случае, если не шуметь, она вряд ли спуститься за чем-нибудь вниз.
Девочка осторожно прокралась в столовую, прикрыла за собой дверь и на цыпочках подобралась к двери на террасу. Дверь, по крайней мере, выглядела вполне обычно, да и та часть террасы, которую можно было увидеть в темноте через стеклянную дверь, тоже ничем не отличалась от той, что была здесь всегда. Виктоша поежилась то ли от страха, то ли от холода и осторожно взялась за ручку двери. Сердце бешено стучало в груди, и Виктоше казалось, что его удары разносятся по всему дому. Она решила успокоиться. Отошла на шаг от двери и опустила руки. «Раз, два, три, четыре вдох! скомандовала она себе. Раз, два, три, четыре выдох!.. Я спокойна и ничего не боюсь» Но сердце никак не хотело верить ее словам и продолжало отбивать тревожную дробь: «Тук, тук-тук, тук-тук» Виктоша зажмурилась, сделала шаг вперед, нащупала ручку и рывком открыла дверь.
Ее обдало холодом. Где-то в лесу перекликались ночные птицы. Ветер трепал верхушки деревьев в саду, и они шуршали и стучали по крыше террасы. С ветки сорвалось и плюхнулось в траву яблоко.
Виктоша открыла один глаз различила в темноте стол, за ним окно, а слева дверь в сад, открыла другой глаз топчан, сквозь шторы на окнах слабо пробивается лунный свет, и в углу, на топчане какая-то серая, бесформенная, неподвижная масса. Вот она зашевелилась, и откуда-то прямо из середины, злобно зашипев, к Виктоше кинулась длинная змея с треугольной головой. Девочка отпрянула и двумя руками зажала себе рот, стараясь заглушить рвущийся крик.
Змея больше не шипела и не атаковала. Она как будто застыла в воздухе, слегка покачиваясь на своем хвосте. Виктоша протянула правую руку и нащупала на стене выключатель. Вспыхнул свет. Девочка опустилась на топчан и перевела дух.
То, что она приняла за змею, было шеей и головой толстой серой гусыни почему именно гусыни, а не гуся Виктоша никогда не смогла бы объяснить, она просто почувствовала это и все. Несколько секунд гусыня и девочка заинтересованно разглядывали друг друга. Потом гусыня зашевелилась, встала на свои короткие черные разлапистые ноги и расправила крылья. При каждом движении с нее слетала какая-то серая пыль, и сыпались разнокалиберные листочки. У Виктоши защекотало в носу.
«Паштет был с перцем и специями», поняла она.
Она протянула к гусыне руку. Видимо, та уже признала ее, так как больше не шипела и не пробовала ущипнуть. Девочка осторожно дотронулась до гладких серых перьев, потрогала пальцами клюв: он оказался шершавым и холодным.
Ты, наверное, замерзла, бедненькая!.. посочувствовала Виктоша гусыне, а сама подумала: «Что же мне теперь с тобой делать?.. Отнести показать маме? Может быть, уже пришло время все ей рассказать?»
Она еще раз погладила гусыню по перьям, ощущая, как серый порошок прилипает к руке. Серое облачко вылетело из-под ее руки, и она громко чихнула. Замерла. Выглянула в столовую все тихо. Поплотнее закрыла дверь и вернулась на топчан.
Гусыня что-то тихонько гакнула, опять приподнялась и сделала пару шагов. Подойдя поближе, она вытянула шею и как-то даже осторожно положила Виктоше на колени свою большую голову.
Девочка аккуратно, стараясь не поднимать перечных облачков, погладила ее по голове и почесала перышки на макушке.
Кто же ты?
Она знала, что гусыня ей не ответит, но просто пыталась рассуждать вслух:
Как жаль, что ты не умеешь говорить!.. Как же мне понять тебя? Как же узнать, кто ты и зачем ко мне пришла?.. Надо было, чтобы ты превратилась в кого-нибудь, кто умеет говоритьв попугая, что ли?.. А интересно, для того, чтобы превратиться в попугая, тебе достаточно попугайского перышка или необходим целый жареный попугай?
Виктоша рассмеялась и посмотрела на гусыню, как бы приглашая и ее посмеяться этой глупой шутке. Гусыня, не мигая, смотрела на девочку.
Впрочем, попугаи болтают всякую чушь, и только человек способен понять человека медленно проговорила Виктоша, глядя прямо в эти немигающие темные глаза.
Внезапно ей опять стало страшно. Она хотела отодвинуться, закричать, но страх сковал ее по рукам и ногам. «Мама! Мамочка!.. пронеслось у нее в голове. Но почему я ничего не рассказала тебе?» Она хотела сбросить с колен гусиную голову, чтобы не видеть этих темных бездонных, как колодцы глаз, но не могла шевельнуть и пальцем.
Последнее, что она увидела, это как у темных бездонных глаз появились ножки. Глаза на длинных ножках вылезли из орбит и закрутились по кругу, все более вытягиваясь и все ближе подбираясь к Виктоше.
ГДЕ СОН ПЕРЕПЛЕТАЕТСЯ
С ЯВЬЮ
В Диптауне как всегда вечер. Шуршат под ногой опавшие листья. Она идет по улице, кутаясь в длинный черный плащ и низко надвинув на глаза широкополую шляпу.
Она известная кинозвезда и ведущая сразу нескольких самых популярных телепередач, так что быть узнанной не входит в ее планы.