Глафира Петровна долго раздумывала, и девушка уже решила, что бабушка не ответит на вопрос, когда услышала её тихий голос, в котором вдруг послышалась грусть:
Я бы и рада не верить, Славушка. Да выбора нет.
На том разговор и закончили, и Мирослава ещё несколько дней провела в неясной тревоге и тоске как будто что-то грызло изнутри, какое-то смутное предчувствие.
Но дни шли, ничего ужасного не происходило и странный сон начал понемногу забываться. Размышляя над ним, Мирослава решила, что это действительно был сон и ничего более. Просто он её сильно напугал. Тем не менее, она воспользовалась интернетом для поиска статей о домовых, а там, как следствие, и о другой нечисти.
Мобильная связь работала из ряда вон плохо, особенно на окраине. Поэтому иногда Мирослава специально отправлялась в центр деревни поближе к сотовой вышке, где можно было спокойно пользоваться интернетом. Она проводила там несколько часов на одной из скамеечек в крохотном скверике, где по ночам собирались местные пьянчужки, поэтому часто вокруг всё было усеяно шелухой от семечек и бутылочными осколками.
В один из вечеров, уже собираясь возвращаться домой, Мирослава вдруг услышала голос Глеба и других парней они над чем-то смеялись, судя по всему недалеко от «Перекрёстка», который находился как раз за сквером. Девушка направилась в противоположную сторону, не желая сталкиваться с Глебом, когда вдруг среди глумливого смеха услышала надрывное «Нет!». Голос показался ей совсем детским, и поэтому Мирослава развернулась, и направилась в сторону магазина.
Уже издалека она смогла оценить обстановку спиной к магазину стоял Стёпка. Он отступал назад, изо всех сил натягивая на голову шапку обеими руками вцепился в неё в то время, как Глеб пытался, пока что в шутку, сорвать эту шапку с головы парня.
Рядом стояли ещё двое друзей Глеба как призрачные тени они постоянно следовали за ним и подначивали того завершить шутку до конца, посмеиваясь над белобрысым мальчишкой.
Мирослава ускорила шаг и оказалась за спиной Глеба как раз в тот момент, когда он всё же достаточно крепко ухватился за макушку шапки и потянул наверх. Стёпка же изо всех сил тянул вниз, готовый расплакаться и выглядел при этом так, будто от этой шапки зависела его жизнь.
Мирослава, не раздумывая, перехватила руку Глеба за запястье и откинула в сторону, когда он от неожиданности разжал пальцы.
Девушка толкнула Стёпку себе за спину, удивившись, тому, что на самом деле паренёк оказался почти одного с ней роста, даже немного пониже, а ведь издали из-за излишней худобы он выглядел выше.
Куда ты лезешь? Сказал, словно плюнул, Глеб. Захотелось погеройствовать?
Как и тебе, я смотрю? Мирослава скрестила руки на груди, чтобы скрыть дрожь. Как раз геройствовать она не умела, и сейчас её начинало трясти от страха, глядя на гнев в глазах подвыпившего Глеба, намного превосходившего её ростом, не говоря уже о комплекции.
Как назло, двери магазина были закрыты, и на них висела табличка «учёт». Людей поблизости тоже не наблюдалось только какая-то старушка ковыляла в стороне сквера, опираясь на палочку. На ходу выдумывая, Мирослава повернулась к Стёпке, не выпуская Глеба из поля зрения:
Стёпа, пошли, тебя там родители ищут, в сквере сейчас встретила их. Схватила опешившего парня за холодную руку и потянула за собой, уверенно огибая компанию парней, отчаянно ища глазами помощи, но улица оставалась пуста.
Она уже поверила в то, что сейчас они вот так просто уйдут от стычки, когда вдруг один из парней преградил ей путь, а на плечо опустилась тяжелая рука Глеба, словно пригвоздила к земле.
Ты что о себе возомнила? Он смотрел на девушку с каким-то странным, хищным выражением, от которого у нее, как говорится, кровь застыла в жилах. Оставь уродца и проваливай, пока цела.
Щёки Мирославы вспыхнули, вспомнился вдруг недавний сон и снова голос в ушах: «К худу». Вот оно, значит, какое это худо.
