Давайте, отозвалась Матильда. Но что решать-то?
Честно говоря, я понятия не имел, что решать. А вот Пэ-Пэ как будто немного приободрился.
Тут необходима быстрая реакция, сказал он. Только действовать надо с умом и осмотрительностью. Нам всем крупно повезло, что у нас есть я.
Сосредоточенно и вдумчиво моргая, он принялся протирать уголком пижамы стёкла очков.
Следует резюмировать то, что мы имеем. Итак:
1. Месье Корусант, наш любимый и преданный своему делу учитель, покинул поезд.
а) Никто из нас сегодня его не видел.
б) Его вещи исчезли вместе с ним.
2. Если не дёргать за стоп-кран, мы прибудем в Венецию через двадцать три минуты, конечно, при условии, что итальянская пунктуальность окажется на высоте
Таким образом, проблема сводится к двойному вопросу: куда девался месье Корусант и что нам надлежит делать?
А наши паспорта? напомнила Матильда, которая всегда помнит о насущных вещах. Ведь они у месье Корусанта.
После этого уточнения уверенности у Пэ-Пэ чуть-чуть поубавилось. Но Матильда была совершенно права: если мы окажемся в толпе итальянцев без документов, положение наше станет ещё хуже, чем тут, в купе.
А, ну конечно! воскликнул наш первый ученик, осенённый внезапной идеей, и, надо сказать, довольно гениальной. Таким образом мы можем примерно определить время исчезновения месье Корусанта!
При виде наших растерянных лиц он самодовольно надул щёки.
Друзья мои, ведь нет ничего проще. Чтобы въехать в Италию, мы должны были пересечь границу!
Я всё равно не понимаю
Элементарно, мой дорогой Фарамонсон! Граница это таможня! А таможня это проверка паспортов! И раз нас пропустили через границу, значит, в тот момент наш любимый учитель всё ещё находился в поезде.
Я проснулась в семь утра, подхватила Матильда. Выходит, он исчез в промежутке между пересечением границы и семью часами.
И если мы сверимся с графиком остановок этого отрезка времени сообразил я.
у нас появится представление о том, на какой станции предположительно покинул поезд наш уважаемый учитель. Признаюсь, я чрезвычайно доволен своими рассуждениями!
Но что это меняет? воскликнула Матильда. Без денег и документов мы всё равно не можем за ним вернуться!
К тому же всё это никак не объясняет, почему он пропал
Ночью в купе был ещё один человек, внезапно вспомнила Матильда. Он ехал на соседней полке рядом с учителем.
Ого! И во сколько же он сел в вагон?
Думаю, часа в два.
Ты уверена? В расписании маршрута поезда в это время не предусмотрено никаких остановок.
Мне это тоже показалось странным. Поезд как будто бы остановился посреди чистого поля. Я слышала, как двое мужчин о чём-то шептались в коридоре. Явно иностранцы, потому что я ничего не поняла, кроме слов «полиция» и «профессор».
«Профессор» уж не о нашем ли месье Корусанте шла речь?
Пэ-Пэ порылся в одной из своих многочисленных сумок, извлёк из её недр лупу и сунул мне под нос нелепо увеличившийся глаз.
Я ищу улики, объяснил он, ползая под спальными полками. Преступники всегда оставляют после себя окурки турецких сигарет, квитанции из прачечной и следы искривлённой стопы
Кажется, я что-то нашёл, сказал я.
Из зазора между спальной полкой и стенкой купе выглядывал сложенный вчетверо листок, вырванный из записной книжки. Я торопливо развернул его.
Ну что? поторопил меня Пэ-Пэ.
Ничего, ответил я, даже не пытаясь скрыть разочарования. Пусто, как в моей итоговой работе по математике.
Так я и думал. Фокус с записками старо и избито.
Думаю, Пэ-Пэ просто не мог смириться с тем, что записку нашёл не он. Мы снова сели на свои места и грустно повесили носы. Теперь путешествие уж точно накрылось медным тазом. И с помощью лупы Пэ-Пэ Дежавю мы вряд ли сможем обнаружить месье Корусанта.
