Внутри самая настоящая камера. Как в тюрьме. Только здесь порядком чище, и стены не такие темные, как обычно.
Проходи, говорит он тихо.
Перешагиваю порог, и дверь бесшумно закрывается сзади.
Светло-серые стены, узкое зарешеченное окошко вверху, кровать, застеленная одним лишь черным покрывалом, в правом углу зона санузла, огороженная стенками примерно в половину моего роста.
Сажусь на кровать и закутываюсь в покрывало. Зубы от кошмара происходящего отбивают чечетку.
Здесь не холодно, но меня трясет ледяная лихорадка. Укутываюсь прямо с головой и чувствую, как щеки становятся влажными. Слезы бегут сами. Я ничего не могу с этим сделать. По крупицам растворяется уверенность, что я и вправду была хоть кому-то нужна в этой жизни.
А теперь ждет финал
Финал, который пророчил мой отец. Или перевоспитают, или убьют.
Убьют, цежу с закипающей злобой в пустоту камеры, спасибо, папочка
Всхлипы перестают давить грудь, и на смену отчаянию приходит ярость.
Вскакиваю с лежака и начинаю стучать по массивной железной двери.
Выпустите меня! Ненормальные, ублюдки, твари!!!
Холодный металл равнодушно принимает все мои удары и ни на миллиметр не поддается. Ладони начинают краснеть, кожа надрывно ныть.
На мой зов откликается угрюмая тишина.
Ни звука, ни шороха.
Через двадцать минут я понимаю, что бесполезно кого-то звать или пытаться задеть оскорблениями.
Я снова осталась одна со своими мыслями, со вздорным характером, любящая свободу и справедливость.
После истерики кричащая нервозность успокаивается, и в голову начинают приходить мысли о том, как выкрутиться из непростой ситуации.
Я могу предложить отпустить меня, ведь если я не устраиваю, то можно меня просто выгнать, и это обстоятельство теперь вовсе не пугает. Лучше оказаться на улице, никому не нужной, чем умереть и закончить свое существование в мерзких серых стенах.
А может, мне помогут сбежать?! мелькает шальная, абсолютно безрассудная мысль, но смех, больше похожий на припадок шизофрении, пробирает из самого нутра.
Кто может рискнуть и пойти против воли Господина?
Щелчок замка звучит в тишине как удар гонга.
Я вздрагиваю и с ужасом смотрю на приоткрывающуюся дверь.
На пороге стоит Ясмина.
Несколько секунд замешательства, и она бросается ко мне. Обнимает, и под моими пальцами ощущается дрожь от ее тела.
Лейла, почему ты не подчинилась! восклицает она. Я люблю Багира, но я не хочу, чтобы у меня была другая служанка!
Ясмина улыбается, но в ее эмоции невыносимая грусть.
Теперь уже будет, цинично подмечаю ей в ответ. Багир сказал, что убьет за неподчинение.
Она покачала головой.
Мне не верится. Он не поступит так, говорит моя бывшая хозяйка. Но я решила, что тебе здесь нельзя оставаться
Мое удивление мешается с шоком.
Ты сейчас серьезно?! Ты решила! и сдерживаюсь, чтобы не разразиться новой истерикой. Ясмина, меня, сказали, убьют, и там наверняка куча охраны за стенкой
Нет там никакой охраны, отвечает она, я попросила Джамила, и он открыл мне, чтобы поговорить с тобой. Если ты придумала, что тебя охраняют как беглую преступницу, то я тебя разочарую.
Уголки губ Ясмины приподнимаются в иронии.
А может, и правда?! Рискнуть и остаться живой ухает пульсирующим ритмом прямо в мозгу.
А в доме охрана? недоверчиво поглядываю на подругу-хозяйку.
В доме нет охраны. Это запрещено. Есть слуги, персонал, который работает в доме, но не охранники. Они даже на территории находятся в каких-то спец местах, потому что я ни разу не видела вооруженного мужчину, похожего на секьюрити.
Значит, на территории меня схватят, подвожу печальный финал моего побега.
Лейла, а что ты хочешь делать? спрашивает Ясмина с возмущением. Просто сидеть здесь и ждать расправы?!
Я прикусываю язык. А ведь она права! Я ничего не потеряю. Сейчас убьют или через пару дней какая разница!