Она почувствовала, как Стёпка пытается освободить руку из её хватки и услышала его едва различимый шёпот: «уходи». В тот момент она и поняла, что никуда не уйдёт, не оставит мальчишку на растерзание этой компании.
Глянула мельком в тусклые глаза Стёпки в обрамлении болезненных теней и ответила не громко, но твёрдо, нащупывая свободной рукой телефон в кармане кардигана и не глядя, снимая блокировку, а затем нажимая на кнопку быстрого вызова:
Я тут пока что только одного уродца видела.
Сначала Глеб не понял, не мудрено, в выпившем-то состоянии а когда до него дошёл смысл сказанного, он побагровел и вдруг неожиданно ловко нырнул к ней в карман, выхватил гаджет из руки и нажал «отбой». Глянул на экран и рассмеялся, увидев, кому она собиралась звонить. Последней в списке исходящих была бабушка Мирославы:
Серьёзным людям за помощью звонить собралась? Он начал вдруг крутить телефон в руке, словно оценивая его стоимость. Смотрите, пацаны, а то старая карга может и порчу навести! Он поучительно поднял палец вверх, и как ни в чём не бывало, сунул телефон к себе в карман.
Когда-то ты любил обедать у этой старой карги, не брезговал. Сказала Мирослава, с презрением глядя на бывшего друга детства и ей было горько от того, что люди могут вот так меняться. Отдай мне телефон, и мы уйдём.
Неожиданно Глеб сделал ложный выпад вперёд так, словно собирался ударить девушку по лицу, и она инстинктивно прикрыла голову рукой под общий смех компании.
Мира! Она удивилась этому неожиданному громкому оклику никто из знакомых не использовал такое сокращение её имени, а вот голос она узнала. С противоположной стороны улицы к ним быстрым шагом приближался Саша Быков.
Ты в порядке? Он вклинился между ней и Глебом, сверля того взглядом. Мирослава кивнула, чувствуя, как легко вдруг сделалось внутри, как отпустил страх, стоило только увидеть друга.
Телефон отдай. Саша спокойно протянул руку и ждал. Мирослава со Стёпкой стояли за спиной Саши, и она не могла видеть его взгляда, но, видимо, было в нём нечто, заставившее грозного Глеба извлечь из кармана ее телефон.
Затем он примирительно поднял руки ладонями вверх и, пробормотав что-то на счет шутки, отступил назад. И это выглядело немного странно ведь Саша и в росте уступал Глебу, да и стоял один против троих крепких парней, наверняка закалённых в уличных драках.
Саша безразлично отвернулся от компании и неожиданно крепко схватил Мирославу за плечо, отводя в сторону.
Я просил тебя быть осторожнее с ними. Процедил он сквозь зубы так, словно очень сильно злился.
Нужно было бросить Стёпку? Девушка всё ещё сжимала холодную бледную руку паренька.
Прости. Вдруг прошептал тот еле слышно, не понятно к кому из друзей обращаясь. Это из-за меня. Я автобус ждал, родители в город уехали автобуса не было, и
Ты ни при чём. Оборвала его Мирослава. А тебе, Саша, спасибо, правда. И предупреждение я твоё помню, но так уж получилось. Ты снова спас меня.
Ладно, не важно. Только сейчас девушка заметила, что друг очень сильно встревожен. Я тебя везде искал, нужно скорее домой идти.
Что случилось? Снова прозвенел голос в голове: «к худу» и ей показалось, что она почти предвидела ответ Саши:
Твою бабушку в больницу повезли.
Девушка ахнула, прикрыв рот ладонью, ей сделалось вдруг холодно, будто посреди лета наступила лютая зима:
Что с ней? Прошептала она, стараясь подавить подкатывающие слёзы. В голове стучала лишь одна мысль пусть с бабушкой всё будет в порядке.
Не знаю точно, приступ какой-то. Моя бабушка у вас как раз была, вызвала «скорую». Повезли в Кербеевку. Сейчас нужно звонить, узнавать, что там и как.
Они быстрым шагом направились в сторону дома, не замечая, что в стороне Глеб продолжает наблюдать за ними, буравя недобрым взглядом.