Последний тезис имел прямое отношение к судьбе Фрица. Дело в том, что будущий убийца был седьмым ребёнком в семье, он родился ослабленным и с недостатком веса. Постепенно младенческие пороки удалось выправить хорошим присмотром и питанием, но в возрасте 10 лет у Фрица был выявлен туберкулёз лёгких. Считалось, что это болезнь бедняков, «люмпенов», как говорили тогда (т.е. деклассированных людей, отвергнутых социумом). Но ужас туберкулёза заключался в том, что от пресловутых «люмпенов» палочка Коха легко передавалась и вполне приличным членам общества. Тут достаточно сказать, что в 1899 г. от туберкулёза в возрасте 28 лет умер Георгий Александрович, младший брат Николая II, последнего монарха Российской Империи. Понятно, что даже если члены королевских семей той эпохи не были застрахованы от заболевания туберкулёзом, то что можно сказать в этом отношении о рядовых обывателях? Это была ужасная болезнь, которую тогдашняя медицина толком лечить не могла: существовали разного рода паллиативные подходы к лечению, но ввиду отсутствия антибиотиков, избавиться от болезни представлялось делом почти невозможным.
Однако, в начале 20-го столетия появилась новая методика, которая могла радикально помочь избавиться от болезни. Суть её заключалась в том, что поражённую туберкулёзным процессом часть лёгкого иссекали и одновременно удаляли несколько рёбер выше. Обычно туберкулёзные каверны сосредотачивались в нижней части лёгкого, поэтому если её убрать и удалить вышележащие рёбра, то лёгкое получало возможность для роста верхних отделов. Если такую операцию провести на ребёнке, то в процессе последующего роста организма негативные последствия хирургического вмешательства будут компенсироваться ростом лёгкого и человек сможет жить, практически не замечая того, что лишён части легкого. Это была прорывная для того времени технология и родители Фрица Ангерштейна согласились на её применение к сыну.
Надо отдать им должное они желали Фрицу добра и, даже ставя под угрозу его жизнь, надеялись эту самую жизнь ему спасти.
Невероятно, но операция помогла! Маленькому Фрицу отрезали треть правого лёгкого, вскрыли грудь, точно консервную банку (уж извините за сравнение!), удалили три верхних ребра Мать две недели безотлучно по ночам дежурила с кислородной подушкой возле кровати сына, поскольку перед рассветом тот обычно начинал задыхаться, даже не просыпаясь. И постепенно Фрица «выцарапали» с того света! Исцеление это казалось фантастическим! Такая ужасная пещерная технология, сильно травмирующая пациенат как физически, так и морально, но она сработала! Фриц Ангерштейн выжил и со временем даже стал относительно здоровым человеком. В том смысле, что не жаловался на дыхание и хорошо переносил физические нагрузки, в повседневной жизни ни в чём себе не отказывал: он легко взбегал по лестницам, мог совершать долгие пешие прогулки, носил в поездках свой багаж, т.е. вовсе не казался инвалидом. Хотя, разумеется, отсутствие рёбер накладывало серьёзные ограничения на возможность выполнения тяжёлой физической работы и по этой причине, кстати, Фриц не призывался в армию и Первая Мировая война прошла, что называется, мимо.
Впрочем, тут мы немного забежали вперёд. Мальчик прошёл долгий курс реабилитации, во время которого не мог посещать школу. Учился он по учебникам самостоятельно, кроме того, предоставленный самому себе на долгие часы, имел возможность много читать. Тяга к чтению всемерно поощрялась родителями, благо отец, как уже было отмечено, сам занимался самообразованием и считал, что оно способно заменить формальное обучение в школе и университете. Тяжелая болезнь, связанные с нею страдания, одиночество и тяга к чтению обусловили формирование у юного Фрица Ангерштейна довольно специфического характера он рос нелюдимым, задумчиво-мрачным, целеустремленным и настойчивым. За внешней сдержанностью и малообщительностью, однако, скрывался темперамент взрывной и малоуправляемый.
К 1905 г. Фриц восстановился уже в полной мере. В свои 14 лет он превратился в достаточно высокого для того времени (рост 168 см) сутулого юношу, экстерном сдавшего учебный курс средней школы. У него не было друзей-сверстников он просто не успел их найти ввиду болезни и лечения, а потому подросток оказался лишён многого из опыта социализации мальчиков. Конечно, этот недостаток он компенсировал вежливостью и воспитанием, но некоторые аспекты поведения в обществе нужно постигать только личным опытом, не так ли? У Фрица всю жизнь были проблемы с женщинами и корни этого, видимо, уходили как раз в пору юности. Школьное образование его в возрасте 14 лет было закончено, отец решил, что сын получил уже достаточно академических знаний и пора начинать приносить в дом деньги.
Что и говорить, подход был по-немецки рационален и даже циничен, но для того времени это считалось нормой. Многие сверстники Фрица в этом возрасте бросали школы и шли обучаться ремеслу: плотничать, столярничать, класть кирпич Поскольку Фриц фактически был инвалидом и не мог выполнять тяжёлую физическую работу, отец договорился, чтобы его взяли на обучение в страховую компанию.
Устроили Фрица учеником сюрвейера, особого человека, проверяющего и оценивающего имущество перед заключением договора страхования. Опыт этот оказался очень полезен Ангерштейн увидел страховой бизнес изнутри, приобщился к азам работы финансовых компаний, понял как и из чего делаются деньги. Работа помогла молодому человеку завести полезные связи, поскольку его семья была хорошо известна в округе, а теперь и он сам вступал в деловые отношения с местными жителями. Набравшись опыта, Фриц был допущен к самостоятельной работе и несмотря на отсутствие специального бухгалтерского образования, дела у него пошли очень даже неплохо. Главная проблема в жизни Фрица Ангерштейна того времени заключалась, пожалуй, в его одиночестве. У него не было друзей, ему не с кем было пропустить кружечку-другую пива вечером трудного дня, а старшие сёстры и братья мало могли ему в этом помочь у всех была своя жизнь.
Впрочем, к двадцати годам Фриц вроде бы отыскал человека, способного скрасить его одиночества, но выбор этот, как показали дальнейшие события, явился главной ошибкой всей его жизни.
Ангерштейн познакомился с Кетэ Барт в 17 или 18 лет, когда явился осмотреть дом, в котором проживала семья девушки, с целью его последующего страхования. Кетэ была на год младше Фрица. Довольно долго встречи их носили характер эпизодический и ничего не значащий. Лишь в 1911 г. Фриц активизировался и стал ухаживать за девушкой так сказать формально, т.е. назначать свидания, провожать и демонстрировать символические знаки внимания. Женитьба, наверное, могла бы помочь Фрицу обрести душевный комфорт, но в качестве объекта своей привязанности молодой человек выбрал девушку, мягко говоря, неподходящую.
Трудно сказать, что именно с Кетэ Барт было «не так», но девушка была явно проблемная и проблемы эти лежали в области психиатрии. Наверное, сейчас бы ей поставили диагноз шизофрения, но в первом десятилетии 20-го века не существовало ни этого термина, ни понятия об этой болезни. То, что сейчас понимают под шизофренией, тогдашняя психиатрия разделяла на несколько различных заболеваний. Нельзя исключить того, что причина расстройства здоровья Кетэ крылась в дурной наследственности и отклонения в её поведении были связаны вовсе не с душевной болезнью, а органическим поражением мозга.