А ты? Если тебя поймают? беспокойно оглядываю Ясмину. Меня в любом случае ждет смерть, а ты пропадешь из-за того, что помогала!
Но она отмахивается.
Я вижу, что Багир не любит меня. Он никого здесь не любит, слова с надрывом летят в угрюмое пространство камеры, тогда какой смысл мне здесь оставаться. Ты стала для меня подругой, человеком, который выслушает и поддержит. Если тебя выгонят, то я хочу уйти с тобой. Я уверена, что тебя не убьют. Багир хладнокровный мужчина, но не настолько.
Пошли, решительно заявляю и встаю с жесткой кровати.
Адреналин бьет по вискам, а внутри все сжимается от предчувствия.
Но обратной дороги нет.
Мы выходим из камеры и идем по коридору.
Что будет то будет.
***
Куда это вы собрались?! возмущенно кричит Амира, когда ей под ноги чуть ли не попали эти две ненормальные: Ясмина и мерзкая оборванка с дерзким взглядом.
Гулять, произносит наложница, но в глазах словно светится панический ужас.
На сколько мне известно, эта нахалка тебе больше не служанка, чеканит с ядовитым удовлетворением Амира. Ей нравится, как они смотрят на нее. По девушкам видно, что они напуганы и полностью в смятении.
Да, не служанка, подтверждает Ясмина, и видно, как она растерянно подбирает слова. Вот поэтому мы и пошли гулять. Вместе.
Амира довольно улыбается. Эмоции, граничащие со страхом и благоговением перед ее персоной, тешат самолюбие.
Быстро вернулись к себе в комнаты, говорит она по слогам и упивается властью, которую сейчас никто не оспорит.
Девушки переглядываются и смиренно идут в женскую половину.
Амира провожает их взглядом и проходит дальше.
Что же решил Багир? Зачем ему невоспитанная, грубая служанка Ясмины?
Вопросы в голове Амиры клубились как змеиный шар.
Госпожа, Вы что-нибудь желаете? сбивает ее размышления голос Мариам.
Нет, бросает Амира и только собирается уходить, но вспоминает, Мариам, ты же ходила к пытается подобрать слово повежливее, но почему-то эта девчонка вызывала лишь негативные эмоции.
К Лейле? переспрашивает прислуга.
Да, да, кивает Амира. Кто она? Откуда?
Мариам пожимает плечами:
Мы не разговаривали об этом. Но я поняла, что она из бедной семьи, и здесь она не по собственной воле. Ее продал отец.
А что решил Господин Альми Арнара, ты знаешь? настороженно говорит Амира и внутри, словно стрела, растет напряжение.
Я знаю, что Лейлу отправили к Господину Альми Арнару как наложницу, а что он решил Мариам пожимает плечами.
Амира недовольно хмыкает:
Все. Иди, машет рукой сестра Багира.
Но в своей спальне ей тоже сложно найти успокоение.
Неужели Багир не видит, что эта мерзавка способна на все?
Если ее выгнали из дома собственные родители, значит, девчонка себя вела непочтительно и творила, что хотела. В принципе, что говорить, если она хамила ей, главной в этом доме, и даже не задумывалась о последствиях.
Надеюсь, Багир в своем уме и накажет адалиску как следует, произносит она в пустоту роскошных апартаментов.
Амира бросает взгляд на собранный чемодан, и уголки губ трогает легкая улыбка, полная тайны.
Наконец-то пять дней полной свободы. Пять дней, когда глупые наложницы и слуги не будут надоедать присутствием. Пять дней, когда она превратится наконец-то в женщину, которую в ней не видят ни брат, ни тупоголовые служанки.
Амира подхватывает легкий платок из муслина и кружится в танце под призрачную, слышную только ей одной, музыку.
Вся злость единовременно схлынывает, и наступает эйфория предвкушения. Раньше Амира испытывала нервную дрожь, боясь, что кто-нибудь из особняка узнает ее тайну, но теперь на душе стало вдруг легко. Она словно парила над небесами, говорила лишь о том, что никто не имеет права нарушить сказочный экстаз.
Лишь бы это не стало фатальной ошибкой
***
И что теперь делать? шепчу Ясмине, а стук сердца так давит на барабанные перепонки, что не слышу ответа подруги и переспрашиваю.