Вам чай с сахаром? спросил Андрей, доставая кружки, и подумал: «Вот ведь угораздило, вышел молока попить. Теперь от него насилу не отвяжешься. Хотя, может, да нет, так оно и будет он полностью удавит меня своими разговорами, своим монологом, не оставив места всему этому беспочвенному, пустому волнению и уродливым мыслям. Почему бы и нет! Почему бы и нет».
С сахаром, голубчик, с сахаром, как же еще! Это, знаете ли, элементарный столовый этикет пить чай с сахаром и непременно с тремя ложками, не меньше! Чай должен быть сладким, да таким, чтоб уши в трубочку заворачивались а без сахара можно, к примеру, и кофе испить. Кофе сахар только портит. Может пробовали когда-нибудь фильтр-кофе или так называемый американо с сахаром? Отрава редкостная! Как будто в застоявшуюся воду растолкли горькую таблетку какую и сахаром все присыпали. Пить решительно невозможно. А вот сладкий чай совсем другое дело. Вы в армии служили? Нет? Так вот там одна услада была чай с сахаром на ужин. И ничего, ей Богу, ничего больше не нужно! Никаких рулетов, пряников, печенья задаром! Чаю сладкого выпьешь уставший, замотанный, и сразу как-то на душе полегчает, тело расслабит, да и сон крепче станет.
Чайник закипел, Андрей снял его с плиты, разлил кипяток по кружкам и поставил их на стол. Михаил стал размешивать свой чай и долго, с усердием дребезжал ложкой, насупив брови в какой-то тяжелой думе; Андрей же, разложив тарелки, нож и достав из стола подписанный своим именем нарезной батон, залежавшийся, но все еще съедобный, сел напротив и обратился весь в ожидание, не произнося ни слова не то чтобы боясь прервать, возможно, важные измышления, скорее просто не желая зачинать разговор и произносить что-либо помимо односложных ответов. Спустя минуты полторы, не меньше, Михаил наконец воспрянул и, отхлебнув чай громко и со вкусом, сказал:
Извините мои манеры, этак вкуснее пить. Пока мешал, засмотрелся на этот маленькой водоворот в кружке и в голову полезло всякое дрянное Подумал, мол, вот, в таком водовороте кружится время, засасывая все вокруг, и люди! Люди так много говорят о жизни, так распинаются, в разные идеи ее, значит, одевают, пышные, богатые, но такие фарсовые! Идеи! Каждый, кому не лень, имеет какие-то свои идеи на ее счет, свои одежки, у кого элегантней, у кого бедней, но суть-то Сути-то эти идеи не имеют, ведь умирает человек и все, нет его, исчезает целиком и полностью, будто никогда его и не было. И где его идеи затем? Пригодились ли они? Значили ли они что-то? Жизнь такая, жизнь этакая А жизнь-то настоящая, она нагая, запомните! Нагая! И никакие идеи ей не нужны, она завершена в своей красоте, в своих формах Одежки только опошляют, скрывают от нас саму суть. Ну, не будем! А то аппетит пропадет, не знаю, честно говоря, что это я так вдруг приободрившись, Михаил взял нож и нарезал колбасу ровными, толстыми кружками, внутри колбасы желтовато-серый фарш. Первого сорта колбаска, а, как хороша! Из мозга! Деликатес! Вы берите, накладывайте на булочку, не стесняйтесь. Для этого и была куплена. Как, к слову, ваши дела? Что нового происходит? А то я все о себе иногда так заносит, что не выправишь!..
Да мне рассказать, честно говоря, нечего, пожал плечами Андрей, опуская весь свой сегодняшний вечер. Вы спросите, какой сегодня день недели я вам даже не смогу на этот вопрос ответить. Все дни, как один.
А оно плохо? Всегда знаешь, чего ожидать. Можно сказать, что это оборотная сторона стабильности, Михаил положил три кружка колбасы на булку и осторожно надкусил, смакуя. У меня вот, в последнее время, все кувырком. Мы как-то с вами встретились на кухне не так давно, я рассказывал, что ложусь на операцию, может быть помните? Опухоль в кишке вырезали. Вы простите, что поднимаю такую тему за столом, но событие все-таки значимое и волнительное в некотором роде.
