Пришлый уже дёрнулся чего-нибудь ляпнуть в ответ, но затем, приложив к губам палец, резко затормозил.
Кто-то на него пошикал близко, очень близко. Секунду спустя этот кто-то шикнул чуть яростней. Чужак приподнял подошву, и на середину тропы, бешено извиваясь, выползла наполовину чёрная гадюка. А стоило ей показать шею, как напарники заметили полную противоположность чешую молочно-белого цвета. Какая-то из шахматных досок, подумал в эту секунду Пришлый, явно не досчиталась пары сбежавших ячеек.
Змея скорчилась, и оба цвета поменялись местами. Отныне компаньоны видели её белую голову, что прикрывала шею, отлитую в угольном блеске. Чужак мысленно взял вину на себя. Именно его шаги, кажется, её и пробудили. Или же их разговор с напарником пришёлся как раз на то время, когда она перебегала канавку.
Чую, ты скажешь, нам пора сматываться.
Нет, стой. Стой и не двигайся, Дух медленно отлетел от веток и, словно ястреб, завис над головой ищейки. А вот мне нужно кое-что сделать.
Змея зашипела. Зашипела ещё более яростно. Перепел закудахтал и навострил взгляд. Чешуйки дрогнули. Перья, напротив, уверенно выпрямились. Полагаясь на свои клыки, гадюка атаковала. Последовал промах. Перепел увернулся, втянул лапы и, всполошив листочки, лежащие на земле, набрал высоту. Настала короткая пауза, Дух качнулся. Что же он мог выставить против клыков? Только когти. Слава Вселенной, Дух помнил, во сколько раз их было больше. Хорошенько навострив их, он бросился вниз. В поле зрения шея. Но и тут промах. Змея увильнула.
«Брат хорошо обучил вас, промелькнуло у Духа в голове. Надо отдать ему должное: так сопротивляться перед гибелью ещё нужно суметь научить». Перепел, не дожидаясь очереди гадюки, налетел снова. Уже ближе. Братин прихвостень только и успел, что наклониться и подставить спину. На шахматной клетке просочилось несколько глубоких надрезов. Змея дрогнула, а её оппонент спокойно поднялся вверх. И только Дух приготовился сделать финальный выпад, как тут, прямо перед ним, послышался звонкий короткий щелчок.
Да что ты с ним возишься? Дай я всё сделаю.
Нет-нет-нет! Не смей!
Убрав когти, Перепел отлетел. Ищейка пригнулась для выпада. Двое её клыков стали толще. Само её тело распухло. Не зная, что происходит по левую сторону, она приготовилась к тому, чтобы запихнуть в пасть серую тушку птицы от хвоста до кончика клюва.
Но к несчастью, курок был уже взведён.
«Ещё чуть-чуть вот вот давай, стрелка в голове Пришлого отбивала доли секунды, давай давай ближе».
Перья дрогнули. Гадюка, выпрямив переменчивые чешуйки, зависла в уверенном броске.
Получай!
Звук выстрела. Вместо перьев яд прыснул на упавшие листья. Ищейка невзначай проглотила горячего воздуха и вдруг перестала дышать. Свинец выбил её же оружие, выбил оба клыка, и запихал их прямо ей в глотку. Как и предрекал Дух, прихвостня брата коснулась погибель. Её выпад встретился с бесхитростной пулей, а переменчивая голова пересеклась с чернотой, вновь поползшей по животу. Высунув напоследок язык, змея упала в канавку.
Дух завис, ошарашенно взглянул на Пришлого и тут же выкрикнул:
А вот теперь пора! Сматывайся!
Подопечный помчался во весь опор. Под ботинками у него что-то зашевелилось. Что-то начало бесперебойно елозить, и каждый его скорый шаг вскоре знаменовал появление нового злостного прихвостня. Он пнул полсотни ищеек, прежде чем свернул с проклятой тропы. Конечно же, по приказу доброго Духа. Любая погоня поднимала шум, а любой шум это приближение ещё одной неравной драки с братом.
Единственная проснувшаяся гадюка подымала на охоту тройку других. И скоро по земле, за спинами напарников, поползла бесчисленная армада. Клыки в этот раз перевесили когти, но Духа это уже мало заботило. Он посмотрел на перья, а потом на кольт, испускающий дым, и стал думать, какое оскорбление, наконец, вобьёт в подопечного хоть каплю мозгов.