Я вижу только два возможных объяснения случившемуся, мрачно подытожил Пэ-Пэ. Либо наш многоуважаемый учитель покинул поезд в чемодане незнакомца, нарезанный ломтиками, как сырокопчёная колбаса, либо этой ночью его похитила банда 7 «В» и в данный момент подвергает изощрённым пыткам с целью выведать задания следующей контрольной по истории.
Ну хватит, сказал я. Проверь, на месте ли твои маникюрные ножницы, а то вдруг именно они стали орудием преступления
Пэ-Пэ Дежавю иногда сам не понимает, что говорит. И дело даже не в том, что у меня в 7 «В» есть друзья.
Если мы начнём ссориться, это делу не поможет, сказала Матильда. По-моему, остаётся только одно: позвонить родителям и попросить, чтобы они нас забрали.
Она, как обычно, была права. Наше прекрасное путешествие, судя по всему, подошло к концу.
Поступайте как знаете, сказал Пэ-Пэ. Но лично я отправляюсь в консульство, чтобы меня репатриировали.
Когда у меня в желудке пусто, я чувствую, что способен на всё. Хорошим выходом из положения было бы поджечь вагон и никаких проблем Я не то чтобы кровожадный и жестокий, но при мысли о том, что придётся вернуться в школу после всего, на что я пошёл, чтобы выиграть эту поездку, мне хотелось рвать и крушить!
Чтобы немного успокоить нервы, я скомкал найденный листок и щёлкнул под ним зажигалкой, но тут Пэ-Пэ как заорёт:
Смотрите, смотрите!
От тепла пламени на бумаге начали проявляться буквы.
Симпатические чернила! вопил Пэ-Пэ. Фарамон, ну ты голова! И как же я раньше не догадался? Если написать сообщение апельсиновым или лимонным соком, при нагревании буквы проявляются!
Загадочные слова, проступившие на бумаге, едва читались и складывались в следующий текст:
Ка Реццонико П. Лонги Иль Питторе XIXII Мюллер.
Что это значит? спросила Матильда.
Понятия не имею. Очевидно, послание зашифровано.
Мы не продвинулись ни на шаг. Наоборот, всё стало ещё запутаннее: исчезновение, таинственный спутник, а теперь ещё и секретное послание Интересно, эти три вещи вообще как-то связаны между собой?
Эх, вот если бы здесь был месье Корусант, он бы наверняка во всём разобрался!
7. Слежка
Трагедия Пьер-Поля де Жанвье (ну, то есть моя) заключается в его сверхъестественном интеллекте. Немудрено, что все прочие люди рядом со мной кажутся совершеннейшими недоумками, как, например, несчастный Фарамон, который с самого начала постоянно перебивает урчанием живота все мои гениальные логические рассуждения.
Если это приключение закончится для меня фатально и человечество понесёт невосполнимую утрату, я завещаю науке, помимо своего упитанного тела, ещё и мозг с уникальными способностями, которые наука едва ли сможет объяснить в ближайшее время, да они и для меня самого остаются загадкой. Что же касается моей сестры, Роз-Лиз, то ей я завещаю марки, которые она на днях у меня отняла, но она за это должна вернуть мне «С Земли на Луну»[6] и линейку Однако, поскольку я главный герой этой истории, расскажу вам, что было дальше. Человек посредственных способностей Фарамон, снедаемый вполне объяснимой завистью, силится перетащить одеяло на себя и представить моё поведение не в самом выгодном свете. Спешу восстановить справедливость и сказать, что если моим юным спутникам смысл послания неясен, то лично я понемногу начинаю постигать его суть. Ведь не зря моё имя Пьер-Поль де Жанвье
Однако я предпочёл промолчать во-первых, потому что убирал в сумку дорожные принадлежности, а во-вторых, рыцарские чувства велели мне поберечь невинную Матильду от беспокойства, которое, признаюсь честно, охватило мою душу.
Я принял решение как можно быстрее препоручить себя опеке властей. Если моё предположение было верно и месье Корусанта в самом деле похитил неизвестный попутчик, значит, нам всем тоже грозила опасность. Моё бедное сердце сжималось при этой мысли, и, если бы я не боялся нанести ущерб своей репутации непривычным проявлением слабости, то наверняка предался бы слезам.