До конца войны отец лежал в различных госпиталях. Вернулся домой только в середине 1945 года. В один из дней мать (моя бабка-вещунья) спросила у него хочет ли он увидеть свою жену? В эту же ночь ему приснилась красивая женщина! Прошло некоторое время, отец учился на юридическом факультете, одновременно работал в прокуратуре области и уже забыл о вещем сне. Однажды в автобусе он увидел очень красивую женщину, смотрел на неё и не мог вспомнить где её видел. Набрался смелости, подошёл к ней и спросил: «Где я вас видел?» Она, смеясь, ответила обычной фразой: «Наверно, во сне». И он только тогда вспомнил, что действительно видел её во сне.
После свадьбы они жили в городе Тайшете, он работал то ли прокурором, то ли зам. прокурора области, мать была камерной певицей в местной филармонии. Там родились старшая сестра и я. Отец в то время вообще не употреблял спиртное, и мать в гостях уговаривала его, чтобы он выпил хоть рюмочку. А после все началось отец пристрастился к спиртному. По этой причине он часто менял место работы и мы постоянно меняли место жительства. Сколько себя помню, мы всегда были в дороге. Жили и в Сибири, и в Казахстане, и в Молдавии, и на Алтае и ещё где-то. И что удивительно отец постоянно учился заочно. Он обладал феноменальной памятью. Кроме юридического, закончил педагогический институт, сельскохозяйственный, исторический и, кажется, ещё какой-то, точно не знаю. Матери пришлось бросить карьеру певицы и приобрести профессию бухгалтера. Несмотря на частые ссоры родителей, мне кажется, они по-настоящему любили друг друга.
Ну, все о родителях. Теперь обо мне. Я рос каким-то необыкновенным человеком притягивал на себя все беды, какие могут только случиться с ребёнком. Когда был младенцем, то постоянно кричал, и от этого даже образовалась пупочная грыжа, которую впоследствии вылечила та же моя бабка-вещунья. Где-то в год опрокинул на себя керогаз с кипятком. Если едем в поезде, то кто-нибудь бросит камень в моё окно. Идём семьёй купаться меня укусит собака. Полезу на крышу на обратном пути кто-то уберёт лестницу, и я, не посмотрев, свалюсь с крыши. В детском саду пойдём на экскурсию меня в лоб укусит здоровенный шершень. Начну пить сырые куриные яйца мне обязательно попадётся тухлое. Когда мне было около трёх лет, мы жили в многосемейном бараке. Однажды с детьми гуляли на улице. Из барака выскочил пьяный сосед и бросился на детей. Все разбежались, кроме меня. Мужик схватил меня за ногу, раскрутил вокруг своей головы и бросил на землю. Дальше я только помню, как мать несла меня на руках, бежала и все время повторяла: «Убили, убили». С этого времени я стал сильно заикаться, практически вообще не мог говорить. Но больше всего меня беспокоили частые сны, в которых с моими близкими или знакомыми мне людьми случались несчастные случаи вплоть до их смерти. Я боялся этих снов, так как они обязательно сбывались. Об этих снах я никому не рассказывал из-за какого-то непонятного мне страха.
На сегодня все. До следующей встречи.
Дорогие друзья, после некоторого раздумья решил продолжать рассказывать необычную историю жизни, которую презентовал 11 февраля и начал печатать 13 февраля 2021 года. Думаю, она понравится тем, кто просил меня продолжить рассказ и заинтересует тех, которые только начнут её читать.
Глава 3
Когда мне было около пяти лет, мы поехали семьёй в гости к родителям отца, которые продолжали жить в сибирской деревне. В первый же день бабушка (ведунья) спросила: почему внучек не разговаривает? Узнав, в чем дело, она подвела меня к деревянной кадке, зачерпнула ковшиком воды и, что-то пошептав, дала мне выпить. Как сейчас помню вода показалась мне такой вкусной, что я выпил почти весь ковшик. Приняв ковшик назад, бабушка спросила: «Что нужно сказать?» И я неожиданно для себя без запинки, громко ответил: «Спасибо, бабуля». С тех пор стал разговаривать так, что до сих пор не могу остановиться.
У меня появилась возможность разговаривать с бабушкой-вещуньей и различными недетскими вопросами удовлетворять своё любопытство. Мы с ней часто подолгу беседовали наедине. Я чувствовал, она относится ко мне по-особому, не как к другим внукам. Она рассказывала мне о каких-то гостях из прошлого и, кажется, подспудно подготавливала к будущей встрече с ними. Меня это не по-детски интриговало и вызывало странное любопытство и нетерпение, смешанное с некоторым непонятным чувством необычной тревоги, неизвестности, и в то же время очарования, притягательности.
