Чтобы взломал базу данных ГИБДД и нашел по номеру машины владельца.
Отлично! Наташка капитулировала перед моими знаниями. Тогда думай, где найти такого программиста.
Тебе нужен камень, вот ты и ищи. Генерировав идею, я выдохлась.
Я в шоке! Ты что, совсем соображать не в состоянии?
Конечно, не в состоянии, заныла я, между прочим, у меня температура. Я вообще устала и не хочу больше разговаривать. Иди к себе, я спать буду.
Пока будешь спать, подумай, кто из твоих одноклассников может нам помочь.
Все, все, иди к себе!
Наташка выскользнула за дверь, но как я ни сопротивлялась, мысли возвращались бумерангом в ту ночь, к памятнику жертвам фашизма, от которого перед самым носом у современников варвары-вандалы так технично увели городскую достопримечательность. Город осиротел!
В мою больную голову стали забредать совсем уж безумные идеи Я додумалась до того, что как патриот своего города не могу оставаться в стороне
Пришлось перекреститься, избавляясь от помыслов, как учит бабуля.
Утром Наташка растолкала меня безжалостной рукой.
Надо съездить к памятнику, пошарить вокруг, может, что-нибудь интересное найдем, выдала сестрица, подтверждая наихудшие опасения.
Я потянулась в мягкой и теплой постели и зевнула:
Поезжай, конечно.
Собирайся, пойдешь со мной.
Это еще зачем? обалдела я.
Чтобы ты ничего не растрезвонила бабуле, пока меня не будет!
Я распласталась на постели, как герой Луи де Фюнеса:
Их бин больной.
Свежий воздух лечит, не допускающим возражения тоном заявила Наташка.
Спорим, меня бабуля не отпустит, попыталась ухватиться за соломинку я.
Это я беру на себя.
Не в характере Наташильды было откладывать задуманное.
Через час мы уже тащились в центр города. Наташка выглядела на все сто: брючки-капри, маленький, расшитый бисером жакет Я висела на поручне набитого битком троллейбуса в серой мешковатой куртке и таких же штанах.
Бабулю Наташка виртуозно спровадила к соседке, с которой вступила в преступный сговор. Я прямо вижу, как она это провернула:
Баба Люба, Натка округлила глазки, изображая Бэмби, бабуля не отпускает меня на свидание. Так я никогда не выйду замуж!
Озера глаз, как по заказу, наполнились влагой, носик покраснел, губки задрожали и изогнулись подковой последнему садисту станет не по себе.
Баба Люба садисткой не была:
А парень-то стоящий?
О чем речь! преобразилась Наташильда. Принц, баба Люба! Образованный, работает в администрации, машина своя, квартира серьезный человек, перспективный. Бабуля говорит, если такой хороший, пусть в дом приходит. При дуэнье встречаться это же средневековье! Напугаю человека, сбежит. А мне уже двадцать пять!
Слезы бриллиантовой россыпью засверкали в синих глазах.
Баба Люба свернула огородные работы и позвала бабулю «на минуточку». Забегая вперед, скажу, что этой «минуточки» нам хватило, чтобы съездить в центр города, обшарить клумбу, вернуться домой и сделать вид, что мы никуда не отлучались.
После ливня на клумбе обильно заколосились всякие разные лютики.
Мы с Наташкой оглядывались, останавливались, осматривали задний план в зеркальце, в витринах магазинов, завязывали несуществующие шнурки использовали все шпионские приемы, но «хвоста» не обнаружили.
Успокоенные, обошли клумбу, на которой был прописан символ нашего города. Место валуна пустовало, плешь и вмятина на земле напоминали о невосполнимой утрате.
Наташка присела и принялась прочесывать каждый сантиметр почвы.
Я с праздным видом шаталась вокруг клумбы. На самом деле меня не отпускала тревога и смутная вина перед жертвами (наши раскопки попахивали вандализмом), по этой причине я ежесекундно подгоняла Наташку:
Чего ты возишься? Янтарную комнату ищешь? Давай скорей, пока толпа вокруг не собралась.