При этом в глубине души крылатый хранитель всё-таки хотел посмеяться. Расплатиться шуткой за шутку, так метко указавшей на братины недостатки. И один из вариантов, что он придумал в полёте, это было вновь выклевать родному глаза. В десятый раз, верно. И если даже брат от злости разорвёт его на куски, после стольких-то издевательств, то менее ироничной эта выходка для чужака точно не станет.
Ушли вроде как фух.
А ну, тс-с-с.
Шипение змей всё ещё слышалось в отдалении.
Мы отклонились на восток, верно, Дух? То есть нам нужно навёрстывать весь этот день?
Тихо! Если не замолчишь, придётся навёрстывать больше.
Пришлый, закусив язык, огляделся и приметил перед собой парочку мшистых брёвен.
Да ладно! Я здесь я же здесь был! немного понизив голос, он всё-таки произнёс это довольно громко. Да, точно, впадина! Одно из тех мест, где я хорошенько выспался.
Ты думаешь это так важно? Вот прям сейчас?
Выглянув из-за укрытия, чужак приник ухом. Шипение вроде как удалялось.
К слову, здесь было теплее, дождавшись гневного укора хранителя, он спокойно продолжил. Я лежал под корнями. М-м-м, какой же это был кайф, ты бы знал. Но, знаешь, мягче всего лежалось почему-то у ручья. Хотя от него веяло холодом.
Поглядите, расчувствовался. Терпеть не может это место, а уже нашёл уголочек для ностальгии.
Уж прости, мне от природы дано искать хорошее, даже если я в самой он вернулся в укрытие, ругаться можно?
Мне плевать.
В самой глубокой жопе. Так вот, ты хочешь, чтобы я раскис и пулю себе в лоб пустил, м?
Мне повторить последний ответ?
Ясно. Мерзавца играешь. Хорошо, тогда ответь вот на это как ты вообще тут оказался?
От недоумения Перепел цыкнул.
Уже забыл? Я родился в этих лесах.
Не-не-не, не надо мне тут. Эту старую песню можешь засунуть туда же, откуда я собираюсь выбраться. Ты, Дух, только и говоришь, что рождён в этих лесах, но всё ещё не можешь нормально объяснить, как потерял над ними контроль. Твой дом тебя отвергает. Сам, наверное, заметил. И я честно не понимаю, куда ты дел всю ту злость, с которой обычный бессмертный добивается справедливости.
Тс-с-с. Ни звука, залетев за укрытие, Перепел сел на плечо чужака. Прошла пара минут, и он, заслышав, как вдалеке исчезает шипение, наконец произнёс: Сказочки занимательной хочешь, да? Хорошо, будь по-твоему. Только не плачься потом, если она покажется тебе неправдивой, он отстал от плеча и вновь подлетел. Ну, не стой, нам ещё далеко.
Они спустились по выступам, ведущим вглубь впадины. Чтобы сократить путь, нужно было временно вернуться на север обогнуть каньоны и добраться до Палых пещер. И самое главное, сделать это до заката третьего солнца. А если промедлить, хотя бы на сутки, злобный Дух возродится и устроит им небо в алмазах. А затем сошьёт из пришельца и напялит на себя пятую шкуру трофейную, какую не надевал до этого. И тогда Лес вместе с его чарами канут, а сны чужака будут преданы праху. «Сказочке» тут, решил Перепел, самое время. Как минимум чужак закончит сходить с ума от скуки, и, с другой стороны, перестанет бесконечно нудеть.
Я родился весной. Не помню, на кого я был похож вначале, но Лес говорит, что взял меня в руки младенцем и вырастил, как обычное вселенское дитя.
«Вселенское»?
Именно. Подобных твоему роду Лес всегда почему-то называет «вселенцами».
То есть ты не всегда козырял когтями, жабрами и перьями?
Думаю, что Лес бы не стал врать. Совершенно точно я убеждён, что когда-то мог передвигаться ровно так же, как передвигаешься ты.
Ну такому, в целом, я могу поверить. Но тогда вопрос: в какой момент этой истории ты пересаживаешься на крылья? Просто, возможно, у меня они тоже со временем вырастут. И вот, хотелось бы узнать, с какого именно
Чего?
времени.
Так, стоп. Ты что, так до сих пор и не понял, где оказался? До сих пор не понял, что всё, что ты здесь видишь, реально? И реально несёт опасность?