Я её скоро сменю, даже не отрываясь от своего занятия кинул Каин.
Паулюс непонимающе заломил бровь.
Собрался переодеться у местных?
Именно так.
Но А как же Когда сюда прибудет экспедиция, ты собрался выйти к своим братьям веры в одежде этих этих дикарей?!
Я вообще к ним не выйду, да и не будет меня тут к тому моменту, тем же легкомысленным тоном ответил Каин, чем придал выражению лица брата вид еще более недоуменный, чем прежде.
Каин, оторваться от экспедиции, чтобы прибыть к месту назначения пораньше это сложно, но ещё можно объяснить перед Собором, но покинуть её вовсе без согласования Каин, это дезертирство, с искренним беспокойством заявил Паулюс. Кто тебя оправдает? Отец? Он придет в ярость, просто узнав, что ты вписался в экспедицию тайком от его глаз! Я? Я даже не знаю что ты задумал! Да я сам нарушитель устава едва меньший, чем ты в нынешних обстоятельствах! Кто?!
М-да Обстоятельства Да-да Каин бормотал эти слова без какого-либо намека на интерес, усердно что-то выискивая в сумке. Эти волшебные сумки Белой Гильдии вмещают много багажа, да только отыскать среди набросанного туда хлама нужную вещь, тем более если она не так уж и приметна И на кой черт я положил в нее два компаса?!
Каин! не выдержал Паулюс. Прояви уважение к правилам хотя бы раз в жизни!
Брат мой, я всю свою жизнь только и делаю, что правила эти ваши соблюдаю. Каин за что-то ухватился. Нашёл! Он вытащил из сумки нечто металлическое, Паулюс не успел это разглядеть Каин тут же спрятал эту вещь во внутренний карман рясы. Ну, в путь.
Я не позволю тебе дезертировать, безапелляционным тоном заявил Паулюс. Твоего же блага ради.
Как скажешь.
И что это за вещь ты положил во внутренний карман только что?
Сложное устройство.
Из Цивиума?
Нет, с чёрного рынка. На который оно попало, вероятнее всего, из Цивиума.
Что это за механизм?
Это сложная вещь, братец. Я величаю её «эта штука»!
Лицо Паулюса налилось краской. Он резко потянулся к Каину рукой с окровавленной тряпкой, то ли что бы отобрать спрятанное тем устройство, то ли что бы в сердцах его ударить, но младший брат тут же пришпорил скакуна и с веселым смехом помчался к поселениям акари впереди.
Но! Паулюс дал шпор своему коню, и помчался вслед за братом, едва успев закрепить ятаган на поясе. Он нагнал его уже близ первых домиков. Ну всё, Каин, глаз с тебя не спущу!
Тише, брат мой, спокойно ответил Каин, сбавляя скорость скачки. Ты и без того настораживаешь местных.
Паулюс оглянулся. Местные жители с интересом и опаской смотрели на чужаков, столь отличных от них во всем. Их свободные и просторные одежды были изящны в своей простоте и повседневной практичности, в противовес роскошной стати одеяния пришельцев. Оба брата были одеты в чёрные одеяния, являющими собой нечто среднее между рясой священнослужителя и доспехом, с богатой золотой обшивкой ткани и гравировкой металлических частей, символиками солнца и украшениями. Глубокие, широкие капюшоны, коими оканчивались их длинные походные плащи, спускались им за спину до лопат, а высокие, укрепленные металлическими вставками ботфорты со шпорами оканчивались книзу едва заметным рисунком попираемого носителем этой обуви грешника. Статные, светлокожие красавцы благородной внешности они тем сильнее отличались от экзотично выглядящих местных жителей. Те были смугловаты, с красивыми, но необычными чертами лица, худоваты, на взгляд пришельца, но жилисты и крепки телом.
Это и есть Ву'Лан? с ноткой недоверия спросил Паулюс, оглядывая местных жителей, уступающих дорогу всадникам к центру поселения. Эти люди?
Не похожи?
Выглядят они, конечно, здоровыми и крепкими, но не ровня тем, кого я видел в столице.
Потому что это Ву'Лан, но не акари, а сури.
Паулюс вопросительно посмотрел на брата.
Другой народ? предположил он.
