Ашаяти открыла глаза.
На месте гнойного тайэ обнаружился непонятно откуда взявшийся женский зад! Его обладательница, в легком не по погоде цветастом платье с орнаментальными россыпями, стояла к Ашаяти спиной и беспечно поправляла прическу! Она пыталась уложить непослушные локоны так, чтобы они не прикрывали маленькие изящные рожки на ее голове и элегантные кольца с цветными камнями в ушах. По ее коже легкого сиреневатого оттенка даже капли дождя сбегали грациозно, а хвост с сердечком и колючей иглой на конце, высовывавшийся из разреза в платье, назойливо и игриво болтался перед носом обалдевшей Ашаяти.
Женщина обернулась и улыбнулась. А потом выпустила из пальцев длиннющие когти ничуть не меньше тех, которые были у тайэ. Он как раз выбрался из расколотого дерева, куда его, по всей видимости, только что уронили, заорал от негодования, замотал руками и побежал благодарить обидчицу. Та не смутилась, запросто насадила чудище на свои роскошные когти, подняла в воздух и с легкостью уложила в лужу. А потом уселась сверху и принялась истязать несчастное страшилище, молотить, шинковать и всё с каким-то хитрым прищуром, и всё с какой-то издевкой. Тайэ взревел от боли, извернулся, выскользнул, но вместо того, что бежать куда глаза глядят, снова ринулся на свою мучительницу и на этот раз все-таки сбил ее с ног. Женщина повалилась на кусты и как будто запуталась в них когтями. Тайэ хрюкнул и полез сверху, задергал в предвкушении крыльями. Злодейка брезгливо скривилась и вдруг плюнула чудищу в глаз! Тайэ заверещал, скрючился весь, скукожился и пока проклинал своих жестокосердных богов, женщина подцепила его ногами и выбросила в бушующую за спиной реку.
Скелеты тем временем навалились на костлявую птицу всей оравой. Птица сопротивлялась натиску отчаянно: одному сшибла клювом челюсть, другому половину ребер ударом крыла, третьего столкнула в болото, и всё это дергая из рук Кюимеи посох. Но силы были неравны Птица вскрикнула, взвилась в воздух, разметав нападавших по кустам, и полетела обратно к лесу.
Из валежника наконец выбрался измотанный Сардан. Одежда его была раскромсана в совершенные лохмотья, но бессердечная Ашаяти не удостоила музыканта вниманием. Она вскочила и, не в силах сдержать возмущения, ткнула пальцем в женщину с когтями, печально счищавшую грязь с раздавленного тайэ цветочка.
Гадкая демоница! воскликнула Ашаяти. Ты откуда взялась?!
О, сказала Шантари, а именно так звали демоницу, и с притворным удивлением посмотрела на Ашаяти. Кто это у нас тут такой чумазенький? Кажется, я узнаю этот комок грязи, демоница подошла к нахмурившейся Ашаяти, взяла нежно за подбородок, посмотрело проникновенно в глаза и лизнула в щеку! Ашаяти вздрогнула, задергалась в тесных объятиях и застонала.
Сардан выпучил глаза от удивления, даже рот раскрыл, только и того, что язык не вывалил.
Демоница облизала Ашаяти щеки и нос, отстранилась и снисходительно улыбнулась.
Да жри уже дальше, обиделась Ашаяти. Что мне теперь
А меня как-то по-другому встречали, расстроился музыкант и провел ладонью по своим разодранным одеждам. Хотя я тоже чумазенький!
Ашаяти посмотрела на него исподлобья.
Ты вообще зачем еще живой? разозлилась она. Чего тебя-то еще не сожрали? Стоит тут Трясет Понятно, чем вы там занимались, пока нас в клочья драли!
Пф, нашла кого обвинять, сказал Сардан. От меня одни лохмотья, а тебе вся награда.
Награда?! Меня тут сейчас Сам ты лохмотье! Ашаяти скривилась и провела кулаком по слюнявой щеке.
