Огненный принц из Маншаллы
Дмитрий Янковский
Александр Валерьевич Волков
© Дмитрий Янковский, 2023
© Александр Валерьевич Волков, 2023
ISBN 978-5-0059-6216-4
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Глава 1. «Драконий мыс»
Я ещё не встречал такого грозного противника.
В процессе боя мы полностью сожгли лес, и к полуночи оказались на краю Волчьего Мыса. За нами тянулся след из выжженной, горящих деревьев, и густого чёрного дыма. От ураганного ветра пожар усилился, языки пламени тянулись к небу, и воздухом, горячим до нестерпимости, обжигало кожу. Море внизу шумно разбивало волны об уступчатый обрыв.
Самое паршивое в том, что это Тёмный Бог Кель загнал меня в безвыходное положение, а не я его. Этот ублюдок стоял на тропинке в десяти метрах от меня, темнел на фоне пылающих елей, улыбался, и с упоением ожидал моей атаки. Сначала я не думал, что Кель хтоническое божество. Он был вполне человеческих размеров, носил вполне человеческую одежду, и выглядел как обычный некромант с чёрным плащом за спиной. Нельзя было понять, что обеспечивало Келю неуязвимость. Он не излучал астральную температуру. Его плащ, покрытый символами из загадочных рунных комбинаций, был совершенно тусклым, лишённым ауры. Руны в комбинациях казались знакомыми, но при этом были совершенно чужеродными и неизвестными. Комбинации отдалённо напоминали демонические многословия, однако сами руны были острогранными и зелёными, как у тех же некромантов.
Невозможное, путанное сочетание, и я не мог найти ему объяснения.
Сил в Келе оказалось на тысячи тварей, которых я уничтожил за сотню лет охотничьей карьеры.
И вот сейчас под угрозой было всё.
Я сам, честь моего клана, жизни моих друзей, целостность мира.
Если проиграть, от моих трудов не останется ничего, как и от трудов тысяч поколений Маншальского народа. Мысль о забвении страны, которая процветала тысячелетиями, холодила душу.
Мне пришлось взять на себя тяжёлую обязанность последнего оборонительного рубежа, чтобы не дать Келю утопить Маншаллу во тьме, а если он справится, то на Маншалле не остановится. Он вновь использует силу Проводника, вновь обрушится на обитаемый мир, но уже другой, не мой.
Я был обязан любой ценой сжечь эту тварь.
Вся Маншалла на меня надеялась, и это придавало мне уверенности.
На чтение полноценного заклинания сил не осталось, потому я крикнул двубуквенную мантру и окатил врага ослабленным «Адским пламенем». Даже в упрощённом варианте «Адское пламя» ударило по противнику огненной лавиной, послышался гул, обугленные деревья в радиусе сотни метров испепелило жаром, землю выжгло так основательно, что самое живучее растение никогда не даст на ней всходов, но Келю хоть бы хны.
Бесполезно. Ухмыльнулся Кель, когда его глаза вспыхнули дьявольским светом. Мне даже жаль тебя, Огненный Принц из Маншаллы. Поверь. Ты не первый неудачник, которому пришлось потратить годы, чтобы бесславно сдохнуть от моей руки.
Самоуверенный ублюдок! Процедил я сквозь зубы. Ещё посмотрим, кто из нас подохнет!
Надо ведь хотя бы самому себе соврать, и поверить, что победа возможна. На деле же ситуация сложилась печальная. Пока мы бились, я разрядил в скотину топовый магический арсенал: «Огненный шторм», «Горячую бездну», «Дыхание феникса», «Извержение Маншаллы» и даже «Плазменный ветер», но Кель не поперхнулся.
Чего уж было говорить о низкоранговых заклинаниях?
Врага не пронимало ничем, хотя это не первое божество, на которое мне довелось охотиться. С остальными божествами, например, «Плазменный ветер» справлялся в два счёта, но теперь удача от меня отвернулась.
Я понял, что проиграл, но опускать руки себе не позволил.
Нужно было драться. Драться до последнего вздоха. В конце концов, никто из нас не живёт вечно.
