От счастливо прожитой жизни в родительском доме, прошло шестьдесят лет. Ощущение того времени как будь то наяву, не проходит у меня с годами. Настоящее требует постоянного переосмысления пережитого для поступательного движения вперёд, к лучшему завтра. Это элементарная диалектика, выработанная многими поколениями ушедших веков, мы бессильны изменить ход истории, её законы, правящие Миром, а пора детства остаётся в нашей памяти навсегда, до окончания нашего земного пути!
© Copyright: Игорь Сибиряк, 2017
Свидетельство о публикации 217122001131
Вид на Заводоуспенский пруд в час полного штиля. Вдалеке виден Заборский лес.
Край ты мой, родимый край
Очерк о природе
Главная ценность в жизни сама жизнь.
Я исполнил наконец старое обещание, данное самому себе: прошел от истоков до устья по речке Усманке, на которой я вырастал В. Песков
Так сложилось в моей жизни, что довелось жить в разных краях нашей поистине необъятной Родины. Родился в Тюмени, в 1952 году, а детство и юность провёл в составе нашей большой и дружной семьи, в рабочем посёлке Заводоуспенское, Тугулымского района, Свердловской области. Это крайний юго-восток области, граничащий с Тюменской областью. Географически местность вписывается в Западно-Сибирскую низменность, или восточные отроги среднего Урала. В то время здесь успешно работала Успенская бумажная фабрика, имеющая союзное значение для всего СССР, производящая микронной толщины конденсаторную бумагу Конд-1 и Конд-2, для электротехнической индустрии. Сюда отца перевели на должность главного бухгалтера фабрики. Так наша семья из города Тюмени перебралась в красивейшую природную местность, окружающую компактный посёлок Заводоуспенское, расположенный на берегу старинного рукотворного пруда, образованного в низине, при слиянии двух впадающих в него рек Айба и Катырла.
История освоения этих мест началась в конце 18-го века. Сюда прибыл уральский горнозаводчик Михаил Походяшин с сыновьями и, в 1768 году основал здесь первое поселение Земляное, открыл Успенский винокуренный завод, по тем временам весьма прибыльное производство зелья для пьющей матушки России. Впоследствии населил эту местность дешёвой рабочей силой каторжанами. Каторга просуществовала здесь до августа 1864 года. Вольное поселение каторжан и определило состав местного населения. Рачительное использование хозяевами завода на протяжении столетия, огромных пространств смешанного леса, с преобладанием хвойных пород, донесло и до нас красоту здешних мест. С детства мы проводили лето на побережье пруда ловили с мостков рыбу, приносили домой, а иногда собирались группой, уходили в лес варить уху, строили шалаш из хвойных веток для сокрытия от палящего дневного солнца, отдыхали в его тени после вкусного обеда. Находиться в таком шалашике было истинным удовольствием аромат хвои в тени создавал особую атмосферу лесного уюта, созданного своими детскими ручонками! Каждый выезд на рыбалку в долблёнке превращался в праздник. Ловля с лодки, имеет большие возможности для удачного лова, чем с мостков, возле берега. Словишь малька на удочку, насадишь на крючок деревянной баклашки, на повадке и, сидишь в батике, ждёшь клёва щуки или крупного окуня. И вот баклашка перевернулась, пошла косяком от лодки, леска натянута значит, попалась крупная рыба. Когда я первый раз поймал, таким образом, щуку на два килограмма, с трудом подтянул её к лодке и перетащил через борт внутрь как она начала играть и трепыхаться, оскалив свою страшную зубастую пасть, я испугался и, стал кричать на берег, что мне с ней делать? В это время по берегу шёл друг моего брата, Валентин Погодаев, он мне кричит:
Ломай ей хребет возле головы!