Каин отрицательно покачал головой:
Не совсем. Сури это общее название для своего рода, «людей второго сорта» в глазах своих соплеменников. Каин неспешно провел взглядом по окружающим его домам и людям. Им позволено жить не выше подножия горы и подниматься ввысь лишь по важному поручению или чтобы перевезти наверх запасы пищи, воды, или иных ресурсов.
Рабы, тихо хмыкнул Паулюс, хмурясь.
Хуже, поправил расслышавший его Каин. Рабов кормят за работу. Сури же обязаны кормить свой клан, а сами питаться тем, что осталось. Любое неподчинение жестоко карается. Он глянул в сторону вершины горы. Изгнание жителя верховья в ряды сури считается карой много крат страшнее казни.
Что же, у акари нет никакого сострадания к своим сородичам с низин? с легким негодованием спросил Паулюс, оглядывая людей вокруг.
Не в Ву'Лан. Каин глянул куда-то вдаль, а затем свернул чуть левее.
Паулюс ехал следом.
Значит, акари зовутся лишь жители вершин?
Каин подтвердительно кивнул. Братья подъезжали к особенно крупному дому, размеры которого и наличие племенных украшений ясно давали понять, что это была обитель главы поселения. За всю дорогу среди местных домов и лавок никто из сури не смел заговорить с чужаками, однако всеобщее внимание было приковано к ним ещё с того момента, как они выбрались из леса. Люди перешептывались, несколько мужчин уже метнулись предупреждать главу, а потому он был готов к скорому визиту и вышел встречать гостей.
Из открытой двери вышел мужчина зрелых лет, с уже успевшей ударить в голову сединой. Несколько крупных шрамов на лице и множество других помельче, уходящих под широкую рубаху. Острый, спокойный взгляд бывалого охотника и особо крепкое телосложение выдавали в нем человека сильного как телом, так и духом. Он вышел с широко расправленными плечами, гордой прямой осанкой и скрещенными на груди руками. Его вид внушал местным уверенности вокруг него тут же выросла толпа.
Выглядят враждебно, тихо произнес Паулюс.
Он проведет нас ввысь.
Он? Разве мы не сможем добраться сами? Или акари не потрудились проложить троп к верховью?
Никто не смеет подниматься к вершине родовой горы клана без разрешения, брат, пояснил Каин. Особенно чужаки.
Братья остановили коней недалеко от уже собравшейся вокруг главы поселения толпы местных мужчин.
Оставайся в седле. Каин ловко соскочил со своего коня и медленным шагом направился к главе поселения: Приветствую тебя, достойный сури. Каин заговорил на родном для акари языке, чем вызвал среди многих из них удивлённые взгляды. Да укроет ночь твой дом от бед, а день да осветит твои свершения. Я и мой брат прибыли из самой столицы Конклава. Мы устали в пути, наши кони изнемогают, а припасы израсходованы. И мы надеемся на вашу помощь.
Мужчина внимательно выслушал Каина, но не торопился дать ответ. Он неспешно и внимательно оглядел сначала Каина, затем Паулюса, и их коней.
Ты чужак, но разговариваешь как брат, наконец заговорил он. И я приветствую тебя, незнакомец. Ты сказал, что ты путник, однако я вижу на твоем поясе окровавленный меч.
О да, так и есть. Каин нарочито продемонстрировал окровавленный ятаган и испачканное в крови одеяние. Мы едва не пали жертвами чудовищ Темной Чащи.
Зачем вы туда полезли, раз вас было всего двое? с подозрением спросил мужчина.
Мы торопились очутиться в вашем поселении до ночи. Каин указал в небо. А она уже почти наступила.
Мужчина вновь ненадолго умолк, вдумчиво осматривая чужаков.
Ты знаешь, чего просить, чужеземец, сказал он. Это не похоже на других чужаков, которые тут иногда бывают. Они считают себя выше нас, и не уважают. И на языке нашем редко говорят Быть по-твоему. Ву'Лан не отказывают путникам, уважающим наши традиции, в ночлеге и пище таков закон. Говоря это, он подал несколько знаков собравшимся вокруг мужчинам. Мы накормим и напоим ваших коней, а вас я приму в свой дом на ночлег. Мои жёны приготовят еду для вас.