Эластико-фантастико! восклицает она. Мы от них избавились!
Это, конечно, о полицейских. Она вытирает о штаны руку и протягивает её Финну.
Между прочим, меня зовут Йола.
Финн пожимает руку.
А меня Финн.
4. Прожорливый телефон
-
автоматВообще-то по-настоящему меня зовут Иоланта, говорит Йола. Но, по-моему, это имя больше подходит для взрослой тёти.
Финн и Йола идут по Ораниенбургу, который состоит из длиннющих улиц с совершенно одинаковыми домами. Они пытаются определить, в какую им надо сторону, и попутно рассказывают друг другу всякие важности. Например, что Йоле уже десять с половиной, хотя она почти на голову ниже Финна. Она во всех подробностях расспрашивает Финна о происшествии в поезде, и ему в третий раз приходится рассказывать про Хакмака и карточный фокус, с помощью которого тот украл у Финна рюкзак.
Ну надо же, прямо как в книжке удивляется Йола. Про Эмиля и этого противного господина Грундайса.
И точно! Была такая книжка, называется «Эмиль и сыщики»[8]. Папа читал её Финну вслух, когда тот был совсем маленький и болел ветрянкой. Финн слушал с удовольствием. Особенно ему понравилось, что дети там намного умнее взрослых. Правда, кое-чего он не понял, потому что в книжке описывалась старая жизнь. Он даже хотел написать автору письмо по электронной почте, но папа сказал, что писателя давным-давно нет в живых и что эту историю он сочинил почти сто лет назад, когда не было ни электронной почты, ни даже мобильных телефонов.
Наверное, глупых проводников в то время тоже не было, которые ни за что ни про что могут выкинуть человека из поезда. Вместо того чтобы помочь, если кого-то обокрали.
Финн смотрит на Йолу, и ему опять становится не по себе. Может, это была не самая блестящая идея просто взять и сбежать.
Но Эмилю не пришлось искать дорогу в Берлин, говорит Финн задумчиво.
Ой, да это проще простого, улыбается Йола. Нужно просто всё время идти на юг. Так мы не потеряемся и придём прямиком в цити.
Финн кивает. Он знает юг там, где солнце стоит в полдень, но сейчас уже смеркается, от солнца осталась только оранжевая полоска на горизонте.
Солнце садится на западе, Финн показывает на полоску. Чтобы найти юг, надо повернуться влево на четверть оборота.
Точно, говорит Йола. Значит, нужно брать немножко левее.
Но вначале надо позвонить. Финн просто обязан сообщить маме и Мухтару, что скоро приедет, чтобы они не беспокоились. Как назло, Йола забыла телефон в грузовике. Зато у неё есть с собой деньги. Она долго шарит по карманам и выуживает оттуда скомканные десять и пять евро, две монетки по пятьдесят центов и три по одному.
Нужно найти телефон-автомат, говорит она.
Я по такому никогда не звонил, признаётся Финн.
Ничего, успокаивает Йола. Это как автомат с жвачкой. Только вместо жвачки там телефонная трубка.
Пока они ищут телефон, Финн расспрашивает Йолу, как это получилось, что грузовик врезался в полицейскую машину.
Оказывается, она родом из Фелефанца маленького города неподалёку от Ораниенбурга. А когда-то, ещё до её рождения, её родители жили в Польше.
Бабча и дзядек до сих пор там живут, говорит Йола.
Она объясняет, что по-польски это значит «бабушка» и «дедушка». У них в Цедыне[9] свой дом и хозяйство. А водитель грузовика это её дядя Вой цех. Он тоже из Цедыни, но работает в Германии бетонщиком, потому что тут можно намного больше заработать, чем в Польше. А в выходные он едет обратно домой.
И меня, к сожалению, берёт частенько с собой, вздыхает Йола.
Ты что, не любишь бывать у бабушки и дедушки? удивляется Финн.
В общем-то, люблю. Но не так часто. Иногда мне там скучно. И я терпеть не могу Вой цеха. От него пахнет потом, а ещё он жадный. Если он меня везёт, то мама платит ему двадцать евро за бензин, хотя он и так нехило зарабатывает на этих поездках. У него там куча всяких штук в багажнике.
Каких ещё штук?