Я снял с себя рубашку, ухватился за голову щуки и хребет возле головы, сломал через весло, лежащее вдоль батика, упиравшегося одним концом на днище батика, а другим на скамейку моего сидения. Щука в раз перестала трепыхаться. Она отжила свой век. Я возвращался к берегу и мостику Октябрьской улицы, как малолетний герой с просторов нашего большого пруда. Это настолько отложилось в моей детской памяти, что картина того дня и часа ужения в окунёвнике, напротив береговой зоны отдыха Шувалово, до сегодняшнего дня встаёт передо мной, как явь вчерашнего дня.
Не зря Фёдор Михайлоич Достоевский писал: «Если в минуту трагедии человек вспоминает своё светлое детство, значит, он обязательно найдёт спасение в своём настоящем».
Я благодарен судьбе, что у меня было такое счастливое детство, в далёкой и красивой Сибири! Она меня поддерживает в минуты уныния или неудавшегося творческого порыва! Я всё преодолею, любя свой край и свою Родину, далёкую и близкую!
© Copyright: Игорь Сибиряк, 2017
Свидетельство о публикации 217121501976
К. Г. Паустовский
Душа Мещёры
К 125-летию со дня рождения К. Г. Паустовского
Эссе
Мещерский край, лесной прекрасный край к северу от Рязани. Этот край является, пожалуй, наилучшим выражением русской природы с ее перелесками, лесными дорогами, поемными приокскими лугами, озерами, с ее широкими закатами, дымом костров, речными зарослями и печальным блеском звезд над спящими деревушками.
К. Г. Паустовский
Среди множества произведений Константина Георгиевича, посвящённых описанию природы средней полосы европейской части России, выделяется завораживающим описанием повесть, «Мещёрская сторона». Незаметная на первый взгляд, скрытая и целомудренная красота среднерусской природы раскрылась Паустовскому по мере вживания в эти места.
На обрывке географической карты России, в треугольнике Москва-Рязань-Владимир, севернее глубокой излучины среднего течения Оки, Паустовский обнаружил низменный и лесной край, прорезанный лентами речушек с вкрапленными голубыми чашами многочисленных лесных и пойменных озёр. Край со сказочным названием «Мещёра».
Писателя удивило, что в каких-то двухстах километрах от Москвы существует заповедная, неизвестная ему сторона-загадка. Страсть писателя, путешественника и рыболова-любителя привела его сюда в конце лета 1930 года. В повести «Мещёрская сторона» К.Г Паустовский описал свой первый приезд: «Впервые я попал в Мещёрский край с севера, из Владимира. За Гусем-Хрустальным, на тихой станции Тума, я пересел на поезд узкоколейки Запах дикой гвоздики, нагретый солнцем, наполнял вагоны». Так началось знакомство Паустовского с этим удивительным краем. Попав в Мещёру однажды, Константин Георгиевич с удивительным постоянством возвращался сюда на протяжении более двух десятилетий.
В предвоенном десятилетии (19301940) Паустовский активно осваивает этот край. Не одну сотню километров проехал и прошагал писатель по Мещёрской земле. И чем ближе он знакомился с ней и пристальней её изучал, тем более притягательной, родной и близкой становилась для него сторона «во глубине России».
Ему постепенно раскрылась красота «обычной земли» края Мещёрских лесов и обширных болотных топей-мшар, края загадочных и глухих озер, заросших речных стариц и проток, просторов заливных лугов, цветущих буйных трав и ароматного свежего воздуха. Земля, на которой жили и живут трудолюбивые и талантливые люди. Он навсегда всей душой глубоко и бескорыстно полюбил этот маленький скромный уголок русской земли, который, по собственному его признанию, впоследствии стал для него «второй родиной».
Долгая жизнь Паустовского в Мещёре была связана с посёлком Солотча, расположенным к северу от Рязани, на южной окраине мещёрского лесного массива. Живописные окрестности Солотчи совершенно пленили писателя. Здесь он нашёл для себя всё, что необходимо для работы, отдыха и раздумий. Сосновый бор подступает прямо к посёлку. Рядом речка Солотча, старица Оки, озёрца, манящая даль заливных лугов. Свежий воздух настоян на крепких ароматах сосновой хвои. Тишина. Простота и неторопливая размеренность сельского быта