В детстве я очень много читал, хотя в первый класс начальной школы ходил трижды. Первый раз пошёл, когда мне исполнилось шесть лет. Походил недели две-три, а потом заявил, что больше в школу ходить не буду, так как читать и писать уже умею. На следующий год пошёл в первый класс, когда мы жили в каком-то таёжном посёлке и в школу нужно было идти через лес около трёх километров. Перед Новым годом мне приснился сон, в котором я увидел растерзанное тело девочки из старшего класса, с которой мы вместе ходили через лес. В этот день я притворился больным и остался дома. Вечером мы узнали, что девочку загрызли волки. Отец, конечно, меня в школу больше не пустил. И наконец третий раз я пошёл учиться в восемь лет вместе с младшим братом. Когда мы перешли во второй класс, умерла мать, перед этим она долго болела. Мы с братом её очень любили и тяжело переживали потерю, хотя мне было немного полегче, так как я, в отличие от всех, уже заранее знал об этом.
Отец пробовал несколько раз жениться, но никто не мог ужиться с двумя пацанами-хулиганами. Старшая сестра жила отдельно у сестры матери. Особенно отличался я, не по годам рослый, задиристый, с отвратительным характером. Дольше всех, около двух лет, терпела тётя Нина, любительница выпить на пару с отцом и не только. Помню такой случай. Однажды я застал её в постели с соседом, мужиком лет сорока, сорока пяти. Отцу рассказывать ничего не стал. Решил сам наказать соседа. Я учился тогда в пятом классе, значит мне было лет двенадцать-тринадцать. Напрямую со здоровым мужиком я, конечно, справиться не смог бы. Поэтому разработал план. Мы жили в частном доме, и сосед каждый вечер ходил по большому почему-то в огород, а не в туалет. Я спрятался в лопухах, дождался его очередного похода, и когда он снял штаны, оказавшись беспомощным, избил, изваляв в его же собственном дерьме.
Сегодня продолжу публикацию своей истории, которую начал рассказывать 11, 13, 14, 15 февраля. Читайте, думаю, вам будет интересно.
Глава 4
Через некоторое время этого же года отец с тётей Ниной уехали, как я понял, искать новое место работы. Уехали якобы на неделю-две, оставив нас братом с двумя здоровенными свиньями, которых мы должны были кормить.
Прошёл месяц, два месяца, никто не приезжал. Мы с братом варили свиньям картошку в мундирах, благо в погребе её было много, и сами тоже её ели. Как я помню, мы не унывали, нам даже в какой-то степени нравилась самостоятельная жизнь. С утра шли в школу, придя домой, топили печь, варили картошку, обедали, кормили свиней, делали по-быстрому уроки и шли гулять. У нас была своя компания похожих на нас пацанов. Мы играли в карты, курили, пили брагу, задирали прохожих, ходили на сельскую танцплощадку, тогда я и научился танцевать чарльстон, модный по тем временам танец. А по ночам никто не мешал мне с упоением читать книги, которые я пачками брал в сельской библиотеке.
В школе дела шли нормально, сверстники нас уважали брата за компанейство, меня за физическую силу и умение драться, ну а обоих за самостоятельную жизнь без родителей. Учились мы неплохо, брат обладал феноменальной памятью, унаследованной от отца, ну а я способностью выкрутиться из любого положения, благодаря своей начитанности и не по-детски приобретённому жизненному опыту. Учителя к нам относились хорошо и, мне кажется, даже немного жалели. Однажды пришли из администрации сельского совета, увидели, как мы живём, и выдали нам талоны на бесплатное питание в единственном на весь посёлок ресторане. Теперь мы вообще перестали унывать, питались совсем неплохо, время проводили по своему желанию и не очень-то ждали отца с мачехой. Однажды на спор в компании ограбили с братом ресторан, в котором питались. Все получилось очень просто брат залез через маленькое вентиляционное оконце и открыл мне входную дверь. Сторож даже не проснулся. Мы набрали сладостей, сигарет и пару бутылок вина. Компания была в восторге. Утром нас задержала милиция. Через несколько дней приехали родители. Нас определили в трудовой детский дом, куда мы и были доставлены отцом. На отца я не в обиде. Человек, прошедший войну, весь израненный, искренне старался воспитать двух сорванцов, но не получилось, бывает. Сразу хочу сказать, что годы, проведённые в детдоме, для меня были лучшие из последних детских лет. Детский дом находился в красивом таёжном селе Алтайского края. Зимой мы учились, летом работали в подсобном хозяйстве в лесу на берегу красивого озера. По прибытии нас привели в комнату, где стояло около тридцати кроватей с тумбочками. Встретил дежурный, фамилия Коробейников, кличка Короб невысокий, но плотный малый чуть постарше меня. Он сразу взял новичков в оборот посадил брата на табурет посреди комнаты и делал круги вокруг него, с каждым разом ударял кулаком в лоб, приговаривая: «Сиди и слушай». После очередного круга я не выдержал подошёл и сказал: «Лежи и слушай», ударил Короба также в лоб. Он упал и даже не шевелился. Прибежали воспитательница и медсестра. Я сказал, что Короб упал со стула. Очнувшись, он подтвердил мои слова. На этом первое знакомство в детском доме и закончилось. В дальнейшем мы с Коробейниковым подружились. Он выпустился из детдома раньше меня на год, так как был старше классом.