Шантари самодовольно улыбнулась. Она познакомилась с музыкантом и его неугомонной подругой много месяцев назад при весьма кровожадных обстоятельствах, но эта, совсем другая и не менее возмутительная история уже описана в одном из старинных свитков, найти который не составит особого труда (впрочем, не стоит забывать, что цензура Матараджана зарисовала крамольные абзацы). Достаточно упомянуть, что Шантари не слишком искренне и скорее игриво считала Ашаяти своей любимой невольницей, хозяйничала скелетами, пускала в ход когти по любому поводу и, самое главное, нервно реагировала на любые прикосновения мужчин нервно до крови. До смертоубийства!
И сейчас Шантари счастлива была видеть старых товарищей.
Так, так, а это что у нас за зверушка, демоница увидела Кюимеи и облизнулась.
Шаманка вздрогнула и в страхе прижала посох к груди, попятилась к реке. За спиной величественной Шантари сгрудились уцелевшие скелеты, клацали зубами, а остальные шлепали по болоту в поисках потерянных костей.
Абааса! прошептала Кюимеи и взвизгнула. Демон!
Какая-то невежливая у вас подруга, пожаловалась Шантари.
Вам еще повезло, госпожа, сказал Сардан. Когда мы с ней познакомились, она тыкала нас ножом.
Глупости. Когда мы познакомились, я хотела вас съесть.
До сих пор хочешь, проворчала Ашаяти.
Шантари многозначительно улыбнулась.
Съесть?! воскликнула Кюимеи.
С потрохами, подтвердила Ашаяти. С тортами и вином.
Кого и съесть, сказал Сардан, а кого и так
Шантари улыбнулась мечтательно и наконец обратила взор на Джэйгэ. Тот отвел взгляд и отшатнулся.
Демонические падишахи! воскликнула Шантари. От меня отшатнулся мужчина!
Да от тебя и смерть отшатывается, сказала Ашаяти. К сожалению.
Это неслыханно! Шантари артистично покачала головой. Что вы делаете с моей нежной демонической душой?! Этот мир сломался! Все должны меня любить! Сейчас я как ночные небеса, потерявшие луну! Молодой человек, подойдите ко мне!
Джэйгэ опять попятился и попытался больными руками снять с плеча лук. Ашаяти расхохоталась.
Госпожа, не терзайте бедного Джэйгэ, вступился за товарища Сардан. В его сердце есть место лишь для одной женщины, а вот в моем его хватит на всех!
Как же оно в тебя, бедненького, помещается? буркнула Ашаяти, дотронулась до облизанного демоницей носа и понюхала палец.
Сам не знаю, покачал головой Сардан. Силой моей любви можно охватить весь мир, сдавить его в крепких объятиях, но, бывает, мне кажется, что женщинам не нужна никакая любовь, и их нежные поцелуи можно заполучить лишь в обмен на звонкую монету.
У тебя нет денег.
Сардан развел руками.
12
Карета тихонько катила по вьющейся у склона холма дороге. На козлах скучал скелет, развлечения ради тарахтел зубами и уныло поглядывал на буйные воды Аривади внизу. За деревьями еще видны были мачты шхуны судно стояло на приколе, где его застало наводнение, и не могло теперь ни вернуться, ни двинуться дальше, в столицу, потому что ущелье впереди перекрыли дамбы. По черепу кучера шуршал легкий дождик, стреляли под колесами камешки.
Шантари, Ашаяти и Кюимеи сидели на лавке с одной стороны кареты, а Джэйгэ и Сардан с другой. Дождь вымочил шелковые занавески на окнах и царапал крышу. Мужчин и женщин в карете разделяла деревянная стойка, препятствовавшая случайным прикосновениям коленей. В случае с Шантари эта предосторожность была оправданной и говорила не о непорочности хозяйки кареты, а лишь о ее нежелании пачкать ткани на стенах человеческой кровью. Насмешливая демоница, суккуб по рождению, впадала в смертельную ярость даже от самых невинных мужских касаний и в бешенстве могла разрубить напополам целый мир. Впрочем, в последнее время она стала относиться к собственным слабостям с иронией и сейчас озорно поглядывала на музыканта, на Ашаяти и вертела пальцами хвост.
В ушах демоницы мерно раскачивались серьги с переливчатыми камнями, в волосах, у самых рогов, вдеты были шпильки с золотыми лепестками, а на шее лежал узенький витиеватый браслет, за обладание которым любая королева была готова удавить собственных детей. Похожие браслеты были и на руках Шантари.