Ну, старых стиральных машин, холодильников, посудомоек Он потом продаёт всё это по дешёвке. Вот поэтому-то мы в вас и врезались.
А какая тут связь?
Грузовик так нагружен, что не может быстро тормозить. И нужно ехать очень осторожно и соблюдать дистанцию. Но Вой цех всю дорогу ругался кричал, что не потерпит жвачки в машине.
Тут Финн окончательно запутался.
Он что, не любит жвачку?
Его от одного слова воротит. Он кричал: «Фся мы-ыши-ина в этай чёртавай жи-и-ивачке!» И требовал, чтобы я всю упаковку выкинула в окошко, представляешь?
Что, прямо с нежёваной жвачкой?
Ну да, представляешь?! Вот поэтому-то он не смотрел вперёд и слишком поздно затормозил. Ой, там такой грохот был в кузове! Наверняка все его посудомойки теперь всмятку!
Кажется, Финн понимает, почему Йола так хочет в «цити» и почему она сбежала от Войцеха.
Если найдём телефон, ты тоже сможешь позвонить, говорит Финн. Чтобы твои родители не беспокоились.
Ни в коем случае!
Финн удивлённо смотрит на Йолу, но она решительно мотает головой.
Папа сразу примчится. И меня целый месяц не выпустят из дома.
Целый месяц?!
Один раз Финна тоже так наказали. После того как они поиграли в ножички с Карло. Хотя они метали не настоящий ножик, а игрушечный, на двери осталось много маленьких дырок. Мама тогда такой крик подняла. И Финну пришлось целый день просидеть дома, хотя он и собирался играть в футбол. Но всё-таки это был один день, а не месяц!
Йола сбрасывает ногой камешек с дороги.
У меня папа жутко строгий. Я один раз не убралась на столе, так он меня на две недели дома оставил.
Ужас! восклицает Финн.
Йола кивает.
Он всё вечно контролирует и ко всему придирается. Поскорей бы мне исполнилось восемнадцать. Тогда я, как и моя старшая сестра, уеду из дома и буду работать водителем катафалка.
Твоя сестра водитель катафалка?
Нет, Мальвина работает в доме престарелых. Но, по-моему, водитель катафалка круче. Чёрные машины такие клёвые. И без работы не останешься кто-нибудь всегда умирает.
Финн косится на Йолу. По его мнению, Йола и сама клёвая, правда, со странностями. Он ни разу не слышал, чтобы девочка мечтала водить катафалки. Хотя сейчас он и сам мечтал о машине, пусть даже о катафалке, только без трупа внутри. Ноги от долгой ходьбы просто отваливаются. И у него такое чувство, что они идут всё время по кругу. По крайней мере, этот перекрёсток они точно проходили.
Не, говорит Йола, мы были на другом перекрёстке.
Может, телефонов-автоматов вообще больше нет? произносит Финн задумчиво. Сейчас ведь у всех мобильники.
Но кому-то телефоны-автоматы очень нужны, возражает Йола. Например, шпионам и вымогателям, ведь по мобильнику их могут прослушать секретные агенты.
В этот момент они поворачивают за угол и о чудо! видят впереди самый настоящий телефон-автомат! Металлическая колонна с небольшим козырьком сверху, на колонне ящичек с кнопками и трубка. Телефон весь в каких-то надписях и царапинах. Но когда Финн снимает трубку, слышится гудок. Йола суёт в щёлку две монеты по пятьдесят центов. Монеты звякают и проваливаются. Финн набирает номер и прикладывает трубку к уху. Ждёт два гудка. Йола напряжённо прислушивается. Финн слегка наклоняет голову, сердце у него колотится. Раздаются ещё два гудка, потом щелчок, и он слышит собственный голос: «Привет! Вы позвонили Свене и Финну. Нас нет дома, или нам просто неохота подходить. Можете что-нибудь пропищать после сигнала».
Это он сам записал на автоответчик, и мама очень смеялась.
Автоответчик, шепчет Финн.
Скажи что-нибудь, так же тихо говорит Йола. Ну, что всё в порядке и всё такое
Раздаётся гудок, Финн откашливается и говорит: «Мам, привет, это Финн. Я просто хотел сказать, что скоро приеду. У меня рюкзак пропал Точнее, его украли Поэтому проводник»
Вдруг снова раздаётся щелчок, и в трубке слышится мамин голос: