Вот, только одним взглядом, Иван Сергеевич без слов передал смысл своего состояния Лене, и она всё поняла: он хочет побыть один, определиться с решением чего-то важного.
«Что произошло?» естественное недоумение Лены почти не отразилось внешне, она вернулась, опустилась в кресло и, вытянув длинные ноги на кресло перед собой, задумалась о своём самом странном дне рождения, который будет у неё завтра на Лунной базе. Восемнадцать лет.
Допуск
Поскольку мы верим в обобщённость нашего разума, мы считаем, что мышление не обязано следовать инженерным компромиссам, что возможно будет создать интеллект, максимизирующий все режимы мышления.
Но этому нет доказательств. Мы ещё не изобрели достаточно вариантов разума, чтобы увидеть всё пространство (и пока что отметаем разумы животных, оценивая их одномерной амплитудой).
Парадигма науки Земли, XXI век
Вы думаете, всё так просто?
Да, всё просто. Но совсем не так.
Альберт Эйнштейн
Иван через западный выход базы, с её верхнего уровня, прошёл на поверхность удобную площадку, выступающую в склоне сплошной скалы кратера. Выбрав маршрут к выступу на стене вправо от себя на расстояние около километра к удачно расположенному отдалённому гроту, он сделал первый прыжок. Взметнувшийся плащ налился насыщенным алым цветом с волнами бегущих всполохами искр и скорректировал полёт к намеченным для ног уступам, хотя мог доставить сразу к гроту или вокруг всей Луны к этому гроту с другой стороны, но сейчас выступал силовыми крыльями для желания хозяина и рассчитал самый короткий маршрут полёта в пустом, безвоздушном пространстве. Ивану, для отвлечения от мучительных нюансов работы, нужно было занять внимание рутинной логистикой перемещения по пересечённой местности. Белый псевдо шарф сразу, перед открытием портала выхода с базы на поверхность, был активирован Кузей встроенный симбионт искусственного интеллекта безупречно управлял экипировкой, силовой кокон вокруг головы обеспечивал воздухом с ароматом соснового бора, бегущая информация на голо дисплее дополнительно, сопровождающей по реальности здесь и важной общей информации по всему имеющему отношение к событиям, помимо той, что шла по видимому пространству. Прыжки в пятьдесят и двести метров, в зависимости от выбираемых точек подскока на склоне, быстро привели к гроту и помогли сосредоточиться.
Здесь, опустившись на скруглённый выступ в полу, относительно ровный, выбранный среди других выступов с грубо сколотыми, режущими краями у неровного, рваного отверстия неглубокого грота, образованного, возможно, от ударившего метеорита лет миллион назад, он расслабился. Иван хотел отдохнуть, отделившись от Базы, от всех второстепенных обязанностей и уйти из окружения друзьями и подчинёнными, сосредоточившись на инвентаризации и очистке достигнутого, ведь он был переполнен знаниями, умениями, уже полностью отработал навыки содержащиеся на горизонте шестого уровня его самости.
На этом квази шестом уровне (по отработанной уже самим Иван Сергеевичем градации своего развития в связке с симбионтом, через него с собственным И-кластером Арт-Яр и через них с компаньонами) он может находиться ещё три года, без последствий.
Интеллектуальный кластер базы принял такую градацию, она была адекватна базовым регистрам для сертификации на компетентность и допуска к исполнительным механизмам. У владельцев инопланетян, создавших цивилизацию базы коммунизма не было. Оплатой была работа: как минимум на поддержание функционирования, как максимум на развитие цивилизации.
Потому для Ивана стоял вопрос выбора: или вхождение в активацию работ через только для него доступные секретные комплексы базы для претендентов к выходу на личный седьмой уровень, или навсегда шестой уровень функционирования мозга для сохранения цивилизационных заданий высшего руководителя, но с не достигнутым «окончательным совершенством», согласно регламенту И-кластера базы. Если отбросить риск катастрофы для его материальной базы ума мозга, при прохождении на уровень 7.