Ничего, я не из брезгливых, сказал Андрей.
Верно! Что естественно, то не безобразно, вот о чем я всегда говорю. Собственно, что касается операции, так все прошло как нельзя лучше; хирург, Константин Михаил прервался, застыв с приоткрытым ртом, в каемке пухлого языка показалась каша из колбасы и булки. Запамятовал фамилию, что ж такое с памятью-то Совсем дрянная стала А впрочем, оно и не так важно. Вскрыли меня значит, вырезали лишнее, заштопали обратно одним словом, отремонтировали, дело известное! Но с каким мастерством, с каким умением, не иначе, как божественным оно было произведено! Кроме шуток! Вот любит наш народ хулить по чем свет стоит бюджетную медицину, жаловаться на то, на это, а ведь врачи-то работают на совесть! Хотя, скорее это часть нашего менталитета Понимаете, у меня на этот счет даже теория есть особая. Ну, не сказать, что теория стройная и ограненная логикой, но все же Мне кажется, простите, если это будет звучать, как маразм возраст, знаете, он как вода точит гранит сознания В общем, русский человек любит предъявлять жалобу по каждому поводу, а если повода не обнаруживается, так он его выдумывает и все от того, что любит такой человек испытать жалость, болезненно охотлив он до страдания Вот будто бы есть какая-то укоренившаяся нужда почувствовать себя, хотя бы пока стоишь в очереди, жертвой, наложить на себя крест, сделаться мучеником И сами жалобы-то, они, нужно признать, не направленны на результат, нет в них ожидания решения самой проблемы если проблема вообще, конечно, в них заложена и если вдруг происходит чудо и проблема решается, ну, скажем, рассасывается очередь человек теряется и становится озлобленным от того, что у него эту самую жалость к себе отобрали, не позволив насладиться ею в полной мере.
И почему так происходит? спросил Андрей, выказывая тем самым мнимую заинтересованность в разговоре, больше, опять же, из вежливости.
А! Вопрос хороший, Михаил отпил чай, затем громко, отхаркивая мокроту, кашлянул в кулак и, отдышавшись тяжело, с хрипотцой, продолжил: Я имел удовольствие обдумать обоснование, пускай и ни к чему конкретному, к сожалению, прийти не смог. Мне кажется, что это дело, своего рода, привычки; с одной стороны человек привыкает быть жертвой и перенаправлять, скажем, ответственность на других, ведь если он жертва, то есть и те, кто жертвой его делают люди ли, обстоятельства, неважно. С другой стороны, многие имеют пристрастие к боли, для них подобная жалость это, выражаясь литературным языком, аперитив, который разыгрывает аппетит к жизни. Откуда берет свое начало подобное пристрастие уже и не скажешь, но, наверное, в русском человеке, учитывая его многострадальную, тяжелую историю, оно укоренилось в самой натуре, стало частью характера.
Вероятно, что так и есть.
Ну вот, вздохнул Михаил, как бы подводя тем самым итог. Кажется, я вас совсем обложил разговорами, извините мне мою болтливость, редко когда удается с кем-то поговорить Оно и не нужно большую часть времени, а все-таки иногда хочется чей-то компании, особенно человека, который умеет слушать, а вы, должен признать и подчеркнуть, слушатель необычайный! Как вам колбаска, к слову? Что-то не едите совсем, неужто стесняетесь? Или не пришлась по вкусу?..
Колбаса вкусная, благодарю, не хочется наедаться перед сном с тяжелым желудком засыпать сложнее.
Понимаю! Отлично понимаю. Никак не могу оторваться, а стоило бы Мне вообще не рекомендовано такие продукты потреблять, да разве откажешь себе в удовольствии? Одними кашами и супами сыт не будешь. Ну, думаю, вам уже пора, Михаил завернул вторую палку колбасы в бумагу и передал через стол Андрею: Вы заберите с собой, потом доедите. Только с яичницей не жарьте расползется в кашу, лучше так, с булочкой и чаем.
Мне как-то неудобно, может оставите себе?