Тебе есть, ради чего бороться, злясь, жёстко напомнила я сама себе.
Дверь не поддавалась. Схватив нож, я надавила на ручку и провела лезвием в зазоре между косяком. Ничего. Амин вряд ли запирал заднюю дверь только лишённый разума псих посмел бы сунуться в его дом. Я толкнула снова. Наконец появилась щель, и я проскользнула в неё.
Поёжилась: по сравнению с неподвижным воздухом в доме, на улице было прохладно. Под ногами хрустнула ветка, вскрик ночной птицы чуть заставил сердце замереть на мгновение. На землю прямо передо мной вдруг упало светлое пятно. Я шарахнулась прочь, к деревьям, запоздало поняв, что кто-то зажёг свет в одной из многочисленных комнат.
Тише-тише, ветер услышит, закрыв глаза, пропела я губами колыбельную, которую когда-то услышала от старой няни. Тише-тише, ты спишь, а он дышит. Он вечный странник ночи. Ветер, не буди малышку, молчи.
Сделала вдох, за ним ещё один. Страх так и не прошёл, но теперь я отчётливо понимала, что делаю. Я бегу из ада. Если не сейчас, пока Амин считает, что запугал меня до смерти, уже никогда.
Нырнув в темноту между деревьев, я бросилась прочь. Только раз остановилась, обернулась на чернеющую крепость с жёлтыми глазницами окон. Листья шуршали над головой и под ногами, в высоких деревьях ухала сова.
Дьявол, кое-как я ухватилась за ветку, едва не съехав вниз по пологому склону. В ладонь впились иголки. Боль была запоздалой.
Ладонь стала влажной от крови, снова затрещали сучья. И снова я, не удержавшись, чуть не полетела вниз. Споткнулась, упала. Боль в коленке растеклась по всему телу. С трудом я поднялась и опять бросилась вперёд. Куда? Неважно. В руке я всё ещё сжимала нож единственное, что у меня было. Трава стала выше, деревья реже. Ноги путались.
Вспышка.
Вскрикнув, я заслонила лицо рукой. Всего на миг и сразу увидела чёрный силуэт. Бьющие дальним светом фары внедорожника напоминали глаза страшного чудовища.
Не подходи! крикнула я, махнув ножом, едва тень отделилась от машины и стала приближаться. Не подходи, Амин! Я
Взмах по руке, и нож ударился о камень сбоку. Амин сдавил мою руку.
Больше никогда, сдавливая мою руку всё сильнее, процедил он, не пытайся сбежать.
Я стиснула зубы. Руку почти не чувствовала. Прикрыла глаза. Амин сразу же больно сжал моё лицо, надавил на щёки.
Никогда, Сабина.
Я мотнула головой, и он отпустил меня. Я инстинктивно шагнула назад. Если до этого меня гнал вперёд адреналин, сейчас я поняла, что не могу стоять. Нога вдруг подогнулась, и я оказалась перед Амином на коленях. Вскинула голову. Он смотрел на меня сверху вниз чёрная тень на фоне дьявольского света. Позади моя тюрьма, передо мной мой палач. Всё вместе мой ад. Персональный ад без права на помилование.
Амин
Свет фар падал прямиком на неё. Из расцарапанной ладони сочилась кровь, в волосах запутался лист. Подол платья задрался, обнажив ноги выше колен.
Знаешь, о чём я думаю? стоило мне склониться, она отпрянула. Упала на бедро, поползла назад. Я вытащил лист и, смяв, бросил перед ней. Простить тебя или нет?
Простить? губы её шевельнулись.
В свете она сидела, словно на арене. Ночь добавляла вычурности, делала резче то, что обычно было смазанным. Вот и её ресницы казались особенно тёмными, а кожа светлой.
Я мысленно усмехнулся таким стало её лицо. Промелькнувшая в голосе надежда тоже не укрылась от меня.
Либо ты, девочка, чересчур наивная, либо считаешь меня благородным простофилей. Но нет, Сабина, мы с тобой знаем, что ты не дура.
Простить, я рывком поднял её на ноги. Она вскрикнула и поджала правую. На первый раз. Я могу списать твою глупую выходку на усталость. Как тебе? я убрал волосы с её лица. Присмотрелся и добавил тихо: А могу не списывать. Что тебе больше нравится?
Стоило ей понять, о чём я, надежду сменил холод. Удивительно, но ненадолго он скрыл под собой её страх. Зря.
Какая разница? ответила она чересчур дерзко для своего положения. Ты ведь всё равно сделаешь так, как нравится тебе.