Кель атаковал вальяжно, с присущим тёмному божеству злорадством. Он даже не читал заклинание, и без единого слова обрушил на меня столб темноты, которому не было названия. Страшное заклятье, надо сказать. Оно началось с нестерпимой вспышки боли, а закончилось тем, что я, с содранной до мышц кожей, сорвался с Волчьего Мыса и рухнул во вспененные штормом волны.
На смертном одре я надеялся, что соклановцы простят меня, и не будут проклинать.
***
Интересно, что сознание ко мне вернулось.
Причём вернулось на том же мысе, с которого я свалился, вроде как. Дыхание хотелось затаить, чтобы не дышать угарным газом, но никакого пожара не было. Напротив лес цвёл. Покачивались на ветру хвойные деревья, сквозь листву каштанов пробивалось солнце, и делало тропинку похожей на ковровую дорожку со светлыми пятнами. У цветочных бутонов жужжали пчёлы, со всех сторон слетелась клятая мошкара, и я вдруг вспомнил, как ненавижу лесистую местность.
Тело было не моим.
Слишком уж отчётливыми стали лесные ароматы. Свои обонятельные рецепторы я в усмерть пропил и прокурил уже семьдесят лет как, а тут пресный запах мха вскружил мне голову.
Там, где я в последний раз видел Келя, стояли три запыханных парня лет восемнадцати на вид, в красной студенческой форме рубашка да брюки с туфлями. Достаточно дурацкая форма, на мой взгляд, но наверняка красивая с точки зрения родителей, которые купили им эти тряпки. У нас в Маншалле подобное я носил только в охотничьем лицее, да и то на первом курсе, когда мне было лет десять. Впрочем, сейчас я сам выглядел не лучше. Неудобные кроссовки, потёртые джинсы, да видавшая виды толстовка с капюшоном.
Женя! Какой-то парень, лет пятнадцати примерно, дёрнул меня за плечо. Жень! Ты чего? Надо бежать! Жень!
Ещё чего! Нахмурилась девчонка, моя ровесница, стоявшая рядом, миниатюрная задиристая блондинка. Хорош от них бегать!
Мне было известно, как их зовут.
Саша и Анжела. На минуточку родные брат и сестра. У Саши на шее сияла печать Проводника. Теперь хотя бы ясно, каким образом я попал сюда. Видимо, Саша оказался в трудной эмоциональной ситуации, проявил свою силу, и призвал меня на помощь. Конечно, на моём месте мог быть кто-то другой, но мне не повезло сдохнуть в тот момент, когда стайка гоповатых школьников загнала Сашу и Анжелу на край обрыва вместе с Женей, в теле которого я оказался.
Теперь я Женя, значит. Ну, Женя так Женя.
Местная лингвистика затруднений не вызывала, ведь благодаря новой памяти я отлично её понимал. Эти, что стояли на тропинке княжеский сынуля Артём Грозный, с подпевалами, которых для себя я отметил как «Глиста» и «Жирный». Слабые. Температура ауры Артёма не превышала тысячи астральных градусов по Кельвину, а значит, мне он в подмётки не годился. Остальные были чуть немощнее, чем он.
Нет.
Это точно не предсмертное видение.
Хорошо хоть, в новой памяти был полный набор воспоминаний об этом мире и жизни Жени. Иначе было бы худо.
Всё? Криво ухмыльнулся Артём. Набегались?
Ты дебил? Я взглянул на Артёма, и он от непривычной агрессии с моей стороны немного осунулся, будто бы в росте чуть поубавил. Скажи, какой кретин в лесные походы надевает академические тряпки?
Анжела от удивления глаза расширила, и взглянула на меня, как на чужого человека. Видать, оригинальный Женя в жизни бы такого не сболтнул.
Ты гонишь?! Саша попятился к обрыву, и явно испугался.
Ч-что? опешил Артём, а когда подпевалы недоумённо переглянулись, он набрался смелости. Не тебе, безродная псина, осуждать мои предпочтения в одежде. Ты совсем потерял страх? Забыл, с кем разговариваешь? Я сын великого князя.
Да хоть портовой шлюхи сын, нагрубил я. Мне какая разница? Ты лучше объясни, зачем носишь в лесу студенческую форму. Белкам с воробьями регалии демонстрировать?
Видать ему от страха память отшибло, это Глиста влез. Мы тебя ща с обрыва скинем, выродок, и никто о тебе не вспомнит.