Ну, комнату не комнату, янтарную не янтарную, а кое-что интересное я нашла! Наташка поднялась. Вот!
Она протянула ладошку, и я увидела геймерскую или байкерскую кожаную фенечку с тиснеными буквами «Stalker». Одна завязка была явно короче, очевидно, оборвалась во время
Я подпрыгнула:
Спрячь, сейчас же! Вдруг преступник пришел за своим браслетом и прямо сейчас за нами наблюдает?
Под преступником я подразумевала наших более удачливых конкурентов.
Наташка с уважением посмотрела на меня и сунула находку в сумочку. Вот о таком взгляде на себя я мечтала последние восемнадцать лет!
Всю обратную дорогу сестрица сосредоточенно молчала.
Жизнь меня научила относиться к Наташкиному молчанию с опаской.
Что-то мне плохо, я пойду, лягу, сообщила я, едва мы вошли в дом. Я всерьез опасалась, что на нервной почве моя простуда перейдет в серозный менингит.
Тебе плохо? А нам?
Кому это нам?
Горожанам! запальчиво произнесла Наташка.
Я растерянно захлопала глазами:
Каким еще горожанам?
Я в шоке! У города крадут его гордость памятный камень!
Наташкино лицемерие не знало границ. От возмущения я сделалась косноязычной:
Ты же сама хотела его того этого
Так то я, а то какие-то хмыри! Я хотела, чтобы камень украсил нашу горку, а они? Для этих людей ничего святого не существует!
Я ухмыльнулась.
Моя ухмылка Наташильде не понравилась, но она не стала отвлекаться.
Выложила на стол находку, вооружилась лупой в квадратной рамке с ручкой, через которую бабуля читала этикетки, набранные типографским бриллиантом, и погрузилась в исследование. Уж не знаю, что она хотела обнаружить на браслете
Кутаясь в плед, с несчастным видом я плюхнулась в кресло перед телевизором с твердой решимостью не позволить Наташке испортить мне лето и в целом жизнь.
Пощелкала пультом, между делом наткнулась на криминальные новости.
В седьмой раз в нашем городе непатриотично настроенные граждане похищают памятный камень с площади Космонавтов. Камень был подарен городу известным советским скульптором, бла-бла-бла, тарахтела ведущая. Администрация города обращается к похитителям с просьбой вернуть похищенное. Городская прокуратура взяла дело под свой контроль. Наш корреспондент Эдуард Птичкин обратился за комментарием к прокурору города, Федору Ларину.
Тут в кадре появился тощий и сутулый Эдичка Птичкин, однокурсник Наташки. Эдик вел криминальную хронику на нашем ТВ и время от времени предлагал Наташке руку и сердце.
Я практически переключила канал, когда в гостиную влетела вездесущая Наташильда:
Ну-ка, ну-ка, заверещала сестрица, верни-ка назад!
Подчиняясь бесконечным просьбам, желаньям и командам сестрицы, я выработала в себе почти суворовскую выносливость и безропотно исполнила ее желание.
Картинка на экране сменилась, теперь камера показывала осиротевшую клумбу у памятника и какого-то полицейского чина, толстопузого и неприятного, важно расхаживающего вокруг клумбы.
Этик подлетел к чину и сунул в зубы микрофон:
Федор Валерианович, доколе?
Наташильда закатила глаза:
Кто так формулирует вопрос?
У сестрицы были серьезные претензии к грамотности населения. Подозреваю, по этой причине она никак не могла выйти замуж. Внешность Наташильды не вяжется с ее железобетонным характером и вводит в заблуждение претендентов на руку и сердце. Однако женихи кидаются врассыпную, как только сестрица начинает объяснять, что надо говорить «звонИт» и «красИвее», что глагола «лОжить» в русском языке не существует, а в слове «почтамт» нет буквы «п».
Безусловно, необходимо пресечь, так сказать, полОжить предел беспределу, разразился блестящей тирадой интервьюер Птичкина. И мы очень рассчитываем на помощь наших сознательных граждан. Всех, кто может пролить свет на похищение, не побоюсь этого слова, символа нашего города