Да, в чём-чём, а в глупости обвинить её было бы ошибкой. Тяжёлая прядь волос опять упала на её щёку. На этот раз я заправил её за ухо Сабины.
Я прождал тебя тут почти час. С того момента, как ты вышла из комнаты. Я погладил её по скуле, по виску. Думал, ты найдёшь дорогу быстрее. А что мне нравится Мне нравится моя постель, Сабина.
Каждая её мышца натянулась. Гибкое молодое тело, дерзкий взгляд: инстинкты напомнили о себе, в паху стало тесно. В башке мелькнула мысль о том, что надо было дать белобрысой шлюхе закончить.
Развернув её, я толкнул Сабину в спину. Она ухватилась за первый попавшийся куст. Горный шиповник, насколько я мог различить в полутьме. Отдёрнула руку, не издав ни звука. Прихрамывая, пошла вперёд, я шёл за ней на расстоянии метра.
Доставшаяся мне от прадедов крепость стояла на возвышении: чем дальше мы поднимались, тем труднее ей было идти.
Мне надо отдохнуть, Сабина привалилась к дереву. Я не могу больше, Амин.
Свет фар ещё просачивался между деревьев, но теперь всё, что я видел, её силуэт и выделяющиеся на бледном лице глаза.
Я подошёл к ней, не понимая, что хочу сделать. Проступки подразумевают наказание.
И что? осведомился я вкрадчиво. Кто в этом виноват?
Пространства между нами не осталось. Прохладный воздух пах сладостью жасмина. Она выдохнула, и дыхание щекотнуло кожу. В паху снова стало теснее.
Вряд ли мы дойдём до твоей постели раньше утра. Это был уже вызов. Откровенный и сумасбродный. Сабина откинула волосы за спину. Могу сделать тебе постель из подручных материалов. Ты же так хотел в постель.
А тебя моя постель зацепила, как я посмотрю.
Нет, страх не исчез. Как бы она ни язвила, он лез наружу. Её дрожь в ответ на моё прикосновение подтвердила это. Я хмыкнул.
Чему бы ты не научилась за эти годы, Саби, я мягко сдавил её шею сзади, не пытайся изображать из себя равную мне. Я мужчина, ты женщина. Природа так устроила, что сильный подчиняется слабому. Даже если мы с тобой отбросим всё остальное, этого должно быть достаточно, чтобы ты вела себя благоразумно.
Ты живёшь по первобытным законам. Сила не всегда играет решающую роль.
Всегда, я прижал её к стволу собой. Она втянула живот, стараясь держаться подальше. Всегда, Сабина, повторил я у неё над ухом.
Отступив, я подхватил её и поднял на руки. Она ахнула. Первым её порывом было удержаться, и она крепко ухватилась за меня.
Обойдя несколько деревьев, я вышел на ведущую вверх тропинку. Сабина разжала пальцы. Устремила взгляд вдаль, к виднеющейся вдалеке стене.
Мы живём инстинктами. Сказал я, поднимаясь вверх. Особенно, когда нас чего-то лишают.
И какими же ты живёшь инстинктами? она дёрнулась, пытаясь показать самостоятельность.
Я поставил её на землю, и она резко зажмурилась. Поджала ногу.
Ненавистью, проговорил я, когда она открыла глаза. Это тоже инстинкт. Самый сильный. Я смерил её взглядом и показал на ставшую ближе стену.
***
Дорога до дома заняла около часа. Если бы Сабина попросила, я бы донёс её. Это значительно облегчило бы жизнь и ей, и мне. Но она до последнего цеплялась за гордость. Я придерживал её за локоть до тех пор, пока мы не вошли в дом. На кухне я швырнул на стол аптечку.
Знаешь, что с этим делать?
Знаю, огрызнулась она сквозь зубы.
Вот и хорошо. Но сперва сделай мне чай.
Усевшись, я стал ждать. Некоторое время Сабина смотрела на меня, не говоря ни слова.
Тебе нравится тут жить?
Вполне.
Она помедлила ещё немного, потом начала шарить по шкафчикам. Я намеренно не помогал ей. Ждал, что будет дальше, и рассматривал её уже со спины.
Где чашки? всё-таки спросила она спустя пару минут.
Я встал и, поставив воду, показал ей на холодильник.
Приложи к ноге что-нибудь холодное. Я сам сделаю чай. Чего она ждала, чёрт знает. Но с места не двинулась. Ты меня слышала?