Всё просто: психофизиология изменённого мозга стабилизируется практикой в метриках пространств. Структуры его тела (в первую очередь мозга, во вторую периферической нервной системы, даже если остальные нервные ганглии не учитывать, а их учитывать для всей нервной системы человека, выходящего на седьмой уровень необходимо, как и сложные структуры для функционирующих клеток эндокринных органов) станут невосприимчивыми для квантоментального воздействия высоких метрик взаимодействующих с церебрально-информационной работой мозга, его надуровневых нейрохимикоквантовых структур, запускающих расцвет, сформированных, упорядоченных структурированных ментальный полей, разворачиваемых прохождением этого воздействия, для простаков сертификации на седьмой калибр самости или разрыв нейросетей с разрушением узловых нейронов при недостаточном совершенстве для этого процесса мозга с последующим деградационным инфарктом участков мозга и смертью.
Вспомнился автор, с умом, по градации при сертификации компаньонов, не менее четвёртого уровня мощности познания, который когда-то написал:
«Мир состоит из великой сложности и столь же великой простоты. Эти две крайности не правят миром они и есть мир. Так называемые нормальные люди воображают, что истина скрыта не в простоте и не в сложности, а где-то посередине, что она непроста, но логична и готова открыться им, если усердно думать. Это заблуждение. Мир, как он есть, слишком груб и жесток для них и точно так же непостижим. Все люди строят иллюзии. Самый прожжённый рационалист и тот наивный мечтатель. Я нет. Никогда не подгонял требуется вычислить под хочу, чтобы было так, а не иначе, понятно?»
Как же он ошибался, искренне, но это и есть ограничения по уровню развития мозга и, следовательно, ума.
Иван всей душой рвался в космос, к открытой и доступной для его команды цивилизации, но Лунная база могла вместить и дать совершенно новый, более глубинный по культуре уровень жизни миллионам, десяткам миллионов человек. И Иван Сергеевич понимал, что не может бросить народ, когда в его власти есть ковчег для воссоздания нации.
Ивану Сергеевичу с компаньонами необходимо было выстроить социальную структуру общества фактически заново, то есть создать нацию как социально структурированное, организованное общество родной культуры. А это было, с одной стороны, очень сложно, с другой опасно: слишком многих устраивало поражение народа в социальных правах и юридического обеспечения его социума, они просто жили за его счёт. Более того, политики, хотя и пользовались такими терминами, как «человеческий капитал», «социальный капитал», «ноосфера», «аристогенез», «культура» но с преступным извращением смысла, а часто и с прямым сворачиванием образования, чтобы привести в дикость, лишить народ и человека выбора и будущего.
К тому же и внедряемые базовые установки стереотипы поведения, поражение нравственности, через телевидение, привычки в школе, вошедшие в основу мышления, дискретизация логики и принцип счёта побуждают людей считать число признаков предмета конечным и давать названия каждому из них. При делении забывают о том, что делимое это части, а не часть. Отсюда появляется весьма сомнительная возможность отчленять одни признаки от других приём, называемый ими абстрагированием. Движение по ступенькам абстрагирования ко все более общим признакам считается ими единственно верным путём познания истины, между тем как это движение является путём, уводящим в обратную от истины сторону во тьму. Не случайно все абстрактные конструкции, именуемые философскими системами, взаимно противоречивы, хотя базируются на одной и той же логике при исследовании одного и того же объекта. Шаг за шагом погружаясь во мрак по ступенькам абстракции, шаг за шагом теряя связь с реальным миром, философские системы постепенно утрачивают ориентировку и доходят до того, что в тупиковой точке этого движения на бессмысленный вопрос о первенстве материи или духа дают диаметрально противоположные ответы. Логика, основываясь на «да нет», вынуждает всегда и везде проводить границы между различными комплексами признаков предметов, причём из-за слабости этой логики энтропия верховодит в процессе синтеза понимания Мысли текли потоком аналоговой дискретности причинно-следственной последовательности, но не это волновало Ивана, это всего лишь фон обстановки его осознающего внимания.